— Даже ты? Прорицатель?

— Они будущее предсказывают. Не путай термины. Я остро чувствующий. Если хочешь, медиум. Леха меня так называет. Но я не вижу прошлого. Только образы. Мне явилась женщина в белом и повела за собой. Она хотела что-то показать. Тогда я и нашел дневник.

— Но почему ты решил, что ее убили? — вскричал Сема.

Его терпение уже давно закончилось. Можно сказать, он работал на запасном аккумуляторе.

— Та сущность, которую можно называть как угодно: призраком, фантомом, пришельцем из мира духов, уже более ста лет не покидает места своей гибели, надеясь на справедливость. Как только мы выясним, кто убил Елену, женщина в белом перестанет появляться в усадьбе.

— А остальные? Ее батя с простреленной башкой? Другая висельница? Психи в смирительных рубашках?

— Нет там никого, кроме женщины в белом. Остальных выдумали. От скуки маялись, втихаря попивали или морфием баловались. А дворовым лишь бы попугать друг друга. А с беспризорников и психов что взять? Особенно с последних.

— Я бы, Женька, расцеловал тебя, если бы ты не настаивал на том, что один призрак все же доме имеется.

— Говорю как есть. Филарет, кстати, тоже его чувствовал. Он и напугал его, ребенка. Хотя женщина в белом совершенно неопасна. Других же он, как и прочие, нафантазировал.

— То есть ты хочешь сказать, что мы в ночь полнолуния слышали звуки, издаваемые привидением? И его же увидели на экране?

— Нет, конечно. Это был, как сейчас говорят, фейк.

Сема ушам своим не верил. Неужели так на Ляпина чай с шиповником подействовал? Сработал как сыворотка правды, и он готов «колоться»?

— Вы все подстроили, да? — азартно воскликнул Ткачев.

— Мы?

— Ты и Леха. Охотники за привидениями.

— Мы такой фигней не страдаем, тебе уже не раз об этом говорили.

— Тогда кто устроил тот перформанс?

— Ленка, конечно. Я сейчас ее обличаю, потому что нет Витали поблизости. При нем не стал бы. Она мне нравится.

Ткачев тут же перевел взгляд на нее.

Лицо Елены застыло. Потом как будто сползло вниз. Опало. И стало безжизненным. Сема понял, что значит в буквальном смысле «потерять лицо».

Леха тоже на нее воззрился. В итоге три пары глаз впились в нее.

Лена уронила свою щекастую мордашку в ковш из рук, а через несколько секунд предстала перед всеми в привычном виде. Поправила лицо, как съехавшую маску?

— Да, я устроила этот перформанс, — сказала она. — Во второй раз. Впервые я проделала это, когда Виталя один ночевал в особняке. До этого мы много говорили о роде Филаретовых, об их семейном гнезде и мрачных историях, связанных с ним. Мы, выросшие в этих краях, напитаны легендами о проклятии усадьбы. И в глубине души верим в них. Тем более кое-кто на самом деле сталкивался с некоторыми проявлениями паранормальной активности. Но Виталя только ржал, слушая меня. А потом отправился в особняк. Я решила его проучить. Дав ему с собой крепкой настойки, отправилась следом. Обернулась простыней, вторую на голову натянула, фонариком подсветилась и стала маячить. Думала, если Виталя меня раскроет, скажу «шутка». Я, собственно, не сомневалась, что так и будет. Поэтому, достигнув библиотеки, приготовилась срывать с себя простыни и кричать: «Это был розыгрыш!» — как вдруг увидела дыру в стене, точнее, две, через перегородку. На том месте, где их никогда не было. Нырнула в одну, затаилась. Пьяный Виталя, побродив немного по помещению, убрался. Вскоре и я вернулась в Васильки.

— Хочешь сказать, ход в подвал открыла не ты?

— Нет. О нем вообще не было никакой информации.

— Значит, была. Раз его обнаружили.

— А если случайно? — предположил Сема. — Я, взглянув на стену, сразу понял, что с ней что-то не так.

— Ты, посмотрев видео с призраком, знал, где искать, — это раз, — возразил Женя. — Два — ты архитектор. Но давай пока не будем об этом. Мне интересно продолжение истории.

— Виталя так впечатлился явлением призрака, что загорелся идеей возить на развалины богачей, чтобы они щекотали себе нервы. Но путь из Москвы не самый близкий, им нужно где-то останавливаться. Пименов решил построить небольшую гостиницу. Я же направила его мысли в ином направлении…

— С этим тоже все ясно, — прервал ее Алексей. Сам в разговоре воду не лил и другим не давал. — Ты умело вложила в башку Витали свои идеи, и он принял их за свои. А что с ходом? Ты оставила его открытым?

— В ту ночь — да. Но когда я вернулась в усадьбу в следующий раз, он был закрыт. Я увидела привычную стену. Но поскольку я знала, что за ней имеется как минимум потайная комната, стала искать способ, как в нее попасть. Мучилась долго. И все же нашла кирпичи, на которые нужно надавить, чтобы запустить механизм. Стена повернулась. Причем быстро и беззвучно. Я шагнула внутрь. И тут же получила под зад. Это стена повернулась еще на сорок пять градусов и загнала меня в ловушку.

— Ого! Вот это приключение.

— Это ужас. Я оказалась в кромешной тьме, запертая в какой-то норе полуразрушенного дома. Благо при себе был телефон. Я включила фонарик, стала шарить по стене. Нашла чуть выступающий кирпич, надавила на него — и (о, чудо!) показался свет. Я выбралась. А стена встала так, как в ночь полнолуния.

— Механизм работал в двух режимах? — предположил Сема. Лена кивнула. — И, разобравшись, ты поняла, как это можно использовать, чтобы устраивать представления с явлением призрачной женщины. Для чего тебе это?

— У меня сердце обливалось кровью все время, когда я смотрела на то, как погибает усадьба. Я по крупицам собирала знания о ней для того, чтобы хоть какая-то память осталась. И когда появился шанс ее восстановить, я ухватилась за него. Я знаю Виталю не очень хорошо, но чувствую, он — человек-огонь. Быть может, потому что Овен. Но не думаю. Я не особо верю в гороскопы. Просто такой он человек. Когда пылает, он дает и свет, и тепло и заряжает настроением. Если подкидывать в огонь дровишки, он превратится в костер. Но стоит ему потухнуть, и все… Вороши не вороши, а разве что поискрит, и то недолго. Пока он горит, я подкидываю дрова.

— Грамотная девочка, — закивал Алексей. — Двигаешься в правильном направлении. Мы все заинтересованы в том, чтоб он не потух, но… Пичку матерь! Зачем ты довела Фила до смерти?

— Это не я, — вскричала Лена. — Когда я была тут, вы все находились в каминной. Спали. Я рядилась для того, чтобы меня камера засняла. Посмотри по времени, это два часа ночи. Эксперты-криминалисты наверняка скажут, что Фил погиб позже.

— А звуки, что мы слышали, — это тоже твоих рук дело? — спросил Сема.

— Да. Выпроводив Вику, я тут же последовала за вами. Нагнала, потому что вы очень медленно передвигались. Видела и слышала все. Диктофон, на который записала звук скулежа, включила, сунула между кирпичей. Он трижды через паузы доносился до вас.