В критической ситуации он мог выстрелить и поверх голов, но предпочел бы не рисковать жизнями агентов.

– Понял, – тихо отозвался Оуэн.

Скотт видел в прицел, как Харт подошел к «мерседесу». Судя по всему, тому и в голову не приходило, что кто-то поджидает его на стоянке.

– Продумай все еще раз. – Скотт сверился с расчетами в связи с направлением и скоростью ветра.

– Действуйте, – сообщил Андре в рацию. Агенты опергруппы, в свою очередь, вышли из-за микроавтобуса, с пистолетами в руках.

– ФБР! – крикнул Оуэн, его голос эхом отразился от бетона и прозвенел в ушах Скотта.

Харт вздрогнул, озираясь, словно прикидывая, куда бежать. Скотт затаил дыхание, держа палец на спусковом крючке и готовясь выстрелить, если Харт достанет оружие.

– Лайэм Харт, скрестите руки над головой и опуститесь на колени, – скомандовал Оуэн. – Без резких движений. Сейчас же.

– Вы арестованы, – добавил Пит Шор.

– За что? – Скотт увидел, как на шее Харта пульсирует жилка, бегают глаза.

Да, он точно виновен. Об этом говорило отчаянное выражение лица, паника, хотя он прекрасно понимал, зачем понадобился ФБР.

– Встаньте на колени, – приказал Оуэн и шагнул ближе, крепко сжимая в руке пистолет.

– Ну, давай, – прошептал Скотт.

Харт еще раз осмотрелся по сторонам, взглянул на дверь, опустился на колени, все еще держа руки рядом с карманами. Один из них оттопыривался, словно там оружие. Скотт твердо держал винтовку и дышал медленно, сердце билось ровно, он мог открыть огонь в любое мгновение. Ладонь Харта еще раз скользнула к карману, затем его лицо изменилось, словно он осознал свое поражение. Он поднял руки. Оуэн защелкнул на его запястьях наручники.

– Вы арестованы по обвинению в убийстве Майка Данверса и Клейтона Коннорса, – объявил Пит.

– В газетах пишут, что Коннорс покончил с собой после того, как убил Данверса. – Харт сидел с кислым видом в кабинете для допросов в ФБР, судя по всему, слегка нервничал.

– Вы старались все изобразить именно таким образом? – допрашивал Оуэн.

Адвокат Харта – худышка с пронизывающим взглядом – наклонился к своему подопечному и что-то прошептал. Харт скривился и отмахнулся.

– Ничего подобного. Ничего такого я там не делал. Мы говорим о Клейтоне Коннорсе, который год назад убил несколько человек?

– Вы не могли этого не знать, – вступил в разговор Пит. – Это было вам выгодно в лоббировании закона Маккорда.

– Закон Маккорда – Сайлера, – поправил Харт. – Да, мне это известно. И что? Это не значит, что я причастен к его гибели.

– Я могу тебе позвонить, если Харт сознается, – предложил Андре Скотту.

– Не уеду, пока во всем не удостоверимся.

– Но даже если Маккорд знал…

– Понимаю. Харт лишь исполнитель. Но хочу поставить все точки над «и», приехать к Челси и объявить, что дело закрыто.

– Она ждет тебя дома? – довольно хохотнул Андре.

– Тебе известно, что обо всех деталях ее защиты я говорить не мог.

– Вот как это называется. Защита!

– Не валяй дурака.

– Ладно, ладно.

– У вас только косвенные улики против моего клиента. Какая-то зажигалка? Лайэм не видел ее больше недели. Ее могли подбросить, – вмешался адвокат.

– Да так, что на ней сохранились его отпечатки пальцев, – скептически заметил Оуэн.

– Есть основания полагать, что вашему клиенту было выгодно, чтобы Коннорс и Данверс замолчали навсегда, – добавил Пит.

Я не знал… – начал Харт, но адвокат его остановил.

– Не знал? Ты уже говорил это агентам опергруппы в офисе Маккорда. Но в прошлом году Майку Данверсу с твоего счета переведена большая сумма денег.

– Я… – снова начал Харт, но адвокат перебил:

– Мой клиент должен проверить историю своих платежей, вспомнить, на какие цели перечислялись эти деньги.

– Хватит! – взорвался Оуэн. – Ты утверждаешь, что не знал Данверса. Однако перед стрельбой, на которую Коннорса, по его словам, подбил Данверс, перечислил Данверсу двадцать штук баксов. А потом твоя зажигалка находится рядом с его телом.

– Это легко подстроить, – заверещал адвокат.

Скотт прильнул к стеклу, поскольку Харт беспокойно заерзал.

– Не имею к этому никакого отношения! – вырвалось у Харта. Адвокат положил ладонь ему на руку и снова придвинулся, Харт его оттолкнул. – Меня не было нигде рядом с Майком Данверсом или Клейтоном Коннорсом. Откуда я вообще мог узнать, где они? Я к ним не прикасался!

– Лайэм… – Адвокат попытался вставить словечко, но Харт прожег его таким взглядом, что он прикусил язык.

– Я заплатил Майку за… личную услугу. Когда ФБР допрашивало меня о нем и Коннорсе, я понял, они связаны, и не захотел влезать в это, вот и сказал, что не знаю Майка. Но я не убивал!

Харт определенно врал. Но обо всем ли? Кроме отчаяния в нем чувствовалось что-то, похожее на злость. Возможно оттого, что его поймали, предъявили зажигалку. Взъярился на самого себя за то, что ее забыл? Или кто-то его подставил?

Скотт вышел из комнаты, устав от пассивного наблюдения.

– Эй! – Андре рванул за ним.

Скотт прибавил шагу, вошел в допросную. Все посмотрели на него.

– Кто тебя подставил? – крикнул Скотт. Харт точно в этом замешан. И если сам не убивал, знал, кто это сделал.

– Не отвечай, – рявкнул адвокат.

– Выйди отсюда, Делакорте! – воскликнул Оуэн.

Пит шагнул к нему, возможно намереваясь выставить силой, Андре схватил его сзади за плечо. Харт крикнул:

– Марк! Это был Марк Рубинштейн!

Челси заглянула в холодильник, повернула голову и прислушалась. Звонит ее телефон? Ничего не услышав, она продолжила обследовать запасы продуктов. Наконец решила приготовить китайскую лапшу с овощами.

Скотт позвонил полтора часа назад, сообщил, что Харт арестован, а он останется в Оперативном отделе, пока тот не признается.

Она хотела поехать к нему, с каждой минутой все сильнее тревожилась. Нервничала потому, что после ареста Харта ничто не препятствовало серьезным отношениям со Скоттом. Внезапно пропал аппетит, Челси убрала пакет в холодильник. После убийства Коннорсом девяти человек у нее все валилось из рук. Хотя она потихоньку работала, общалась с друзьями, занималась всякой всячиной. Но теперь предстоит серьезное испытание со Скоттом. Она боялась остаться с носом.

Вздохнув, Челси упала в кресло, поняв, что ее беспокоит не он. Отнюдь. И она не опасалась пересудов на работе. Поговорят и перестанут. Скотт прав. Главная проблема в ней. Даже сейчас, приняв решение дать ему шанс, она терзалась сомнениями, боялась ошибиться, потерпеть фиаско.