– Ты сейчас уйдешь, а я расскажу им, что это ты. В любом случае ты единственный, кого я подозревала.

– Тебе надо…

– Я ведь называла твое имя, так? Это есть и в наших документах, Марк. ФБР обязательно, рано или поздно, тобой займется. Даже если ты не оставишь здесь никаких следов, что невероятно, сам понимаешь. ФБР не успокоится, пока не найдет убийцу своего сотрудника. Тебе, конечно, и это известно.

Он еще раз хмыкнул, но уже невесело.

– Хочешь сказать, мне в любом случае крышка?

– Я хочу сказать, что тебе надо бежать. И полагаю, лучше это сделать без убийства агента ФБР.

– И что потом? Ты им обо мне расскажешь, и ФБР все равно за мной придет. – Он покачал головой, но, как и прежде, что-то в нем изменилось. Она поняла, он прислушивается к ее доводам. Значит, у нее получилось!

– Если ты уйдешь, не причинив мне вреда, нам сложно будет обвинить тебя в убийстве Данверса и Коннорса, хотя у нас и есть возможности для тщательного расследования гибели двух человек, которые планировали стрельбу. Если же ты меня убьешь, ФБР тебя найдет и на дне океана.

Рубинштейн выругался.

– Какая разница? Все равно всех собак спустят на меня, когда ты расскажешь, о чем мы тут беседовали.

– Мои слова – просто слова. Весомых улик против тебя нет. Ну, что тут еще сказать? Убьешь меня – станешь единственным подозреваемым. А мою гибель ФБР будет расследовать столько, сколько потребуется.

Рубинштейн чуть опустил руку с пистолетом и посмотрел на нее, явно размышляя над ее словами. Выбор у него был небогатый. Бежать – и тогда его ждала встреча со Скоттом. Попытаться ее убить. Или – возможно, хотя маловероятно, – покончить с собой.

Ей следовало приготовиться к любому варианту. Поэтому она шагнула к нему и чуть вправо, вынудив тем самым повернуться вслед за ней.

– Что ты делаешь? – Он слегка отодвинулся от кухонной стойки.

Достаточно ли этого для смертельного выстрела Скотта? Как знать.

– Ты умеешь скрываться, – периферийным зрением она увидела, как Скотт немного переместился. – Не давай повода ФБР развешать везде твои фотографии как подозреваемого в убийстве их агента.

Рубинштейн скривился, а она поняла, что зашла слишком далеко и вывела его из себя. Его имя и так будут полоскать во всех выпусках новостей, и ему это прекрасно известно.

– Ты можешь спастись единственным способом. Выйти через эту дверь.

Рубинштейн взглянул себе под ноги, а когда снова посмотрел на нее, она все поняла.

Все ее усилия оказались напрасными. Он пришел сюда ее убить, и именно это собирался теперь сделать.

Он начал поднимать пистолет, она поняла, что промедление смерти подобно. Оставалось уповать на свою счастливую звезду и на Скотта.

– Сейчас! – крикнула она, падая на пол.

Два выстрела раздались так быстро друг за другом, что нельзя было понять, кто спустил курок первым.

На полу остались лежать два тела.

– Хорошо, будем считать это первым свиданием. – Челси широко улыбнулась, в ее голосе прозвучала гордость.

Эта улыбка – слишком широкая для ее лица и заразительная – пленила его сразу, как только он с ней познакомился. Скотт, не удержавшись, улыбнулся в ответ.

– Ты согласна?

– Мне надо кое в чем помочь Мартину Дженнингсу, но вообще – да.

Разве она могла отказаться? Скотт скользнул взглядом по ее волосам пшеничного цвета, медальону-сердечку и брючному костюму, а когда он снова поднял глаза, она зарделась. Взяла его под руку и прошептала:

– Еще два свидания.

Накануне вечером он пригласил ее на первое свидание, исходя из договоренности. Он мог бы сделать это неделей раньше, но после выстрела в него Рубинштейна Челси настояла, чтобы он лежал в постели, пока врач не разрешит вернуться к работе.

Он пытался возражать, что пуля лишь задела ногу, с ним бывало и хуже, но она ничего не хотела слушать. Возможно, потому, что вся его кухня была в крови. Челси поселилась в гостевой комнате, чтобы ухаживать за ним, ему не приходилось жаловаться на неудобства. Нечего и говорить, что, когда Андре вышиб пистолет из руки Рубинштейна, она голыми руками, вопреки всем инструкциям, пыталась остановить кровотечение, а потом окружила его всевозможным вниманием, просто потому, что любила его.

Она любила его. Осознание этого заставило ее улыбнуться еще шире. Не хотелось ждать следующего свидания.

– А сегодня считается? – Он приблизился к ней так, что при каждом шаге их тела соприкасались.

Она продолжала улыбаться ему; он понял, что ее согласие говорит о его выздоровлении. Челси с трудом погасила улыбку.

Он ждал, что после смерти Рубинштейна и закрытия дела она к нему охладеет, но вышло совсем наоборот. После долгих переговоров с Рубинштейном что-то в ней изменилось. Стало восстанавливаться доверие к Скотту, которого он не чувствовал весь прошедший год. Кроме того, она обрела уверенность в себе и собиралась вновь заняться переговорами.

Он гордился ею и хотел перевести их отношения на новый уровень. Но готова ли она к этому? Он открыл перед ней дверь:

– Прошу. Готова?

И затаил дыхание в ожидании ее ответа. Сам-то он созрел уже давно. Готов был доказать, что она для него не подруга на одну ночь, он хочет большего, чем короткий, тайком ото всех роман. Но поверила ли она ему наконец?

Она поправила пиджак, судя по всему слегка нервничая, вошла в дверь.

В кафе их ждали Мэгги и Элла. Увидев, что он с Челси идут под руку, они обменялись взглядами.

Когда все расселись, Скотт заметил темные круги под глазами сестры, но она улыбалась ему, и он понял, что она не хочет в такой день отвлекать его своими проблемами. Скотт надеялся, что у нее лишь что-то не ладится на работе, а не очередное письмо от Рыбачка, однако для расспросов время было не самое подходящее. Он, как и Челси, доверял ей. Если потребуется, она сама попросит его о помощи.

Элла сгорала от любопытства.

– Так это серьезно?

Скотт рассмеялся. Он знал, что Элла не сможет немного помолчать, чтобы они успели заказать себе кофе. Он не успел ответить, ладонь Челси легла на его руку под столом.

– Это серьезно.

Больше Скотт не мог сдерживаться, притянул ее к себе и нежно поцеловал.

Элла протянула через стол руку Мэгги.

– Плати.

Скотт попытался нахмуриться, но не мог сдержать улыбки.

– Вы что, поспорили?

Элла с нескрываемой гордостью пояснила:

– Я поставила на то, что к концу затеи с ее охраной у вас сложатся серьезные отношения.