– Вы это поняли по цвету моих волос? – иронично подметила Диара.

– Отнюдь. Вас выдал характерный для королевства белых львов диалект, именуемый «рычащим». Однако у вас также есть акцент, свойственный Фронтье́ру. Полагаю, вы родом из данного измерения, пограничного с Сунтлео́ном.

– Это было слишком просто, – заявил парень с ярко-красной шевелюрой, похожий, по мнению Эльвии, на азиата. – Королева Арстан спонсирует Шамадор, нетрудно догадаться, что большинство студентов из Сунтлеона.

– Хорошее замечание, – согласилась преподавательница. – Как я могу к вам обратиться?

– Ки́о Чжуа́н.

– Аро Чжуан, ваша речь говорит о том, что значительную часть жизни вы прожили в развлекательном измерении Луизи́р на втором континенте. Но, вероятно, тщательно это скрываете, судя по попыткам подражать сунтлеоновскому диалекту. – Алера Горин ненадолго остановилась, задумавшись, но вскоре снова начала расхаживать взад-вперед. – Кроме того, у вас также присутствует говор, свойственный измерению Драгдир́, где, так уж исторически сложилось, собирается весь цвет преступного мира. Вероятно, кто-то из ваших родителей подарил вам такую особенность?

Кио присмирел. По аудитории пробежал гул обсуждения новой сплетни, а недовольство шамадорца только подлило масла в огонь.

– А обо мне что скажете? – отвлекая внимание на себя, вызвалась рыжая девушка с пышными формами, сидящая в третьем ряду. Ее длинные локоны, украшенные живыми белыми цветами с желтыми сердцевинками и пятью овальными лепестками, ниспадали каскадом, словно бушующий водопад. – Меня зовут Ила́рин Си́л.

– Ну, аронита Сил, это проще всего, – едва не рассмеялась преподавательница. – Жителей Лесного Королевства я узнаю издалека, ведь сама оттуда. Кажется, ваша родина на границе с измерением Ривье́р, ведь так? Кстати, плюмерии просто прелестны!

– Спасибо, – Иларин, смущенно тронув соцветия в волосах, кивнула. – Вы совершенно правы.

– Что ж, полагаю, мне удалось вас удивить и немного развлечь, – довольно подытожила арона Горин. – Есть еще кто смелый?

Эльвию обуяло любопытство, и она даже потянула руку, как делала в школе на Земле, но Айсин остановила ее, схватив за запястье.

– Ты что творишь, де Вита? – шикнула она.

Эль мгновенно поникла и опустила руку.

– Ты права. Надо сидеть тише воды, ниже травы…

– Что ж, раз желающих больше нет, приступим к основной части занятия. Теперь вы знаете, как много может сказать наша речь. Дальше задавать вопросы буду я, а вы перед ответом называйте, пожалуйста, свое имя, если мы еще не знакомы, – попросила арона Горин, непринужденно облокотившись на край стола. – И так, надеюсь, все знают, как расшифровывается Л.В.Я.?

– Лингвистика Веритациа́нского Языка, – отозвалась девушка с темными волосами и светло-коричневой, как у мулатки, кожей и вальяжно добавила: – Арне́з Дуа́йт.

– Верно, аронита Дуайт, – кивнула Алера. – Веритацианский – древнейший язык. Он появился еще во времена Великих Планетарных Открытий и получил широкое распространение в период расцвета правления О́Дюсса́нов, а затем разделился на множество наречий и диалектов. На сегодняшний день он, по статистике, – наиболее употребляемый на Неере, отчего его нередко называют просто «всеобщий».

– Очень занимательная лекция, – медленно моргая, негромко пробормотал Феликс. Сложив руки на столе, он оперся на них подбородком, удобно устроившись, широко зевнул и прикрыл глаза. Айсин усмехнулась, глядя на него, а Эльвия вся превратилась в слух, поглощая новую информацию.

– Язык – это основа коммуникации и межрасового сотрудничества, – продолжала арона Горин. – Как же во времена Великих Планетарных Открытий понимали друг друга разные народы, которые не проживали на Неере и не знали веритацианского? Вспоминайте прошлый учебный год, профессор Хаймис должен был вам рассказывать.

– Дже́йлос Акари́м, – представился улыбчивый кудрявый парень со светло-русыми волосами. Он даже встал в знак уважения к педагогу. – В период Открытий маги пользовались порталами, возникающими между мирами и планетами. Порталы воздействуют таким образом, что после перемещения любой, кто знает «всеобщий», начинает понимать самый распространенный на исследуемой планете язык. Работает принцип замещения одного другим. А если путешественнику по мирам известны еще какие-то языки, они преобразуются в другие, на которых говорит меньшее количество жителей, соответственно.

– Прекрасный полноценный ответ, аро Акарим! Можете садиться.

Парень смутился и покраснел, отчего по аудитории пробежал тихий смешок со словом «сверги́ня».

– Так вот как мы их понимаем! – округлившиеся глаза Эльвии блестели от восторга. – Английский, получается, заменился на веритацианский, когда мы прошли через портал!

Она не сразу осознала, что сказала это слишком громко, и несколько второкурсников обернулись, а по аудитории пронесся шепот. Алера Горин резко остановилась и оглядела студентов, но не заметила, чей это был комментарий, поэтому решила не акцентировать на нем внимание.

– Хорошо. А кто скажет, какой язык являлся самым распространенным до «всеобщего»?

Шамадорцы по-прежнему шептались, создавая раздражающий фоновый шум.

– У тебя где-то завалялась кроличья лапка на счастье? – чуть слышно спросила Айсин приятельницу, которая едва не сползла под парту.

За их спинами раздался громкий хлопок, донесшийся от двери лектория. Феликс даже проснулся.

– Со́тин, – бодро произнес вошедший в дожде затухающего солнечного фейерверка, словно появившийся на сцене иллюзионист. – До веритацианского неерцы говорили преимущественно на Сотине. До наших дней, увы, не сохранилось сведений об особенностях его формирования и применения, лишь некоторые слова с приблизительным переводом на «всеобщий».

– Да вы издеваетесь, что ли? – негодующе простонала Эль.

Лунас на миг задержался, пристально посмотрев на нее, а затем ухмыльнулся, словно что-то задумал. Айси тоже повернула голову в сторону шамадорца, победоносным шагом спускающегося по лестнице к кафедре педагога, держа в руках горшочек с пыльно-голубой эхеверией.

– А ты думала, он не придет? – в голосе Айси звучала неприкрытая насмешка. – Надеялась, что будет переодеваться до завтра?

Фел хмыкнул и заговорщически обменялся с Айсин взглядами, после чего они уставились на Эльвию, не в силах сохранить серьезные выражения лиц.

– Идем отсюда, – проворчала та.

– Ну уж нет, – возразил Феликс и, уперев ногу в спинку сидения, преградил выход. – Будем торчать тут до конца, раз ты нас сюда притащила. К тому же, кажется, начинается самое интересное!

Фел кивком указал на маленького солнечного кролика, скачущего по партам вслед за своим создателем. Эль, успевшая привстать, сердито посмотрела на друга, но все-таки опустилась обратно и демонстративно сложила руки на груди.