****

Линда проснулась от запаха кофе. Открыла глаза, с блаженством потянулась и лишь потом сообразила, что лежит в гостиной на диване. На том самом диване, на котором вчера лечила раненного Калиба.

Как это Калиба? Стоп!

Линда резко вскочила и на заплетающихся ногах рванула на кухню.

Он «колдовал» у плиты. Варил кофе и жарил воздушный омлет. Линда застыла в дверях, с наслаждением вдыхая ароматы. Готовил Калиб всегда отлично. Гораздо вкуснее жены. Умудрялся создавать шедевры из самых обычных продуктов.

— О! Ты проснулась. Доброе утро, малышка. Завтрак почти готов.

Линда на миг прикрыла глаза, борясь с нахлынувшим гневом.

Завтрак?! Какая прелесть!

— Будешь делать вид, что всё происходящее — в порядке вещей? Серьезно?

Калиб отключил газ под сковородой.

— Ли, я благодарен тебе за помощь. Когда очнулся, признаться откровенно, хотел уйти. Но потом… не смог. Это бы уже ни в какие ворота не…

Он замолчал, тяжело вздохнул и достал тарелки. Две тарелки!

— С каких пор призраки нуждаются в пище? — спросила Линда, позабыв о вертевшихся на языке упреках.

— Ну… — протянул Калиб, раскладывая омлет. — Сейчас я не совсем…. То есть, здесь я… Это сложно объяснить, Ли.

Она не удержалась. Схватила первое, что попалось под руку, и запустила в мужа. Это оказался графин. Он угодил Калибу в плечо, упал на пол и разлетелся на осколки.

— Не стоит, — проговорил супруг с грустью. — Ты не сможешь причинить мне вред. На это здесь способен только Ллойд.

Калиб сжал и разжал кулак. Разлетевшиеся по кухне осколки послушно собрались в кучу и… растворились.

— Так это он тебя ранил? — спросила Линда, складывая руки на груди.

Вороньи боги! Сколько же у нее вопросов. Но ведь не ответит! Не сочтет нужным!

— Он, — признался Калиб, ставя тарелки на стол. — Ты, по-прежнему, пьешь кофе со сливками?

— Пью. Но у меня нет сливок.

— Молока и яиц у тебя тоже не было. Но омлет на столе.

— Ты и в магазин сходил? Какая забота!

— Не язви, Ли. Садись завтракать.

О! Как же хотелось устроить скандал. Распоряжается в ее доме! Указывает, что делать. А сам не намерен откровенничать и что-либо объяснить! Да, когда-то это был их общий дом. В смысле, квартира. Но те времена прошли. Теперь Линда тут хозяйка. Единоличная.

— Ли, я знаю, насколько силен твой гнев. И с каким бы удовольствием ты разнесла тут всё. Не магией. Собственными руками. Но поверь, ссоры и упреки ничего не изменят.

Да-а-а…. Калиб, действительно, хорошо ее знал. Без труда понял всё, что творилось у жены в душе. Но он не прав. Линда имеет права на упреки! Еще как имеет!

Однако она не позволила эмоциям взять верх. Села за стол, изображая, что согласна на «перемирие». Взялась за столовый приборы, отправила в рот первый кусочек омлета и… чуть снова е разревелась. Как же всё это знакомо! Сколько раз они вдвоем завтракали на этой кухне после ночной работы! Наслаждались вкусной едой, приготовленной Калибом, обществом друг друга и покоем.

Увы, нынче в наличии нет ни наслаждения, ни покоя…

— Я знаю, что ты притворяешься, — проговорил Калиб, едва оба покончили с трапезой в гробовом молчании. — На самом деле, готова растерзать меня.

Линда отбросила вилку, откинулась на спинку плетеного стула и скрестила руки на груди, будто защищая разбитое вдребезги сердце.

— Какая проницательность, — проворчала под нос, но не выдержала и крикнула гневно: — Ты бросил меня! Загипнотизировал в том чертовом здании, прогнал, и даже не потрудился…

— Что? — спросил Калиб, глядя жене в глаза. Без смущения, без сожалений. — Не объявился и не объяснился? Или не вернулся с того света, чтобы жить здесь, как ни в чем ни бывало? Я бы вернулся, Ли. Если б это было возможно. Перевернул бы ради этого небо и землю. Но наша история закончена. МОЯ ИСТОРИЯ здесь закончена. У нас нет будущего. Нет даже настоящего. Только прошлое. Мы вообще не должны были встретиться. Это случайность. В смысле, та встреча у дома жены Ллойда. Вчера я пришел к тебе за помощью, нарушив все правила и подвергнув риску… — он осекся и замолчал. — Я принял крайне спорное решение. Но не видел иного выхода.

Линда молчала. Ее не устроило объяснение. Ее ничего не устраивало.

Сколько слов! И все ранят до крови. До костей!

Хотелось расцарапать Калибу лицо. Да, он утверждал, что ее действия не причинят вреда. Но Линда всё равно бы попробовала. Вот только… только Калиб вдруг сказал:

— Я люблю тебя, малышка. И умер бы тысячу раз, чтобы повернуть время вспять. Но я ничего не в силах изменить и…

— Да пошел ты!

Линда вскочила из-за стола и выбежала из кухни, чтобы не показать навернувшихся слёз. Бросила взгляд на выход, но решила не покидать квартиру. Выскочила на балкон, захлопнув за собой дверь. Съехала по ней на мохнатый коврик и обхватила голову руками.

Да как Калиб смеет?! Как смеет говорить о любви?!

Он вообще представляет, сколько боли причинил? И продолжает причинять?

— Ли, — раздалось из-за двери. — Выслушай меня, Ли.

— О! Ты еще не всё сказал?

Она громко всхлипнула, не удержалась.

Мысленно обругала себя, назвав тряпкой. А Калиб… Калиб сел у двери с другой стороны и проговорил:

— Я знаю, Ли. Всё знаю и понимаю. Я хотел этого до безумия. Еще хоть раз увидеть тебя. Чтобы поговорить. Чтобы… хотя бы попрощаться, раз иное невозможно. Понимал, что наши пути больше не пересекутся. И всё равно мечтал. И вот мы встретились и… Я не хочу упускать этот шанс, Ли. Наш единственный шанс. Не хочу расстаться, не объяснившись, не сказав друг другу важных слов. Я не хочу снова сожалеть о том, что не случилось, малышка…

Слово били в самое сердце. Линда три года желала того же. Понимала, что Калиб мертв и не вернется. Но хотела хотя бы единственной встречи. Одного единственного разговора. И вот шанс предоставлен. Вот только… только не осталось ни моральных, ни физических сил, чтобы говорить, а, тем более, прощаться.

Неужели, будет легче, если он просто уйдет? Исчезнет навсегда, а она промолчит, прячась на балконе?

— Поговори со мной, Ли. Спрашивай, о чем хочешь. Не смогу ответить на всё. Но постараюсь объяснить хоть что-то.

Прозвучало, как деловое предложение. Но Калиб сделал так нарочно. Понимал, это поможет Линде справиться с захлестывающими эмоциями.

Так и случилось. Она вытерла мокрые щеки рукавом и спросила:

— Значит, ты в Беркуте из-за Ллойда?

Линда осталась сидеть на коврике. Пусть их с Калибом разделяет дверь балкона. Так проще. Слышать голос и не видеть лица. Не видеть родных глаз.