— Ну да, конечно… Весьма подходящее занятие —целоваться взасос со всеми подряд. Особенно когда тебя разыскивают, чтобыубить.

— Меня не хотят убивать. Меня хотят похитить. Этосовершенно разные вещи. Ну же, давай… Я хочу повеселиться. Хочу туда, где естьмальчики.

— Хоти.

— Слушай, если ты один из основателей корпорации «Долойразвлечения», это не значит, что все вокруг стремятся в нее попасть.

— Я не основательница корпорации «Долой развлечения». Ялюблю развлекаться. Просто…

— Зануда.

— …даже не знаю, как так получилось, но мысль пойтипотусоваться, когда «куча народу» пытается тебя убить, почему-то непредставляется мне удачной. Более того, мне кажется, это гарантированный способпопасть в Книгу рекордов Гиннесса в номинации «Самая глупая смерть». К тому же,когда «куча народа» тебя все-таки найдет, могут пострадать случайные свидетели.

— Не «когда», а «если». И никто не пострадает, ведь имнужна только я.

Миранда закатила глаза и снова обернулась.

— Именно поэтому такие жертвы называются случайнымисвидетелями. Потому что они случайно оказались рядом и пострадали.

— Ну, тогда нам разумнее было бы расстаться. Нет,правда. Конечно, провести шесть часов в машине, взаперти, один на один с жуткойзанудой — перспектива очень заманчивая, но… Не лучше ли нам попытать счастьягде-нибудь еще, причем необязательно вместе, а? Например, в кафе-мороженом,которое мы по пути сюда проехали. Ты видела губы мальчика, который стоял укассы? Просто сказочные! Давай, подкинь меня туда, и все будет в порядке.

— Ты никуда не пойдешь. Точка.

— Да ты что? А вот этот щелчок слышала? Я открываюдверь…

— Да ты что? А вот этот щелчок слышала? Я заблокироваладвери.

В зеркале заднего вида Миранда заметила, как Сивви злобносверкнула глазами.

— Ты ужасно противная, — процедила девочка. —С тобой, наверное, случилось что-то действительно плохое, раз ты стала такойпротивной.

— Я не противная. Я просто пытаюсь обеспечить твоюбезопасность.

— Уверена? А может, дело вовсе не в моей безопасности?Может, у тебя просто свой скелет в шкафу? Например…

Миранда включила радио.

— Выключи! Я с тобой разговариваю. Я, между прочим,клиент.

— Уже нет.

— Что случилось с твоей сестрой? — вдруг заоралаСивви.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь! — заоралаМиранда в ответ.

— Врешь.

Миранда промолчала.

— Когда я спросила, есть ли у тебя сестры, ты чуть неразревелась, — прокричала Сивви прямо в ухо Миранде. — Почему ты нехочешь мне рассказать?

Миранда выключила радио.

— Назови мне три веские причины, по которым я должнатебе что-то рассказывать.

— Во-первых, ты почувствуешь себя лучше. Во-вторых, намнужна тема для разговора, коли уж мы оказались тут взаперти. В-третьих, если тыне расскажешь сама, я начну строить предположения.

Миранда откинулась на спинку сиденья, глянула на часы иотвернулась к окну.

— На здоровье.

— Ты пилила ее до тех пор, пока она вас не бросила? Илиона сбежала, потому что невозможно общаться с сестрой, у которой постояннозаноза в заднице?

— Не надо беречь мои нежные чувства. Давай, скажи, чтоты на самом деле думаешь.

— Про занозу — это было грубовато. Прости,пожалуйста. — Миранда промолчала. — Нет у тебя никакой занозы. Иначекак бы ты водила машину? Ха-ха.

Молчание.

— Но ты ведь первая начала! Взяла и заблокироваладвери, будто я маленькая. Я не маленькая. Мне уже четырнадцать.

Молчание.

— Я же сказала, прости. — Сивви сползла пониже ивздохнула. — Ну и ладно. Хочешь так сидеть — сиди.

Молчание. А потом, сама не зная зачем, Миранда проговорила:

— Они погибли.

Сивви быстро выпрямилась и склонилась к переднему сиденью.

— Кто? Твои сестры?

— Все. Вся семья.

— Из-за того, что ты что-то не так сделала?

— Да. А еще из-за того, что я чего-то не сделала.Наверное.

— Знаешь, госпожа Мрачность, как-то неубедительно звучит.Как и то, что ты чего-то не сделала… Стоп. Погоди. Что значит «наверное»? Тыхочешь сказать, что вообще не знаешь, что произошло?

— Я плохо помню этот период моей жизни.

— В смысле, тот день?

— В смысле, тот год. И следующий тоже. Вообще лет сдесяти и до двенадцати я плохо себя помню. Да и потом тоже пробелы случались.

— То есть ты хочешь сказать, что тебе слишком больновсе это вспоминать?

— Да нет, просто воспоминания… их вообще нет. Осталисьодни впечатления. И сны. Очень, очень тяжелые сны.

— Например?

— Например, что меня не оказалось в нужное время внужном месте. И я всех подвела…

Миранда замолчала и неопределенно повела в воздухе рукой.

— Погоди, значит, ты искренне веришь, будто моглапредотвратить то, что случилось? Хотя тебя там даже поблизости не было? И тыбыла на четыре года младше меня?

Миранда почувствовала, как сжалось горло. С трудомсглотнула. Никогда, никогда и никому она не рассказывала то, что рассказалаСивви. Даже Кензи. Никогда.

— Я могла бы попытаться. Я могла бы оказаться там и хотьчто-нибудь сделать.

— О боги, скукотища-то какая. Разбуди, когда закончишь.

Миранда глянула в зеркало заднего вида.

— Ты сама уговаривала меня рассказать. И что теперь?Теперь ты у нас записалась в мэры городка«РасскажиКакВсеБылоНаСамомДеле»? — Миранда снова с трудомсглотнула. — Ах ты, маленькая…

— Да ты вообще не знаешь, что там произошло! Как тебеможет быть так плохо, если ты ничего не знаешь? Я вообще не понимаю, с чего тывзяла, будто это твоя вина. Тебя там не было, тебе было всего десять лет. Мнекажется, что надо завязывать с этими заморочками и ловить момент.

— Прости, как ты сказала? Ловить момент?

— Ну да. Перестать копаться в прошлом и занятьсянастоящим. Взять, к примеру, эту песню по радио. Кошмар. А ведь где-то там, вгороде, полно мальчиков, которых я могла бы сейчас целовать.

Миранда сделала глубокий вдох и собралась возразить, ноСивви не умолкала:

— Да-да, знаю, ты просишь прощения у людей, которыхвырубаешь, потому что не смогла в свое время попросить прощения у своей семьи.И меня ты защищаешь только потому, что когда-то не смогла защитить семью.Теперь все ясно.