Так, препираясь, мы подошли к дому. Тут, словно по заказу, скрыльца с мешком мусора спустилась Ирка. Я обрадовалась и велела ей:

– А ну, брось пакет.

– Почему? – прищурилась домработница.

Ну что за жизнь? В нашем доме никто не торопится выполнятьприказы хозяйки!

– Сказано, кидай.

– Пожалуйста, – пожала плечами Ира.

– Ваня, начинай.

– Чаво?

– Мы же договорились.

– Об чем?

И тут меня накрыло волной злости.

– Сейчас же становись на одно колено, – прошипела я, – иповторяй за мной…

Садовник моргнул, потом, кряхтя, принял нужную позу и сотчаянием воскликнул:

– Дальше чаво?

– Ира…

– Аюшки? – отозвалась домработница.

– Я не тебе.

– Тут другой Ирки не видно.

– Замолчи немедленно! – топнула я ногой. – А ты, Ваня,говори: «Ира!»

– Зачем?

У меня внезапно началась мигрень. Боже, как они мне надоели!Может, пусть разбираются сами? Нет, нет, пустить такое важное дело на самотекникак нельзя. Иван вывернется и убежит, я обязана заставить его сделать Иркепредложение.

– Слышь, Ваньк, не спорь, – внезапно пришла мне на помощьдомработница, – говори, что велено. Может, Дарь Иванна с ума съехала, а психовнервировать стремно.

– Ира! – возвестил Ваня.

Я приободрилась.

– Хорошо.

– Хорошо! – заорал Иван.

– Замолчи.

– Замолчи.

– Господи, прекрати.

– Господи, прекрати.

– Ты издеваешься?

– Ты издеваешься?

– Ваня!

– Ваня!

– Ваня!!!

– Ва-а-а-ня-я-я!!! – заорал садовник с такой силой, чтоХучик, мирно дремавший на крыльце, подскочил и залаял.

Я вцепилась в плечо идиота, тряхнула Ивана и прошипела:

– С какой стати ты работаешь попугаем? Перестань сейчас же!

– С какой стати… – завел было Иван и осекся. Круглые глазасадовника заполнило детское недоумение.

– Ой, беда, беда… – запричитала Ирка. – Дарь Иванна,пойдемте в постельку, а? Ляжем, шоколадку съедим, чайку глотнем…

– Сами ж велели за вами повторять, – ожил Ваня, – во как! Всеплохо! Че не сделаю!

Я кашлянула.

– Давай еще раз! Ира!

– Давай еще раз! Ира!

– От всей души…

– От всей души…

– Предлагаю тебе…

– Предлагаю тебе…

– Свою руку и сердце.

– Свою руку и сердце.

– Пусть нас разлучит только смерть.

– Пусть нас разлучит только смерть, – автоматически повторилИван.

Повисла тишина. Потом садовник повернулся ко мне.

– Ну че? Таперь все? Могу вставать и к себе идтить?Газонокосилку починить надо.

Я уставилась на домработницу. Лицо Ирки покрылосьнежно-розовым румянцем, женщина сделала шаг вперед, вытянула руки, потомбросилась к Ване на шею и громко заявила:

– Я согласна.

К моим глазам подступили слезы умиления. У нас будетсвадьба! Это же здорово! Белое платье, фата… Конечно, украшать головубеременной женщине символом невинности смешно, но не лишать же себяудовольствия из-за дурацких предрассудков!

– Э-э-э, – забормотал Иван, пытаясь вывернуться из цепкихрук Ирки, – ты че? Опсихела?

– Ваня, я согласна.

– С чем? – оторопел садовник.

– Ира принимает твое предложение, – торжественно пояснила я.

– Какое?

– Руки и сердца. Ты же его сам сделал.

– Когда?

– Сейчас.

– Да?

– Ваня, не идиотничай.

– Ну, может, и так, – пожал плечами садовник, – а чего онацеловаться лезет?

Я тяжело вздохнула. Нет, Иван не придуривается, он простокретин.

– Жених обязан поцеловать невесту.

– Кто?

– Жених.

– Где?

– Что «где»?

– Жених тут где? – ошарашенно пробубнил Ваня. – И невестутоже не вижу! При чем тут я?

– Ты решил взять замуж Иру?

– Я???

– Ну да! Предложил ей руку и сердце.

– И что?

– Это равносильно словам: «Дорогая, люблю тебя, давайпоженимся», – растолковала я садовнику ситуацию.

– Скажите, пожалуйста, как мудрено… – покачал головой Ваня.Затем он кашлянул, покраснел и с плохо скрываемым ужасом заорал: – Погодите, непонял! Мне? Жениться? На Ирке? Лучше утонуть!

Домработница всхлипнула и убежала в дом, у меня померкло вглазах.

– Иван, ты сволочь!

– Ой! Не сердитесь!

– Гад ползучий!

– Ой, за что? Ничо ведь не сделал. Ну, ваще!

– А ребенок?

– Кто?

– Ира беременна! От тебя! Сейчас же прекрати извиваться иврать!

Ваня замер с раскрытым ртом, его лоб покрылся бисеринкамипота.

– Дарь Иванна… – залепетал он, – ни сном ни духом…

– Лжешь!

– Право слово!

– Послушай, мы же обсудили эту ситуацию. Ты малодушнопытался перевести стрелки на охранника Семена, но потом…