– Я не распространяюсь о Миладе.

– Она исчезла.

– Вот оно что! Значит, правда… – Рыбкина в волнении вскочилас места. – Ну, беда! Быстро говорите все!

Я постаралась достаточно подробно изложить цепь известныхмне событий и завершила рассказ так:

– Мне не нужны деньги, я не собираюсь продавать полученнуюот вас информацию в газеты. Просто хочу найти Миладу и задать своей любимойписательнице пару простых вопросов. Первый: добровольно ли она ушла из дома?Если да, то оставлю ее в покое. Второй: может быть, ее принудили кэкстремальному шагу? Кто? Я подумала: вероятно, Ми попала в беду, и ей некомупомочь, кроме меня. Похоже, семья не слишком любит свою кормилицу, а подруг,как мне удалось выяснить, у нее имелось всего две, вы и некая Сонина. Но сгоспожой Рыбкиной Смолякова поссорилась, а Катерину не очень хорошохарактеризует Настя.

– Она хитрая, корыстная дрянь! – с жаром воскликнула Лена. –Я имею в виду Сонину. Пока учились вместе, пользовалась Миладой, а потом, когдау той отец умер, в сторону свильнула, испугалась, что теперь ей Ми помогать придется.Ну а после вознесения Милады на гребень успеха снова возникла возле нее. «Ах,ах, Милуся, дорогая, я так по тебе скучала!» Противно слушать, а смотреть ещегаже.

– Неужели Смолякова не знала цену Сониной?

Лена печально вздохнула.

– Ми большой ребенок, наивный, глупый и патологическидобрый, чем, не стесняясь, всегда пользовались окружающие… Но лучше все попорядку рассказывать. Меня, честно говоря, взбудоражили сообщения в газетах,хоть я и понимаю, что всю информацию в них следует делить как минимум на два.Только мне еще известно и то, о чем «желтые» издания не ведают… Ладно, так ибыть, слушайте.

…Отец Милады Смоляковой был видным партийным функционером.Он сделал замечательную карьеру, которая могла быть еще лучше, если бы непатологическая любовь мужчины к бабам. Коммунисты не поощряли прелюбодеев, ижизнь Смолякова напоминала синусоиду. Он женился в двадцать лет на простойрабочей девушке Зине и живо полез в гору: сначала стал парторгом в своем цехе,затем секретарем парткома всего завода, потом ушел в обком, следом перевелся вМоскву, естественно, с повышением. В столице Смоляков огляделся, понял, чтоЗина – серый лапоть, а вокруг столько розовых бутонов, и пустился в загул.Простоватая Зинаида не стерпела и побежала к высокому начальству жаловаться насупруга. Закончилась ситуация хуже некуда: Олега Сергеевича сослали впровинцию. Он развелся с Зиной и второй раз начал путь наверх.

Смоляков был упорен, хитер и удачлив. Через пять лет онснова оказался в столице, с другой женой, Олесей. И опять «загудел». Ситуацияповторилась с точностью: теперь Олеся ринулась искать защиты у его начальства,Олега Сергеевича отправили в ссылку в одну из среднеазиатских республик. Вновьразвод и вновь путь наверх.

В третий раз Олег Сергеевич женился на москвичке с немоднымименем Марфа. Та была уже немолода, ей подкатывало к сорока. Марфа считала себяактрисой, хотя, если честно, таковой не являлась – она работала в жанреконферансье. Нынешним молодым людям это слово незнакомо, а те, кто постарше,хорошо помнят так называемые «сборные» концерты. Начинались они песней «Ленинжив» или «Партия – наш рулевой», потом выступала балетная пара, пианист, арфистка,ансамбль народного танца. Второе отделение было поживей: два эстрадных певца,одетых в строгие костюмы, стоя на одном месте (поп-артистам не разрешалосьходить по сцене, зато им позволялось размахивать руками), исполняли шлягерытипа «Улетаем в космос», потом появлялась певичка в длинном платье с песней«Незабудки». Замыкали веселье фокусник и юморист. А в перерывах между номерамина сцену чеканным шагом выходила дама в строгом костюме и громовым голосомобъявляла:

– Па-де-де из балета «Лебединое озеро». Исполняют солистыБольшого театра Союза ССР заслуженные артисты РСФСР Петрова и Иванов!

Зал хлопал, конферансье уходила. Это и была работа Марфы. Насовременных раскованных, несущих дикие глупости и шутящих на сексуальные темыведущих она походила, как тапка на таракана. Собственно говоря, для подобного«творчества» требовалось лишь два качества: громовой голос и хорошая фигура.

Марфа обладала и тем, и другим. Кроме вышеназванныхталантов, у нее имелись рыжие волосы, зеленые глаза, правильные черты лица иизумительная кожа. К красоте Марфы прилагались истеричность, редкий эгоизм,жадность, лень и патологическое желание выйти замуж. Причем не за артиста –Марфа хорошо знала цену собратьям по цеху. Ей хотелось иметь чиновного супруга,с пайком, личной «Волгой» и хорошей дачей. Но подобные зайцы не спешили всилки, расставленные Марфой. Нет, они охотно крутили с красавицей романы, ножениться предпочитали не на шикарных дамах, а на серых, незаметных мышках.

На момент знакомства со Смоляковым волосы Марфы были рыжимиуже благодаря краске, зеленоглазость приходилось подчеркивать густо наложеннойтушью, а кожу для придания ей бархатистости обсыпать пудрой. Олег Сергеевич былее последним шансом, и Марфа, правильно оценив ситуацию, использовала старую,как мир, уловку: она родила любовнику ребенка, девочку. Смолякову в тот годисполнилось сорок пять, и это было его первое дитя. Он полюбил Миладу с такойсилой, что женился на Марфе. Дама мгновенно бросила работу и ринулась в омутсветской жизни.

Очень скоро Олег Сергеевич понял цену супруге, норазводиться не рискнул. Во-первых, его опять отправили бы в ссылку, и не факт,что ему снова удалось бы вернуться в Москву. Во-вторых, имелась Милада, радикоторой счастливый отец был готов терпеть скандалы, которые устраивала Марфа.

В конце концов жизнь наладилась, насколько это быловозможно. Олег Сергеевич продолжал взбираться на самый верх, ему прочилиневероятную карьеру. Марфа носилась по вечеринкам, блистая шикарными нарядами.Смоляков очень хорошо знал: любая истерика супруги купируется подарками –серьгами, шубкой или платьем. А Марфа никогда не закатывала мужу сцен ревности,понимала, что не следует валить дерево, на верхушке которого построен твойшалаш, весьма похожий на дворец. В общем, считавшиеся родными люди являлисьдруг другу, по сути, посторонними, но и мужа, и жену статус-кво устраивал.

В детстве у Милады было все, но она росла абсолютно никомуне нужным ребенком. Папа уходил рано, возвращался ночью, мама девочкой незаморачивалась – Марфа спала до полудня, потом ехала в парикмахерскую, затем навечеринку. Один раз она решила сводить дочь в зоопарк и купила там маленькой Милимонад. Девочка потом захотела в туалет, Марфа была вынуждена идти с ребенкомв вонючий домик, расстегивать ей штанишки. Не приученная к таким действиям матьуронила на пол, прямо в зловонную лужу, свою элегантную сумочку… В общем, ужас!