— Пока.

И украдкой глянула на своего новоиспеченного любовника. То, что она увидела, ее расстроило. Потому что во взгляде Гоши не было и намека на страсть. Он смотрел нехорошо, злыми холодными глазами. И не на нее.

— Товарищ капитан, к вам тут какая-то женщина, — произнес в трубку сержант из дежурной части.

К слову, тот самый, с которым, он думал, у Егоровой роман. У которого, как оказалось, есть девушка. Странно только, что они с Егоровой так часто шушукались у дежурки. К слову, продолжается это до сих пор. Что за секреты? Если у сержанта есть девушка?

Разумеется, он не спросил бы ее об этом даже под пистолетным дулом. После памятного визита к родителям мать взялась звонить ему каждый день. И каждый, каждый раз спрашивала про Леночку. А потом вдруг звонки оборвались. И уже третий день он наблюдает за тем, как Леночка с кем-то разговаривает по телефону, называя Инной Сергеевной!

Инной Сергеевной звали его мать. Совпадение? Тезка? Да быть такого не может. Егорова наверняка ждала его вопросов. Он не доставил ей такого удовольствия.

Он затих.

— Какая женщина, сержант? — Кирилл вытянул ноги под столом, запрокинул голову, зажмурился. — Имя и фамилия у нее есть?

— Так точно.

Сержант назвал ту, что рвалась к нему. Имя показалось знакомым, но не настолько, чтобы он с ходу мог вспомнить ту, кому оно принадлежит.

— Что у нее?

— Говорит, что может что-то важное сообщить. Только вам, товарищ капитан.

— О чем, сержант? Что за тема?

В трубке затихло, потом сержант забубнил приглушенно, он начал задавать вопросы посетительнице. Через пару минут его голос снова принялся терзать барабанную перепонку Кирилла.

— Она утверждает, что у нее есть важная информация по делу убийства ее мужа.

— А муж у нее кто?

Кирилл крепко сжал веки. Даже если бы у Егоровой случился роман с этим сержантом, обрастающим щетиной с космической скоростью, он бы давно закончился. В уме Егоровой не откажешь, и терпеть такую бестолочь рядом она вряд ли стала бы.

— А муж у вас кто? — обратился к женщине сержант.

Та ответила.

— Ее мужа нашли в квартире вместе с женщиной… — Он пощелкал языком, подыскивая слова. — Без волос.

— Пусть заходит.

Кирилл швырнул трубку на аппарат, словно обжегся.

Информация?! Впервые с момента гибели двух несчастных появилась какая-то информация? От жены погибшего? Неужели! Он лично уже отчаялся найти хоть какой-то след. Опросил толпу народа, и все без толку. А жена погибшего, которая сейчас рвется к нему в кабинет, вообще отказалась с ними беседовать.

— Мне нечего вам сообщить, — говорила она, отворачиваясь. — Меня не было на тот момент в городе.

Возможно, ей было стыдно оттого, как именно ее муж умер. Возможно, ей было очень больно оттого, как именно он умер. А может, она испытывала тайное мстительное удовлетворение, что он умер именно так, развлекаясь с любовницей.

Она вошла в кабинет, и Кирилл ее едва узнал. Она сильно исхудала за эти несколько недель. Пропали показное спокойствие и надменность, с которыми она держалась в разговоре с ним. Она была надломлена. И еще, ему показалось, что ей страшно.

— Присаживайтесь, — указал он на стул, который стоял между его столом и столом Хорцева.

Тот полчаса назад ушел к начальству и еще не возвращался.

Кутаясь в плащ, который стал ей великоват, женщина присела. Бледные щеки, губы не накрашены, волосы просто зачесаны назад и сколоты чем-то громоздким на макушке.

— Я слушаю вас. Простите, забыл… — Он принялся демонстративно рыться в деле, пытаясь найти ее данные.

— Вера Ивановна, — произнесла она тихо. — Смотрю, дело-то у вас уже в сейфе. Отчаялись? Или забросили, раз оно у вас под замком?

— Предлагаете мне его на подоконнике хранить? — отреагировал он с вызовом.

Егорова тут же трижды кашлянула и глянула на него, прямо как его мать — с предостерегающим укором.

— Мы занимаемся делом гибели вашего мужа. Конечно, занимаемся, — он нервно провел ладонью по волосам, покосился на Егорову. — Но не скрою, топчемся на месте. Никаких свидетелей. Никаких следов. Место преступления было тщательно зачищено.

— Почему там? Почему они были там? — подала голос Вера Ивановна.

— Как нам удалось выяснить, хозяйка квартиры на время своего отпуска сдавала квартиру внаем. Она уезжает на все лето и сдает жилье. Вашего супруга она не видела. Она вообще редко кого видела из квартирантов. Сделку оформляла через Интернет. Ключи оставляла в почтовом ящике. Там же их и находила, возвращаясь с отдыха. Ни вашего мужа, ни его… — Он решил пощадить ее и сказал не то, что хотел: — Ни вторую жертву она никогда не видела. Но деньги за квартиру поступили со счета вашего супруга. Мы установили. Это он оплатил квартиру.

— Шифровались. — Кожу вокруг ее рта прорезали глубокие складки. — Сволочи!

Кирилл с Егоровой многозначительно переглянулись.

Если бы не ее алиби, она вполне могла бы сойти за убийцу. Мотив имеется, да какой!

— Что можете сказать о его любовнице? — встрепенулась Вера Ивановна, просидев молча минуты три-четыре.

— В погибшей родственники опознали сорокавосьмилетнюю хозяйку салона красоты. — Кирилл назвал адрес салона. — Некая Наталья Павловна…

— Вы ошибаетесь, — перебила его женщина и провела ладонью по лицу.

— Что, простите?

— Вы ошибаетесь, — повторила она с нажимом и посмотрела на Кирилла со странным отвращением. — Погибшая никакая не Наталья Павловна. И ей никак не может быть сорок восемь лет.

— Почему?

Кирилл двинул клавиатуру туда-сюда по столу. Возможно, ничего сегодня записать и не придется. Если окажется, что Вера Ивановна, очнувшись от первого потрясения, явилась предъявлять претензии о вялом ходе следствия. Такое бывало. Много раз.

— Во-первых, мой муженек не терпел старух. Даже я ему казалась старой. А этой тетке, о которой вы говорите, сорок восемь лет! — Она громко фыркнула и плотнее запахнула ставший широким плащ на груди. — Она же на несколько лет его старше! Этого быть не могло в принципе.

— А во‑вторых?

Ему наскучило слушать о любовных предпочтениях погибшего, причем о предпочтениях с точки зрения обманутой жены. Многого она не знала о своем муже. Очень многого. Например, того, что он тайно снял квартиру на месяц, в которой встречался с любовницей. И даже оплатил со своего счета. А она — жена — об этом не знала. Могла ли она судить, кто ему нравится, а кто нет?

— А во‑вторых, вот, — она порылась в кармане, вытащила мобильный телефон и положила его на стол перед Кириллом.