Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На помощь к нам двинулась ещё сотня гоплитов. Их попытались взять в оборот колесницы; подлетели, закружили карусель, осыпали стрелами, но идти на сближение не осмелились и отступили. Хабиру тоже начали отступать. Они отхлынули, огрызаясь, встали на расстоянии, и скалили зубы. Старшей среди них была всё та же тётка, которая отбирала рабов на убой. Она стояла позади своих псов, возвышаясь над ними почти на голову, и что-то говорила. Её слушали и подчинялись.
Мы переправились на другой берег канала. Последними шли плотники из местных, сбивали доски настила и подрубали опоры. До следующей переправы было полдня пути, персам придётся сделать солидный крюк, значит, до Вавилона мы доберемся раньше. И всё равно надо поторопиться. Очень хочется посмотреть в золотые глазки госпожи Ламмасу и спросить, что здесь делают войска Артаксеркса.
Не останавливаясь, мы шли до позднего вечера, в ночи сделали привал, и с рассветом двинулись дальше. Я торопился, подбадривал гоплитов, приказывал трубачу играть что-нибудь бодро-маршевое.
— Андроник, — подтянулся ко мне Ксенофонт, — люди устали, не гони их.
Я усталости не чувствовал. Энергия переполняла меня и рвалась наружу, заставляя ускорять шаг. А люди действительно шли с трудом. Покрытые пылью лица свело от напряжения, во взглядах читалась злость.
— Ладно, привал, — кивнул я и дал сигнал трубачу.
Гоплиты садились там, где их застал сигнал. Я прошёл немного вперёд.
По обочине навстречу шёл человек. Я сначала подумал — бродяга. Грязный, оборванный, на лице кровоподтёки. Он остановился от меня в нескольких шагах и протянул руки:
— Господин…
Я поднялся.
— Сократ?
Он затрясся.
— Что ты здесь делаешь? — по спине прокатилась судорога. — Где Николет?
— Господин, она… они…
— Что с ней? Жива? Отвечай!
Сократ махнул вдоль дороги.
— Они увели её. Они пришли под утро, перебили всех и забрали её. А я… меня не заметили. И я пошёл к вам.
— Кто забрал?
— Халдей и госпожа Ламмасу. С ними были персы. Много. Очень много. Царь вступил в город.
Я вытянулся в струну: царь вступил в город — вот она истинная цена договора с халдеем. Получается, отправляя нас в Куту, госпожа Ламмасу знала, что царь идёт на Вавилон. Пока мы ели виноград и наслаждались панкратионом, забыв, что одной битвой войны не выигрывают, персы перекрыли дороги и взяли нас в кольцо. Азиатское коварство во всей своей красе! Когда Шамаш-эрибу-укин впервые приехал в наш лагерь, этот план уже зрел в его голове. Случилось всё так же, как если бы мы пошли по исторически уготованному пути. Только в первом случае греков предали Арей и Тиссаферн, а во втором — глава делового дома Мушезиб.
К городу сейчас идти нельзя. Если остаётся хоть один выход из кольца, то он на севере, и у нас есть шанс проскочить, пока персы думают, что отряд из Куту разгромил нас. Но без Николет я никуда не пойду.
— Почему ты не привёл с собой Николет, Сократ? Почему ты стоишь передо мной, а она…
Старый раб опустился на колени.
— Господин…
Я сжал кулак. Вся моя сила сосредоточилась в нём, и клянусь, я бы убил Сократа одним ударом.
— Убирайся.
— Господин…
— Ты мне больше не нужен.
Я развернулся и пошёл назад. Сократ пополз за мной на коленях.
— Господин, не прогоняйте меня. Как я без вас? Подождите, я знаю город, я пригожусь вам. Я умру ради вас!
Наверное, он действительно готов умереть ради меня, но сейчас я не понимал, почему он не умер ради Николет.
Я должен найти девчонку. Если её не убили сразу, значит, она им нужна, значит, её будут держать в каком-нибудь дворце или в храме. Но в каком? Вавилон большой.
— Ты действительно знаешь город?
Сократ подполз ко мне.
— Да, господин мой, я родился здесь. До тридцати лет я работал на деловой дом Эгиби, а потом одна маленькая ошибка…
— Дальше.
— Глава дома продал меня в счёт покрытия издержек. Сначала я оказался в Тире, оттуда попал в Коринф. Ваш отец купил меня, чтобы помогать вашей матери… Ваша мать — она была очень доброй женщиной. Она так вас любила, так любила. И её любовь, она… передалась мне тоже. Не прогоняйте меня…
Один в незнакомом городе я не найду Николет. Буду бродить по улицам, ходить вокруг да около и не догадаюсь, что она рядом. А Сократ… он хотя бы знает, в какую сторону идти. Он виноват, но он мне и поможет. Мы спасём Николет. А потом я убью его.
— Где они могут держать её?
— Где-нибудь в Старом городе. В храме Иштар, или во дворце энси, или в северной крепости.
— Хорошо, пойдёшь со мной.
Сократ вскочил, стряхнул пыль с коленей.
— Господин, вы не пожалеете. Вот увидите, я проведу вас куда угодно. Только прикажите.
Он снова выглядел счастливым. Первый раз вижу раба, который радуется тому, что он раб.
Подбежал Ксенофонт.
— Что случилось?
— Царь взял Вавилон, Шамаш-эрибу-укин нас предал.
— А Николет?
Странно, что он тоже подумал о ней.
— Она у халдея.
Афинянин посмотрел на Сократа, тот кивнул, подтверждая.
— Для тебя это потеря, Андроник, я понимаю. Пойдёшь выручать её?
— Пойду.
— Это опасно. Если мы приблизимся к городу…
— Ни каких «мы». Только я и Сократ.
Ксенофонт не стал настаивать, присел на корточки и провёл по земле неровную линию.
— Тогда поступим так: мы будем идти вдоль Евфрата на Сиппар[37]. Здесь переправимся на правый берег и двинемся к Пальмире, — он подобрал камешек и положил его справа от линии. — А потом на Дамаск. У тебя будет время догнать нас.
— Хорошо, — кивнул я, хотя мы оба понимали, что вряд ли когда-либо увидимся снова. — Но если случится так, что я вас не догоню… Напиши о нашем походе, Ксенофонт. Обязательно напиши. У тебя получится.
Глава 12
Предместья Вавилона кипели жизнью. Дороги оживали, люди возвращались в свои дома. Несколько раз я замечал патрули городской стражи. Они останавливали всех, кто был при оружии. Одного земледельца с топором прижали к стене и допросили. Сократ слушал и переводил:
— Они говорят, нельзя носить оружие… Почему?.. Приказ царя… Ищут… Тихо говорят,
