Вечером – снова погребальный костёр, поминальная трапеза. Почти каждый день потери. Вроде невеликие, один-два воина, а за месяц уже заметно убыло. Особенно заметно, когда садятся обедать. Раньше значительно многолюднее было, и расход продуктов больше. Если так и дальше пойдёт, через полгода войско растает как дым. Хотя на полгода Борис не рассчитывал. Во‐первых, воинам нужны трофеи, да и столько времени в отрыве от семей быть не смогут. Когда нет боевых действий, воины хлебопашествуют, пасут скот. И служба их напоминает казачью.

Видимо, здорово разозлил Борис волхва. Потому что утром произошёл занятный случай. Борис после завтрака в башне сидел, карту разглядывал. Вдруг на площади шум, крики. Выглянул в окно, воины бегают. А почему? Непонятно. Выбежал во двор, конечно, с оружием. Без «калашникова» он нигде не появлялся. Навстречу Узам, вид взволнованный, скорее – возмущённый. Без расспросов рассказывать стал.

– Стою, с предводителем воинов из Гуама обсуждаю, кто в дозор пойдёт. И вдруг сзади голос, очень на мой похожий. Обернулись мы, и я глазам своим не поверил. Я сам стою! Одежда, как у меня! На левом рукаве дырка, точь-в‐точь как у меня. И лицом – моя копия. Так быть просто не может! Я меч выхватил, собирался двойника убить! А он бледнеть стал и исчез, просто растаял, как туман утром. Был – и нет. Я даже камни пощупал, где он стоял. Воины, кто его видел, искать бросились и не нашли.

– Это гологра… Призрак был.

Слово голограмма не поймут, проще надо, понятнее.

– Морок такой, Бир навёл, тебя опорочить хотел.

– Ай-яй-яй! Как же быть? Ведь в следующий раз вот так же твой призрак появиться может, начнёт распоряжения давать.

– Если сомнения есть, кончиком ножа уколи палец, капелька крови у настоящего человека выступит. А у призрака – ничего.

– Ловко ты придумал! – восхитился Узам. – Тебя не проведёшь, а я маху дал!

– На твоём месте любой растерялся бы в первый раз, не кори себя. Зато впредь будешь знать, как действовать.

И Узам, и Борис выводы сделали. В буквальном смысле – не верь глазам своим, перепроверяйся. У Бира возможности в плане магии велики, и неизвестно, какой фокус он выкинет в любое время. Бориса раздражало, что они всё время по «хвостам» бьют, в роли догоняющих. Самим бы напасть, первыми, перехватить инициативу. Но чтобы атаковать, надо знать, где волхв находится. А это пока непонятно, неизвестно. Борис даже засомневался – живой ли человек волхв? Можно ли его убить? Или это дух, голограмма? Может быть, сидит кто-то в укромном уголке за монитором компьютера и играет. Компьютерных игр ныне полно. Но всё вокруг настоящее – замок, воины, смерть.

Невозможно по компу, виртуально, создать ощутимый запах горелой человеческой плоти на погребальном костре или конского пота. Запахи эти сильные, обоняние раздражают.

Уничтожить слабого противника – заслуга невеликая. Борьба с противником сильным, да когда с попеременным успехом – занятие для настоящих мужчин. Кроме того, сильный противник вызывает уважение. А ещё в такой борьбе приобретается бесценный опыт. И пожалуй, за несколько месяцев, проведённых здесь, Борис столько увидел и научился, сколько за предыдущие годы. Пришёл опыт командования людьми, стал просчитывать последствия своих действий. А ещё появилась жёсткость. Мог ли он раньше разрешить бичевать девушку, зная, что палач её убьёт? Наверняка пожалел бы. А она его воинов и его самого не пожалела, собрала ядовитое растение, ядовитое масло приготовила. К врагу жалости быть не должно. Если он готов тебя уничтожить, убей его первым. Ибо второй будет мёртвым. Командование сотнями людей налагало ответственность большую, начинал просчитывать каждое действие, чего ранее за собой не замечал. Всё же три сотни воинов – это фактически две пехотных роты, командовать ими должен офицер в звании старшего лейтенанта или капитана, имеющий военное образование. А он кто? Сержант-срочник с сержантской школой, стоящий на нижней ступени командного состава. Борис реально оценивал свои силы и способности и с удовольствием передал бы командование войском человеку более опытному и знающему, но не было такого. Собственно, вся жизнь складывается из цепи случайностей. Не будь нападения Бира на Агалык, не случилось бы этих боевых действий, растянувшихся на месяцы. Сколько он уже здесь? Начал прикидывать, выходило около трёх месяцев. У местных подсчёт – по полным лунам, даже не месяц от полнолуния до полнолуния, а двадцать восемь дней, по таким коротким месяцам исчисляют срок беременности. Знать бы ещё, когда закончится война с волхвом. И даже не это, а вернётся ли он в своё время и когда? К сожалению, знать своё будущее не дано никому. С другой стороны – было бы скучно жить, зная наперёд, что не сдашь экзамен, попадёшь в больницу с переломом ноги через три дня или день, когда встретишь любимую девушку. Жизнь тем и хороша, что полна неожиданностей.

Вечером долго не мог уснуть, мысли были о невидимом летающем острове, о голограмме – двойнике Узама. Старался предугадать, какой шаг может предпринять волхв? Не угадал. Придрёмывать начал, из окон лунный свет помещение освещает. Конечно, полнолуние. И вдруг с площади крики, звуки ударов. Почти сразу труба тревогу сыграла. Оделся полностью секунд за тридцать, быстрее, чем в армии. Схватил автомат – и по лестнице вниз. Жаль, нет перил, иначе бы съезжать было удобно. Выбежал. Из воинской избы выбегали воины и бежали к подвесному мосту. Вернее, он был подвесным, а стал обычным, переброшенным через ров, после того как Борис разрушил обе башни. Именно оттуда крики, звуки ударов. Подбежал, а понять ничего невозможно, слишком темно.

– Несите факелы! Побольше факелов! – скомандовал он.

А из темноты на караул лезет какая-то чёрная масса. Непонятно – кто это? Принесли факелы. Борис схватил один и швырнул вперёд. Второй поднял высоко над головой. По коже мурашки пробежали, волосы на голове поднялись от ужаса. Уж лучше сражаться с гаргульями. Потому как на воинов накатывалась толпа мертвецов. Сотни, а может быть, и тысячи поднятых магией из могил мёртвых тел. С прогнившей кожей, висящей кусками, с вытекшими глазами, в истлевшей одежде, жутко смердящие, они приводили в ступор. Некоторые из воинов при виде жуткой картины дрогнули, побежали. Вероятно, их постигло временное помешательство.

Большинство воинов, кто духом покрепче, стали рубить мертвецов мечами. Первые ряды под ударами падали, вторые и последующие ряды взбирались на них и лезли вперёд. У мертвецов никакого оружия, от сильных ударов мечей распадались на несколько гниющих кусков. Запах тления – невыносимый. И лица воинов, и одежда густо забрызганы трупным гноем. Уже перед мостом громоздится вал мёртвых тел. Если так пойдёт, мертвецы завалят выход из замка. Не в этом ли задумка Бира? Запугать воинство и блокировать их в замке? Вполне вероятно. Надо пробовать разные способы защиты. Борис пробился к Узаму.

– Быстрее несите масло, факелы!

Были принесены две большие фляги с маслом, которое использовалось для приготовления пищи.

– Лейте! – приказал Борис.

От моста в сторону дороги и леса небольшой уклон. Два воина несли флягу, лили масло, получалась масляная полоса. Кстати, довольно скользкая. Ещё один воин с факелом поджигал масло. Зажжёт в одном месте, перебегает, поджигает дальше. От огненной полосы сражающиеся воины отступили, жар сильный. Ближние к огню мертвецы корчились в огне, падали, исходили зловонным духом. Зато другие как по команде повернули назад.