— Ты мне уже обещала, когда пошли слухи о тебе и Лотареве!..

— Костик, то были только слухи…

— Не ври!

— Костик, ну мы же так хорошо вместе смотримся!.. Ну, кого ты найдешь лучше меня?..

— Незаменимых нет! Запомни это!

— Незаменимых нет! — лукаво согласился голос. — Но таких, как я, тоже!.. Ну что, мир?.. Ксения собирает сногсшибательный банкет по случаю дня рождения, мы должны сразить всех!..

Но тут по коридору раздались чьи-то шаги, и Кирилл был вынужден постучать в дверь.

— Входите! — раздался недовольный возглас Константина.

Кирилл вошел в гримерную и увидел Лунева с сидящей на его коленях Натальей Гурской. Константин вопросительно взглянул на детектива.

— Кирилл Мелентьев! — представился он.

— Да! — кивнул Константин. — Мне говорили… Вы занимаетесь расследованием убийства Дениса?!..

— Совершенно верно!

— Садитесь! — пригласил он. — Только я вряд ли смогу вам чем-то помочь!

— Насколько мне известно, вы были одним из последних, кто видел Дениса живым.

— Да! — подскочила Гурская. — Мы были у него в гримерной до начала спектакля и после первого действия… или второго… точно не помню. Боже, как он танцевал!.. Словно чувствовал!.. Я рыдала!..

— Сядь! — оборвал ее Лунев.

— Но меня же спрашивают! — передернула плечами модель.

Константин был мрачнее тучи. Черные волосы в беспорядке обрамляли его смугло-матовое лицо, в глазах горели огоньки раздражения, синяя рубашка небрежно расходилась на груди.

— В тот вечер вы не заметили ничего необычного в поведении Лотарева? — обратился к нему детектив.

Константин задумался, обхватив подбородок рукой.

— Нет! — серьезно ответил он. — Денис был в приподнятом, премьерном настроении… Мы подарили ему цветы… поболтали о пустяках, даже не помню о чем…

— А ты? — обратился он к Гурской.

— А я помню! Я похвалила его костюм, а он мне сказал, мол, это что, вот поставим «Спящую красавицу», так там будут не костюмы, а произведения искусства!

— Когда вы находились у Лотарева, никто больше не входил в гримерную?

— Нет, — немного задумавшись, ответил Константин. — Дверь, правда, была открытой, кто-то чинил замок…

— Точно нет! — подтвердила Гурская. — Вот когда мы выходили, то столкнулись с Аркадием Викторовичем. Но он заглянул буквально на минутку. Что-то сказал Денису и тут же нагнал нас в коридоре.

— А потом?

— А потом… он зашел к этой… Купавиной… а мы вернулись в зал.

Кирилл посмотрел на Лунева. Тот с легкой усмешкой кивнул головой.

— Все точно!

— Как давно вы были знакомы с Денисом Лотаревым?

— Лет семь…

— А вы? — взглянул детектив на ноги модели.

— Я?.. Года два!..

— Между вами бывали недоразумения?

— Ну какие недоразумения! — тут же вмешалась Гурская. — Я — модель, Костик — певец, Денис — танцовщик…

«Ну да, — согласился Кирилл, — если не считать того, что ты, будучи невестой одного, спала с другим».

— Скажите, — проведя тонкими нервными пальцами по своему лицу, обратился Константин к детективу, — версию самоубийства вы полностью исключаете?

— Исключать что-либо пока еще очень рано, но нет никаких оснований предполагать самоубийство. Все, с кем я разговаривал, подчеркивали, что не замечали ничего странного в поведении Дениса. Он не был в состояние депрессии… наоборот, о нем говорили как о человеке полном планов, сил, желаний… А почему вы меня об этом спросили? — поинтересовался Кирилл. — Может быть, вам что-то показалось необычным в его поведении?

Мучительная морщинка пересекла матовый лоб Константина.

— Понимаете, Денис был гениальным танцовщиком, а гениальный человек как бы идет по узкой тропинке между безднами… Малейшая потеря душевного равновесия, и все…

— И вам показалось, что Денис потерял это равновесие?

— Нет, но определенный диссонанс, мне кажется, он ощущал…

— И что же это за диссонанс?

— Марина Купавина! — растянув лилово-перламутровые губы в полоску жала, прошипела Гурская.

Константин поморщился и отмахнулся от ее слов рукой.

— Ты ненавидишь Марину, как всякая посредственность ненавидит талант!

— Это я посредственность?! — Лицо модели стало пурпурным. — Я?!.. Значит, весь мир, который любуется моим лицом, телом, ногами, настолько глуп, что не замечает, что я всего лишь посредственная девица?!

— А ты себя таковой, конечно, не считаешь! — с тонкой усмешкой произнес Константин.

— Представь себе, нет! — вызывающе выставив вперед свою длинную ногу, надменно отпарировала она.

— Но это лишь подтверждает то, что я сказал. Это талантливый человек сомневается в себе, а посредственность всегда считает себя гениальной, на то она и посредственность!

— Ну знаешь!.. — захлебнулась в негодовании Гурская. — Знаешь, это переходит всякие границы!..

— Но не те, что перешла ты! — с раздражением бросил ей Константин. — Сядь и помолчи!

Надув губы, она опустилась на пуф, эффектно закинув ногу за ногу.

— А еще лучше выйди! — бросив на нее презрительный взгляд, произнес он.

Гурская взметнулась как кобра, увидевшая опасность. Казалось, она сейчас набросится на Лунева, но, сдержавшись, лишь ядовито пропела:

— Ну как же я не догадалась: здесь же мужской разговор! — и, нагло покачивая худыми бедрами, выплыла из гримерной.

Константин, сжав кулаки, сидел, опустив голову. Было видно, что ему очень хотелось влепить пощечину в ее знаменитое лицо.

— Все запутала! — зло пробормотал он. — О чем же я вам хотел рассказать?.. А!.. Но только учтите, это мои умозаключения… случайные, лишенные логики… Даже не знаю, вправе ли я вам это говорить… нужно ли?.. Я могу бросить тень на совершенно невинного человека…

— В ходе расследования все, с кем близко общался Денис, находятся под подозрением.

— Проблема в том, что я не уверен… как бы вам это объяснить?.. Я что-то видел, случайно, что-то слышал, случайно… И вот из этого предположил версию о самоубийстве. — Константин на минуту замолчал, видно, собираясь с мыслями и пытаясь выстроить их как можно четче. — Все началось с появлением в театре Дезире, — решился он поведать детективу мучившие его сомнения. — Со стороны казалось, что она преследовала Дениса, изо всех сил стараясь привлечь его внимание. Дениса это раздражало, но, по-видимому, он все-таки увлекся ею, хотя, смею предположить, что никто, кроме меня, этого не заметил. Денис не хотел огорчать Марину, — подчеркнул Константин. — Примерно полгода назад, когда я выпустил свой последний альбом, я устроил у себя на даче грандиозную вечеринку. Были… — он небрежно махнул рукой, — проще сказать, кого не было… Часов около пяти утра, кто был в состоянии, отправились по домам, другие — остались. Комната, отведенная Дезире, находилась недалеко от моей спальни. Когда я вошел к себе, то неплотно закрыл дверь. Раздевшись, я заметил свою оплошность и подошел, чтобы закрыть ее на замок, как увидел идущего по коридору Дениса. Черт знает почему, но я притаился. — «Интересно, к кому это он крадется? — еле сдерживая смех, подумал я. — Ведь его спальня на третьем этаже». — Он без стука открыл дверь в комнату Дезире… Вот в чем дело! — Но тут до меня донеслись их повышенные голоса. Что такое? Денис вообще никогда много не пил, а вот Дезире набралась… Я накинул халат и поспешил в коридор. Визг Дезире усиливался. Я приоткрыл дверь в ее комнату, все еще находясь в нерешительности, стоит ли мне вмешиваться, как услышал еле сдерживаемый от крика голос Дениса: «Убирайся! Слышишь, Валерий, убирайся!» — и тут, по-видимому, Денис ударил этого Валерия. Конечно же, я догадался, в чем дело. Эта ядовитая стерва Дезире вылезла из своей змеиной шкуры, чтобы соблазнить Дениса, а когда он заинтересовался ею, она, чтобы отомстить ему за его надменность и холодность, завела себе другого любовника… и Денис их застал. — «Убирайся!» — продолжал требовать Денис. И тут я неожиданно осознал всю нелепость своего порыва вмешаться. Я закрыл дверь спальни Леонеллы и вернулся к себе, совершенно верно рассудив, что они разберутся и без меня. Я в тот вечер, надо признаться, выпил лишнего… поэтому и оказался невольным свидетелем чужих отношений… Кто такой этот Валерий, предваряя ваш вопрос, скажу сразу: не знаю!