– Атти, будь любезна, позови Сандра и Риона. Одному тут, пожалуй, не справиться…

Закончилось все тем, что в операции по его спасению приняли участие все Уортингтоны без исключения: кто-то действительно помогал, а кто-то просто наблюдал за происходящим. Арчи и Айрис с горящими глазами следили за спасательной операцией, словно это было захватывающее спортивное состязание, а невозмутимая Блисс и беременная Миранда спокойно стояли в стороне. Стихийно сформировалась спасательная команда: Электра и ее братья докапывались до пленника, а егоза Аталанта суетилась и отчаянно всем мешала.

Освобожденный из зыбучих песков книжной мудрости, Эрон чихал и едва переводил дух.

– Проводите Хейстингза в его комнату! – командовала Электра.

– Но тогда он и шагу оттуда больше не сделает! Он просто там потеряется! – запротестовал кто-то.

Кажется, это был Кас, один из близнецов.

– Думаю, он потеряется и в студии Ориона…

В студии? Там, где его атаковала безумная птица?

– О-о нет! Только не в студию Ориона! – взревел Эрон.

– Ну вот, видишь?

Множество рук потащили его вниз по лестнице – а кругом разбросаны были сотни… нет, тысячи томов… затем его уложили на узкую кровать. Вверх взметнулось облако пыли, но все же это была самая настоящая кровать с матрасом.

Наконец-то! Он не лежал на настоящей кровати с тех самых пор, как ступил на борт судна, отплывающего от берегов экзотических островов…

Вдруг он почувствовал, как его лба коснулись холодные руки. Открыв глаза, Эрон увидел Электру. Ее сине-зеленые глаза глядели на него сочувственно. Прическа ее растрепалась, несколько длинных золотых локонов упали ему на грудь и словно сами собой заползли в ворот сорочки, заботливо кем-то расстегнутой. Тотчас по его жилам заструилось обжигающее пламя.

«…Возможно, оно того стоило – едва не проститься с жизнью под гнетом литературы, чтобы потом тебя воскресила богиня…»

Уголки губ Электры приподнялись в обворожительной улыбке. Такой прелестной улыбки Эрон прежде никогда не видел на ее лице.

– Мистер Хейстингз, вам никогда не приходило в голову, что вы на редкость невезучи? То и дело попадаете в передрягу!

Голос ее был необычайно нежен. А мягкие пальцы, запутавшиеся в его волосах, казалось, пробыли там чуть дольше, нежели того требовала ситуация.

Точно так же пальцы ее запутались в его волосах, когда она его целовала…

От этого воспоминания Эрона тотчас бросило в жар.

– Мисс, единственная желанная для любого мужчины передряга – это вы.

Пухлые губы девушки чуть скривились:

– Имеете в виду, если вдруг захочется проститься с жизнью?

Электра выпрямилась и убрала прочь руки. Только теперь Эрон заметил, что она сидела на пропыленном матрасе, касаясь своим бедром его тела, то есть в совершенно неподобающем для леди положении.

«Черт подери, уж не воспринимает ли она меня как одного из своих братьев?»

Привстав, Эрон поймал ее ускользающую руку. Сейчас приличия не имели значения. Сейчас ему во что бы то ни стало надо было знать, что для нее он мужчина. Не брат. Не слуга. Мужчина!

Электра замерла, однако не отняла руки.

– Мистер Хейстингз…

– Меня зовут иначе.

Электра заморгала:

– Вы имеете в виду… Генри?

Господи!.. Да, точно. Его имя Генри Хейстингз, а эта девушка – погибель всех его мечтаний! Правда, он отчего-то не ощущает того ужаса, что терзал его при этой мысли несколько дней тому назад…

Ее пальчики дрогнули в его руке, и Эрон ощутил слабое пожатие.

– Генри?

Рука ее была прохладна и нежна словно шелк. Это успокаивало, умиротворяло… а он так чертовски устал! Столько бессонных ночей: то в тесной корабельной каюте, то на сеновале, то на полу в коридоре, то на стуле, привязанный к нему крепко веревками…

«…Нет, не стоит сейчас вспоминать… о, как она прелестна…

Но я сейчас лежу… в самой настоящей постели… и нет никакой надежды на то, что…»

Электра слегка отстранилась. Ладонь ее выскользнула из его разжавшейся руки.

– Генри?

Да он уснул! Бедняга! Элли задумчиво смотрела на его безмятежное лицо. Однако как же скрытен этот человек, невзирая на обманчивые манеры рубахи-парня… Лишь теперь Электра осознала, что до сих пор лицо его всегда хранило печать настороженности, словно нечто в любой момент могло выпрыгнуть из-за угла. Но только что он выглядел… впрочем, этот эпитет по отношению к негодяю Хейстингзу совершенно не подходит, но… он выглядел героем. Победителем. Рыцарем в сверкающих доспехах, к которому взывают прекрасные дамы, попав в беду…

Электра уверена была, что ее братья убрались подобру-поздорову, как и в любой трудной ситуации. Она украдкой взглянула на дверь – уж не притаилась ли там Атти.

Впрочем, Атти никогда не таилась. Вот несносное, недоверчивое дитя…

Убедившись, что никто не шпионит за ней, Электра проделала то, чего так давно и отчаянно хотела – склонившись над спящим, легонько погладила его по каштановым волосам, слегка касаясь висков. Какие они теплые… какие шелковистые…

…Каждую ночь, задувая свечу, она всецело отдавалась воспоминаниям о тех самых волшебных поцелуях. Ей почти удалось уговорить себя, что все это ей лишь привиделось, что это просто воображение ее разыгралось от страха и потрясения собственной безрассудной храбростью…

Но если все это лишь плод ее воображения, то отчего ей так сладко прикасаться к нему вновь и вновь?

В коридоре послышался мужской голос: кто-то о чем-то горячо спорил. Отпрянув от спящего, Электра встала и дрожащими руками оправила юбки, словно отирая ладони.

В коридоре царил полнейший кавардак. Электра знала: можно орать до хрипоты, прежде чем братья ударят хоть палец о палец. И она решила, что сейчас именно тяжелая работа отвлечет ее от поистине опасных мыслей.

Мыслей о нежности этих каштановых волос… о сладости этих губ…

Книги. Сотни книг. Валяющиеся в беспорядке, загромоздившие весь коридор.

Элли отвернулась от спящего и более не оглядывалась.

Ну, может… один-единственный раз.

В конце концов, в коридоре валяется в беспорядке около двух с половиной тысяч томов!

…На самом деле? Электра пересчитывала аккуратные полки снова и снова. Они располагались вдоль самой длинной стены мансарды в два ряда. Да, так оно и есть… Книги стояли на них аккуратно, корешками наружу, и каждое название легко можно было прочесть. Теперь любой, кто пожелает – о, кто угодно, только не она! – смог бы систематизировать библиотеку и составить подробный каталог семейной книжной коллекции.