— «Тебе», «ты», «хочу» — это все нужно тебе, а не мне, — сказала я.

— Хорошо. Я тебе тоже нужен. Так лучше? — он рассмеялся. Резко развернул меня к себе. — Тетя Маша, я же хороший.

— Нет. Ты плохой. Ты меня обижаешь. Я тебя боюсь.

— Боишься? Это после последнего раза? Тетя Маш, ну, что мне такого сделать, чтоб ты перестала меня бояться?

— А ничего делать не надо. Ты сам мне сказал, что не изменишься. И это честный ответ. Давай, ты сейчас заберешь Риса и пойдешь к себе домой. Не будешь ломиться ко мне в дверь, не будешь угрожать. Мы просто расстаемся. Как нормальные, цивилизованные люди.

— А мы с тобой цивилизованные люди? Ладно, я шучу, — ответил Тим. — Хочешь расстаться, так расстанемся.

— Серьезно?

— Я не буду тебя неволить. Слишком сильно люблю. Как решишь, так и будет.

Он отступил. Протянул мне руку.

— Это же не значит, что мы с тобой должны друг от друга шарахаться, — сказал Тим. — А тут скользко.

— Ты серьезно не будешь дверь ломать?

— Не буду, — ответил Тим. — Это из-за того мужика? Ну, ты решила со мной расстаться.

— Этот мужик взял меня на работу, — ответила я.

— И что? Служебный роман никто не отменял.

— Нет у меня никакого романа. Когда мы с тобой начали общаться, то я находилась в расстроенных чувствах. Осенняя депрессия. А теперь она прошла. Я начала понимать, что твои закидоны меня пугают. Я не хочу, чтоб меня насиловали. Не хочу, чтоб меня били. А ты считаешь, что это норма отношений. Для тебя норма прийти и хулиганить. Так?

— Не совсем, но частично ты права, — ответил Тим и опять начал напевать. — Сердце красавицы склонно к измене и перемене… А ты хоть по мне скучала? Ну хоть чуть-чуть?

— Не знаю. Скорее отдыхала и думала, что делать дальше, — ответила я. Мы подошли к дому Тима. На крыльце сидел Рис и довольно гавкал.

— С Ритой договорились, чтоб она его сюда привела, — сказал Тим. — Зайдешь?

— Я устала. Хочу домой, а не с тобой чай пить. Сейчас бы в душ, потом поесть и в кровать.

— Чтоб потом утром к тому мужику побежать.

— Тим, хватит ревновать.

— Почему? Ты со мной не хочешь встречаться. Тебе на меня наплевать. Ты сейчас пойдешь домой чай пить, а я буду лежать без сна и злиться. Буду ревновать, мечтать, обижаться на себя, что потерял мечту. Но тебя не касается. Так ведь?

— Перестань давить на жалость.

— Почему я не могу давить? — спросил он.

— Это не честно.

— Но я хочу быть с тобой, — сказал Тим. Заискивающе посмотрел на меня.

— Ты сказал…

Он коснулся ладонями моих щек. Холодные руки скользнули по моим холодным щекам. В свете фонарей я видела его улыбку. Мягкая и ласковая улыбка выглядела какой-то непривычной, но искренней.

— Ты такая красивая и близкая, что… Жаль, что ты этого не знаешь.

— Тим…

— Я тебя поцелую. Всего лишь поцелую. Захочешь после этого уйти, то уйдешь, — прервал меня Тим.

— Ты ведь не отпустишь.

— Отпущу. Если сама захочешь уйти, — ответил Тим. — Но может у тебя внутри что-то щелкнет. Не просто же ты так со мной согласилась общаться. Согласна?

— Что все не просто так?

— Да, — тихо сказал Тим. — Иди ко мне. Я тебя всего лишь поцелую.

— Не хочу с тобой целоваться.

— А наклонилась, — прошептал он почти в самые губы.

Теплый поцелуй. Ласково-пьянящий. Совсем непохожий на Тима. Снег усиливался. Ветер кружился вокруг нас. Холодный ветер, колючий снег и теплый поцелуй, пробирающий до самой души. Я ответила на поцелуй, стараясь насладиться непривычным теплом.

— Вот так, красавица. Давай не будем ссориться.

— Я не могу простить…

— Да все ты мне простишь, — ответил он. Устало так.

— Из-за тебя у меня на лбу был синяк. Ладно, когда я на себя работала. Там можно было замазать, платок натянуть, а сейчас этого не получится, — сказала я. — Меня просто с работы выгонят.

— И что? Я против того, чтоб ты там работала. Мне этот мужик не нравится. Сидела бы дома.

— А ты бы меня спокойно колотил? Я тебе не девочка для битья.

— Вот заладила. Не хотел я тебя бить.

— Ты от этого удовольствие получал.

— Нет. Я хотел лишь того, чтоб… Подумал, что мы с тобой больше не будем вместе. Без тебя мне терять нечего. Смысл теряется, — сказал Тим. — Если бы в тот раз ты меня выгнала, то я бы здесь не стоял. Наделал бы дел таких, что…

— Тим, не надо на меня вешать свою жизнь.

— Я не вешаю. Ты можешь сейчас меня бросить. Пойти дальше. Не оглядываясь. Или останемся вместе. Если я буду уверен, что ты останешься со мной, то не буду распускать руки.

— Ты не сдержишь слово. Найдешь любой повод, чтоб об меня кулаки почесать.

— Мы так и будем с тобой спорить около калитки? Я уже мерзнуть начинаю, — сказал Тим. — Пойдем чай пить.

Он подтолкнул меня к калитке, спуская ладонь к заднице. Я отодвинула его руку. Тим рассмеялся. Открыл калитку, пропуская меня вперед. Знала ведь, что я совершала ошибку, но все равно решила зайти. Зачем? А кто его знает. Хотелось его пожалеть. Себя пожалеть. Понадеяться, что может все наладиться.

— Почему ты не можешь быть всегда таким? — спросила я, когда Тим помог мне снять куртку.

— Каким?

— Нормальным, — ответила я.

— Так тебе будет скучно, — ответил Тим. — Растопи печку. Я пойду баню растоплю. Ты же хочешь помыться.

— Обойдусь. Я все равно не собираюсь оставаться…

— Останешься. Ты будешь жить со мной. Злиться на меня, обижаться, но все равно будешь возвращаться ко мне. Не смотри на меня так. Ты уже со мной.

Тим пошел в баню. Я какое-то время стояла посреди кухни, но потом стала разбираться с печкой. Усталость. Почему рядом с ним я расслаблялась до такой степени, что теряла остатки здравого смысла. А Тим это видел и этим пользовался.

Когда он вернулся, то подмигнул мне. Достал из шкафа новое домашнее платье. Развернул его и показал мне.

— Как тебе?

— Красивое. Откуда оно? — Я потрогала платье из ситца синего цвета с белыми облаками.

— Расцветка понравилась. Не спалось. Все о тебе думал, а ты была на работе.

— А при чем тут платье?

— Надо же было чем-то себя занять, — пожал плечами Тим.

— Сам шьешь?

— Да. Удивлена? — Немного, — ответила я. Тим кинул платье на диван. Подошел ко мне.

— Я по тебе скучал. А ты по мне скучала? Если отбросить обиды, ты по мне скучала? Марусь, только честно.