«Я жена Альдо, – твердила она себе, – кому как не мне знать, где он находился в момент кражи. До тех пор пока не появится мой отец, за своего мужа буду бороться я, но мне совсем не хочется быть предметом любопытства…»

И она поздравила себя за предусмотрительность, потому что едва дамы уселись в гостиной, как Тимоти объявил о приходе Безупречного Питера Уолси, к которому она так и не почувствовала симпатии. Больше того, она стала его избегать после того, как он дал ей понять, что узнал ее. Были и еще причины: тетя Амели рассказала Мэри, в каком виде путешествуют Альдо и Адальбер по Англии, а Питер внезапно объявил себя большим любителем кино…

Юный Уолси, познакомившись с леди Саржент, был само очарование и любезность, светский денди до кончиков ногтей… Он оказался единственным мужчиной в женском обществе, и по правилам хорошего тона не должен был задерживаться в гостиной и уйти первым. Но нет! Удобно устроившись в кресле со стаканом в руке – уровень жидкости в нем, похоже, не понижался, – Питер собрался болтать до скончания веков, не обращая внимания на суровые взгляды дю План-Крепен.

Наконец женщина не выдержала: наклонилась к Питеру и, к большому удивлению госпожи де Соммьер, интимным тоном спросила:

– Скажите, разве вы не приглашены на ужин?

Питер не ожидал подобной наглости и даже выронил свой монокль.

– Я? Нет! Впрочем, вы могли заметить, что я здесь в самом простом костюме. Ужинают обычно в смокинге, но странно было бы прийти в гости, заранее надев его. А почему вы спросили? Вам не нравится мое общество? – ответил он дерзостью на дерзость.

– А как вам кажется?

– Мне кажется, не нравится. Но у меня к хозяйке очень важное дело. Вот почему я без всякого нетерпения жду, когда вы уйдете, – выдал Питер с теплой улыбкой.

– Прекрасно! И, похоже, вы своего дождетесь, – заявила Мари-Анжелин, заметив, что леди Саржент поднялась со своего места. – Мы еще увидимся, – пообещала она с оттенком легкой угрозы в голосе, заслужив гневный взгляд маркизы, которая одна заметила дикую выходку своей компаньонки.

– Вы заслуживаете того, чтобы я отправила вас в Париж, – шепнула ей маркиза.

– Вы, как всегда, правы, но мы так не поступим, потому что я, безусловно, не буду лишней в этом скверном деле, где все против нас, не исключая полиции.

– Как ни печально, но это правда. А теперь поблагодарим небеса и отправимся в Чартвелл. Вы что-то хотели спросить?

– Я хотела узнать, что такое Бленхейм.

– Вы, знаток истории, не знаете, что это такое? Бленхейм – огромный родовой замок герцогов Мальборо. Сэр Уинстон в нем родился и как член семьи имеет право жить в нем, когда захочет. Но чтобы охранять замок, понадобилась бы целая армия. – На этом разговор закончился.

Три дамы покинули дом знаменитой портретистки, а Питер выпил свой виски и налил себе еще под удивленным взглядом Мэри. Она была заинтригована поведением юноши.

– У вас есть секрет, который вы хотите мне доверить? – спросила она.

– Скорее предмет, который я хочу вам показать. Сувенир грозовой ночи, которую я провел в замке Хивер в обществе двух американских киношников, ищущих натуру для исторического фильма.

После короткого рассказа о вечере, который действительно был мало похож на другие, Питер достал из бумажника плотный конверт, в котором обычно держат фотографии.

– Вы знаете моего слугу Финча и понимаете, как я им дорожу. Это человек, который все замечает, все слышит и обладает множеством всевозможных талантов. Когда мы побывали в коттедже американцев, то готовы были поклясться, что там вообще никто не ночевал. Но Финч углядел маленький цилиндрик, который закатился в складку ковра, и спрятал его в карман, никому не говоря ни слова. И сегодня утром он пришел ко мне в библиотеку, где я определял по справочникам мое последнее приобретение, редкую…

– К делу, Питер, ближе к делу!

– …Финч подобрал кассету с пленкой, которая, безусловно, выпала из кармана одного из гостей. Он позаботился проявить ее и… Смотрите сами!

Питер протянул Мэри с десяток фотографий, и она принялась перебирать их без большого интереса.

– Не вижу ничего особенного. Старые дома, замки. А вот этот я знаю, он принадлежит…

– Не важно кому! Важно вот что! – прервал ее Питер и показал последнюю фотографию.

Художница чуть не подпрыгнула.

– Но… Это же портрет, который у меня украли! Нет, впрочем, нет! Немыслимо, чтобы кто-то посмел!.. Нет сомнения, что я поставила свою подпись на полотне. Но кто посмел что-то исправлять?

Мэри повернулась к двери и позвала:

– Лиза! Иди сюда и посмотри! Уверяю, что не пожалеешь!

Женщина немедленно спустилась и принялась разглядывать фотографию.

– Конечно, это Альдо. И вместе с тем, нет, совсем не он.

– Но подпись моя, это точно. И мне хотелось бы знать, кто автор этого надругательства? Полагаю, тот, кто украл мой портрет!

Все это время Безупречный Питер не проронил ни слова. Он внимательнейшим образом следил за Лизой. Она, почувствовав его взгляд, тоже посмотрела на него и твердо сказала:

– Да, я Лиза Морозини, жена Альдо, которого обвиняют в воровстве. Я вижу, что ради этой низкой цели фальсифицировали даже его внешность. Я хочу все знать. Вы друг Мэри, она вам полностью доверяет, расскажите нам все!

– Если мне нальют еще виски, я охотно выдам все, что знаю. И буду счастлив, если хоть чем-то вам помогу.

– У вас длинная история, Питер? – спросила Мэри.

– Все зависит от вас, если хотите полную версию…

– Значит, вы ужинаете с нами и без всякого смокинга!

Мэри пошла отдавать распоряжения Тимоти и Гертруде, а Питер, дожидаясь ее, чтобы начать рассказ, сидел, хмурясь, в кресле, не глядя на Лизу.

– Вы чем-то озабочены? – встревожилась жена князя.

– Да, озабочен. Речь идет о дамах, которые были здесь, когда я пришел. У меня… возник конфликт с одной из них, но я не знаю, по какой причине. Мне показалось, что мое присутствие ее раздражает. У нее весьма сложное имя.

– Ее зовут Мари-Анжелин дю План-Крепен! Старая французская знать. Ее предки участвовали в Крестовых походах, – прибавила Лиза, сдерживая улыбку. – А в чем состоял конфликт?

– Она не могла понять, почему я не ухожу первым.

– И, не моргнув глазом, спросила вас об этом? Узнаю План-Крепен!

– Вы с ней знакомы?

– Она моя родственница.

– Да неужели? Почему же вы не повидались с ней, когда она пришла с визитом?

– Она была не одна. Я не хотела быть объектом любопытства.

В гостиную вернулась Мэри, и разговор оборвался. Художница, видя, насколько озабочен Безупречный Питер, что совсем ему не было свойственно, решила обойтись без горячего, чтобы слуги лишний раз не ходили туда и обратно. Стол был накрыт, все блюда принесены сразу, но лицо гостя не просветлело, и тогда Мэри достала бутылку из холодильного шкафчика и протянула Питеру.