Мы проехали несколько высоких арок, а потом замелькали дома, покрытые черепицами — они были разные: двух-, трехъярусные — жилые, что понятно по тому, как острижены розы и плющ, оплетавшие стены. Таких построек оказалось не так уж и много. Вскоре замелькала стража. Карета остановилась, а мое сердце забухало камнем в груди, и меня даже в жар бросило. С одной стороны, я была рада, что увижу Айелия, но с другой — теперь Арас доберется до меня куда быстрее. Неизвестно, что ждет меня за этими толстыми стенами. Дверь кареты щелкнула и распахнулась. Хорас широко улыбнулся, щурясь на солнце.

— Приехали, миледи.

Я вытянулась, набрав в грудь больше воздуха, переглянувшись с притихшей Элин, вышла из кареты. Хорас аккуратно поддержал за локоть, чуть задержав пальцы, заставив взглянуть на него.

— Мы не прощаемся, Урана, — шепнул он, а мне немедленно захотелось оттолкнуть его, да только на нас смотрели со всех сторон: стража и слуги вышли встречать прибывшую гостью.

Но он не стал меня задерживать надолго, отступил. Слуги подхватили вещи, указывая путь. Мы шли быстро, и я не успевала рассмотреть просторные комнаты. В них царили сумерки и, казалось, было прохладней, чем на улице. Мрачные стены, завешанные гобеленами, давили. Поднявшись на верхний ярус и пройдя недлинную галерею, вскоре оказались перед сводчатой дверью. Молодая служанка отворила дверь, приглашая войти. На удивление внутри было уютно, горел камин, пуская смолистый еловый душок. Я прошла к трюмо, осматривая нежно-кремовые портьеры, на стрельчатых высоких окнах были решетки, за которыми видно только небо и край зеленого островка дальнего леса.

— А где же сам герцог Арас? — поинтересовалась я, разворачиваясь к прислуге.

Низенькая, с коштановыми волосами из-под чепца отозвалась первой.

— Герцог здесь, в замке, миледи. За вами пошлет, как только вы освоитесь, — любезно ответила она.

Что ж, тем лучше. Когда служанка ушла, я без сил осела на мягкое кресло перед зеркалом, тоскливо оглядывая свое новое жилище. «Ну и угораздило тебя, Урана».

Элин принялась разбирать вещи, а я сняла верхнюю одежду, заглянула в зеркало и поправила прическу. Я не сразу заметила, что дверь вновь открылась, и внутрь вошла женщина. Элин учтиво поклонилась ей, и я резко повернулась к гостье, напарываясь на голубые, как лед, глаза белолицей красавицы с точеными чертами лица, белокурыми локонами и стройной изящной фигурой в бархатном темно-синем платье. Пунцовые губы растянулись в улыбке, приковывая взгляд.

— Добрый день, Урана.

— Здравствуйте, — отозвалась я не сразу, пытаясь понять, кто это особа. По всему видно — какая-то важная фигура в окружении герцога Араса. И раз уж знает мое имя, значит, меня здесь ждали.

Сбросив оторопь, я расслабленно выдохнула, прекратив пристально рассматривать гостью. Было понятно, что красивый наряд, дорогие украшения на шее и тонких запястья говорили, что эта леди, по меньшей мере, баронесса.

— Меня зовут Диар, — представилась она, наконец, прошла по-хозяйски внутрь мимо меня, будто эти покои принадлежали ей до моего появления. — Вы только недавно прибыли, но меня разбирает любопытство взглянуть и познакомиться с избранницей его сиятельства.

В груди от ее слов стало холодно.

— Я и в самом деле устала — очень долгим оказался путь.

Диар улыбнулась хоть и понимающе, но во всем читалась какая-то хищность: во взгляде, улыбке, тоне.

— Верю. Как Хорас? Не слишком был дерзок с вами? С него станется.

Я даже не знала, что ответить, и на что пыталась давить Диар, но то, что та была напряжена, я чувствовала нутром. Гостья вдруг засмеялась тихо, не дождавшись моего ответа.

— Ладно, не берите в голову, — в ее голосе проскользнули легкая досада и раздражение — она ждала, что я разоткровенничаюсь? Диар прошла к двери и, задержавшись, повернулась. — Еще увидимся, — окатив холодом глаз, вышла, оставив меня в полном недоумении.

Окружившая пустота уплотнилась, зазвенела, ввергая меня в панику.

— И чего ей было нужно? — разорвала тишину Элин.

Я бы тоже хотела это знать, и нутром ощущала, что все сложности еще впереди. От одного представления, что мне скоро придется встретиться с герцогом, бросало в лютую дрожь. Впервые за долгое время я почувствовала тяжесть происходящего — в последнее время судьба ко мне не слишком благосклонна, закрутила в вихрь интриг вокруг моей персоны и со мной согласовывать ничего не собиралась.

Я вернулась к трюмо, заглядывая в зеркало. Если Айелий здесь, то он, наверное, уже должен знать о моем прибытии. Не успела после долгого пути привести себя в божеский вид и освоиться в новом жилище, как в дверь осторожно постучали — на этот раз пришел лакей, оповестить о том, что Арас ждет меня. От этого известия и такой скорой встречи все внутри будто инеем покрылось. Я не помнила, как Элин помогла переодеться в платье, не нарядное, но и не повседневное, уложила волосы, немного подрумянила слишком бледные щеки — все действия казались пустыми и ненужным, даже абсурдными — зачем это все? Зачем нужно прихорашиваться для того, кто обманом заманил сюда? Хотя, если бы не желание его сиятельства, я бы никогда не встретилась с Айелием.

От мысли о графе сердце стало еще тяжелей. Сейчас те ночи, что я провела с ним, казались сном, мороком, будто то случилось не наяву, а где-то за гранью жизни. Но то пламя, что породила его страсть, жило во мне, выжигая дотла, и с каждым днем, и чем дальше я от графа была, тем ярче оно становилось. И лучше не искушать себя, не мучать, не думать о нем. По крайней мере, не сейчас, когда мне нужно смотреть в глаза другому мужчине, чтобы тот не догадался ни о чем.

Дубовая дверь раскрылась передо мной, вынуждая очнуться от оцепенения. Вдохнув глубоко, я вошла в апартаменты герцога. Внутри было настолько сумрачно, что после дневного света глазам пришлось привыкнуть к контрасту, чтобы хоть что-то рассмотреть. А когда зрение восстановилось, невольно покачнулась от той силы, которой давили меня темные глаза мужчины, что сидел в широком кресле с кожаной обивкой. Если раньше мне казалось, что опаснее Джерта нет мужчины, то я глубоко ошибалась — он водил взглядом, а мне казалось, что мою кожу царапали чьи-то острые когти. И дело было не в его внешности — статный в зрелом возрасте герцог имел весьма резкие черты, но это его ничуть не портило, а дело было в той особенной силе, как и у Айелия, что бушевала в его взгляде, яростно вырываясь наружу и направляясь прямиком ко мне, обездвиживая, беря в плен, выворачивая наизнанку. В этот момент мне показалось, что он видит все: мою связь с графом, нашу близость, проникает в самые потаенные уголки моего сердца.

Я поздно спохватилась, поторопившись поклониться — недовольство читалось в его остром взгляде, в изгибе тонких губ, напряжении пальцев рук, крылья его длинного носа затрепетали. Волнение накрыло меня с головой, казалось, что я нырнула в кипящий котел, хотелось сорваться с места и бежать прочь. Не знаю, каким усилием воли я заставила себя стоять на месте. В затуманенный волнением рассудок прокралось изначальное намерение узнать — зачем я нужна его сиятельству?