— Доброе утро, — небрежно бросает Дэймон и посылает в сторону Йена гневный взгляд.

— Мог бы и предупредить, что собираешься сделать кадровые перестановки.

— Для этого нужно хоть иногда появляться на работе, — холодно отвечает Йен.

— Иди к черту! — Дэймон не смотрит на меня, плюхается в свое кресло и исчезает за монитором. Представляю, насколько непринужденная рабочая атмосфера нас ожидает.

Словно в подтверждение моих ожиданий время тянется чрезвычайно медленно. До самого обеда тишину нарушает лишь мерный стук клавиатуры и шелест перелистываемых бумаг. Для меня это не так плохо, я занимаюсь накопившимися за время моего отсутствия делами. Как только часы показывают час, Йен встает со своего места и собирает портфель

— Мия, вы не собираетесь сделать перерыв?

— Конечно, только чуть позже, хочу еще кое-что доделать, — мне просто необходимо чтобы они оба ушли, я должна отдохнуть от их молчаливого присутствия. Иначе моя голова лопнет от напряжения.

— Как знаешь. Но я бы рекомендовал тебе не пренебрегать отдыхом.

Йен доброжелательно улыбается и выходит из кабинета, оставляя дверь открытой для идущего следом брата. Ни говоря ни слова, вместо того, чтобы выйти, Дэймон захлопывает дверь, и я слышу щелчок замка. Вжимаюсь в кресло. Нет! Только ни это! Я так хотела избежать разговора!

— Ты же знала, что так и будет.

— Я надеялась, что ты избавишь меня от длинных объяснений.

Дэймон возвращается на свое место, и опускается в кресло, сложив руки на груди.

— Ты выставила меня за дверь, будто я совершил что-то ужасное.

— А разве нет?

Я устало откидываюсь в кресле.

— Ты злишься за телефон, так я все исправил.

— Этого не надо было делать с самого начала. Разве ты не понимаешь? Ты поступил так, словно я твоя собственность. Ты с самого начала так делаешь, не даешь мне право выбора.

— Я хочу позаботиться о тебе.

Во мне закипает раздражение.

— Не путай заботу и контроль. Ты выстраиваешь отношения со мной, как начальник с подчиненным. За дверями Сити — я вольна сама распоряжаться своими действиями.

Дэймон молчит долю секунды, а потом встает с места и подходит к моему столу. Я знаю, чем чревата для меня его близость и тоже встаю, отходя от него подальше, к самому окну.

— Ты убегаешь?

— Я остерегаюсь тебя

— Не бойся. Сама ведь сказала, я начальник. Я не обижу подчиненного.

— Я не боюсь. И вообще, нам нечего обсуждать, Дэймон. Думаю, пора заканчивать наше общение вне рабочего процесса. Это не приводит ни к чему хорошему.

— Тебе не было хорошо? — я узнаю этот тон, и самое главное сейчас — не смотреть ему в глаза, иначе это верный путь в пропасть.

— Дэймон, прошу… Не надо.

Дэймон медленно двигается вдоль моего стола, я также медленно отхожу к двери. Знал бы он, каких усилий мне это стоит. Я бы отдала все на свете, чтобы снова прикоснуться к нему… Трясу головой, отгоняя навязчивые мысли.

— Я хочу, чтобы ты посмотрела на меня, и сказала, что я тебе не нужен. Как только я это услышу, обещаю, больше я тебя не потревожу.

Он загоняет меня в ловушку. Один раз я уже прогнала его, и до сих пор не могу избавиться от этого чувства пустоты внутри.

Вижу, что он приближается и снова ускользаю.

— Ты сказал, что между нами нет отношений, ведь так?

Дэймон замирает. Ну вот, я попала в точку.

— Отношения? Почему для вас женщин нужно обязательно на все приклеить ярлык. Что значит отношения? — Дэймон злится, его черные глаза загораются.

— Называй это как хочешь, мне все равно. Ты контролируешь мою жизнь, мои действия, мой телефон в конце концов, считаешь, что вправе определять мой круг общения, но выходишь из себя, как только слышишь упоминание об обязательствах.

Что бы то ни было, я решаю сейчас расставить все точки над «и».

— Боже, Мия. Что ты от меня хочешь?

— Я хочу, чтобы ты дал определение нашим «отношениям» или «обязательствам» или чему там еще, что происходит, между нами.

— Тебе от этого станет легче?

Сама не понимаю почему, но соглашаюсь, что да.

— Я должна знать, кто мы друг другу и к чему идём!

— Мы мужчина и женщина, которым хорошо проводить время вместе, — Дэймон буравит меня тяжелым взглядом.

— Хорошо, — его упрямство выводит меня из равновесия, — это подразумевает под собой время в постели?

— Конечно, — Дэймон ухмыляется, не понимая, куда я клоню.

— Значит, остальное время мы два свободных человека, независимых друг от друга?

Наконец! Дэймон щурит глаза и наклоняет голову в бок. Он не предвидел такого поворота.

— Это то, чего хочешь ты, но к чему не готова я!

— Если я правильно понимаю, ты хочешь, чтобы я сказал, встречаемся ли мы? Как подростки? С походами в кино и прогулками за ручку?

Мне становится не по себе от того, с каким пренебрежением он это произносит.

— Нет, Дэймон. Совсем нет. Я хочу, чтобы мы были честны друг перед другом, хочу, чтобы у тебя не было необходимости блокировать мой телефон. Я хочу, чтобы при каждой встречи я могла просто обнять тебя, не задумываясь, кто мы сейчас — посторонние люди или любовники.

Дэймон молчит, обдумывая мои слова.

— Я думал нам ни к чему вся эта драматическая хрень, — наконец произносит он.

Я тяжело вздыхаю и подхожу к двери. Я надеюсь, у меня хватит время выпить чашку кофе, и набраться сил на оставшийся день в одном помещении с ним. Этот разговор прояснил ситуацию достаточно четко, не вижу смысла больше его продолжать.

— Хорошо, что мы все выяснили, пока это не затянулось надолго, — подвожу итог я. Дэймон хмурит брови и не сводит с меня глаз. Он злится? Раздражен? Или ему все равно? Я не могу прочесть, о чем он думает по непроницаемому лицу.

— Ты обещала, что не исчезнешь из моей жизни, — наконец, едва слышно произносит он, когда я собираюсь уйти. Хорошо, что я стою к нему спиной, иначе он увидел бы мои слезы. А это совершено излишне.

— Я не могу остаться на таких условиях, Дэймон.

Глава 17

Я быстро выхожу из кабинета, торопливо иду в комнату отдыха. Глаза затуманены от слез, но сейчас уйти — самое верное решение. Потом будет больнее, с каждым мгновением я все больше увязаю в Дэймоне, и представляю какой катастрофой это все может обернутся для меня в конце. А конец будет. Когда он найдет очередную замену мне, либо вернется в Америку, все одно.

К моему счастью, комната отдыха пуста.