пришел. Я знаю тебя и знаю Булата. Ты что угодно скажешь, чтобы выиграть. Но твоя игра окончена, понимаешь? Я не могу тебя убить, но для мира ты отныне мертв. Твои похороны прошли вместе с похоронами Селима. До самой смерти ты теперь будешь заключен в тюрьму, которой станет для тебя этот дом, за то, что сделал со своим братом, со всеми нами. Я не прощаю предательства, ты знаешь. Охрана круглосуточная, периметр оцеплен, я не пожалел средств, чтобы не дать тебе возможности сбежать от наказания. Никакой связи с внешним миром. Охране запрещено носить с собой мобильные в их смену, только рации для внутренней связи. Зная тебя, смерть показалась бы тебе лучшим наказанием, но нет. Твое время еще не пришло, сынок. Прощай.

Он встает, чтобы уйти, но я не позволю запереть себя только потому, что упрямый осел не хочет меня слушать.

– Ты неправ, папа, остановись! Посмотри камеры, проверь телефон Селима, он писал кому-то перед тем, как напасть на меня! Булат лжет тебе, ты должен это понять!

Он не останавливается. Даже не оборачивается перед тем, как закрыть за собой дверь, и я кляну все на свете, потому что мое тело слишком слабое, даже чтобы просто сесть. Чем они меня так накачивали, блядь, что я превратился в ебанное желе?!

В груди растет отчаяние при мысли, что так все и кончится. Нет, не может быть! Он должен узнать правду, должен понять, он же не дурак! А если не поймет… Я все равно найду способ выбраться. Ничто не сможет удержать меня в этом доме навсегда, сколько бы охраны он не нанял! И когда я выберусь… Я точно не буду жалеть, когда убью это сучье отродье Булата!

Глава 20

5 лет спустя

Я живу одной лишь жаждой отмщения последние пять лет и когда я вырываюсь на свободу, наконец-то, после трех предыдущих неудачных попыток побега, каждый из которых планировался месяцами, сильнее всего во мне горит желание убивать. Хорошо, что за прошедшие годы взаперти я научился подобию терпения, потому что действовать нужно с умом, а не бросаться грудью под огонь в попытке добраться до своей предательской семейки.

Доехать до Москвы оказывается сложнее, чем я рассчитывал, учитывая, что народ не очень-то спешит брать в попутчики огромного мужика кавказской внешности, одетого в камуфляж, а доехать на машине – единственный мой вариант без документов. В моем кармане двадцать семь тысяч двести рублей – это все, что я нашел в бумажнике и кармане двух устраненных мной при побеге охранников. В конце концов, пьяный мужик в старенькой ладе соглашается доставить меня в Москву за десять тысяч и это в любом случае дешевле, чем такси, для вызова которого у меня нет даже телефона.

Я не впервые оказываюсь выкинутым в мир без денег и связей, так что меня не сильно беспокоит мое нынешнее положение. Главное сейчас то, что я на свободе. А до всего остального… Спасибо отцу, он преподал нам суровые, но нужные уроки жизни, когда в день двадцатилетия каждого из нас, заставил меня и Селима отправиться в пешее путешествие из дома на год, без гроша в кармане и лишь с той одеждой, которая в тот момент была на нас. Булат избежал подобного урока, но ему же хуже. Этот придурок никогда не выживет сам по себе.

В Москве я потихоньку пытаюсь навести справки, прежде чем ждать становится невыносимо. Мне нужен контакт, нужна полная правда, так что я пробираюсь в дом, который когда-то называл своим, прямиком в кабинет отца, лаз в оборону которого нашел еще давным-давно, наплевав на голос разума.

Он там, как и ожидалось, ведь сейчас уже вечер. Пьет чай вместе с Раисой, этой злобной сукой, которая породила таких же подлых сучонков, способных лишь напасть из-за спины. Они меня пока не видят, потому что я действую тихо, хочу понаблюдать за ними, возможно, услышу что-то полезное, но слова Раисы выбивают почву из-под моих ног и я застываю, пока неверие, а потом и необузданная ярость охватывает меня, заставляя кровь в венах вскипеть от жажды убийства.

– … нужен наследник, дорогой, ты же понимаешь. Раз Аза не может родить Булату, мы должны найти ему еще одну жену. Возможно, кого-то похожего на эту шлюху, которую он…

Дальнейшее я уже не слышу, до хруста суставов сжимая кулаки и привлекая к себе внимание отца, который, вдруг, оборачивается и мгновенно бледнеет, начиная хвататься за сердце.

– Джалал?! – шокировано кричит Раиса, глядя на меня с ужасом, исказившим ее лицо до уродливой маски, но даже видя, как стало плохо моему отцу, как он начинает задыхаться, я не могу воспринимать это реально, а не сквозь призму ярости и боли от понимания того, что Азу – мою Азу! – отдали Булату!

Как они посмели?! Кто позволил?!

Папа протягивает руку в мою сторону, пытаясь сделать вдох, а потом Раиса, вдруг, резко встает и в следующий миг я, просто обалдев, смотрю на нож, по самую рукоять торчащий в его груди, и этот нож туда всадил не я. Его собственная жена сделала это!

– Охрана, да помогите же кто-нибудь! – истошно начинает она орать и стоящий за дверью кабинета личный телохранитель сразу же врывается внутрь, пока Раиса, безобразно рыдая, обнимает моего истекающего кровью отца, которого сама же и убила, умоляя о помощи.

Мое тело начинает инстинктивно действовать даже прежде, чем мозг отмирает от шока. Я понимаю, что я труп, если сюда набежит еще больше охраны, так что, вырубив уже движущегося на меня мужика, я быстро ухожу тем же путем, которым и пришел, задыхаясь не столько от бега, сколько от понимая произошедшего.

Раиса убила папу. Какого черта?!

Я бегу и бегу, сквозь небольшой подлесок, пока не выбираюсь к дороге и продолжаю бежать, не в силах осознать все произошедшее. Отец мертв. Кроме него никто не знал, что я жив. Он даже Раисе не сказал, потому что она была в ужасе, когда увидела меня. Не так, как отец, который не ожидал моего побега и такого легкого проникновения на территорию нашего дома, а как человек, который увидел настоящего призрака. Меня не было пять лет. Если когда-то у меня и была какая-то власть, то за прошедшее время все изменилось. Я никто, больше не наследник отца, который автоматически смог бы занять место главы семьи после его смерти. Нет, теперь эта роль принадлежит Булату.

Булат!

Кто