чтобы вы с мамой были вывезены отсюда при малейшей угрозе безопасности. Постарайся не нервничать зря, твоему будущему ничего не угрожает. Я все решу.

Легко ему говорить! То, что Джалал работает вместе с Ахметовыми – это уже как заявление о его победе. Ахметовы сильны. Они много лет враждовали с моим свекром, пока в качестве жеста мира не договорились поженить Раяну и одного из своих сыновей, но бедная девочка сбежала от них и в итоге погибла, как и преследовавший ее муж, после чего Ахметовы снова объявили нам войну. Мне слабо верится, что Булат сможет противостоять им в одиночку. Он все же не его отец. И даже не Джалал. Как бы я не презирала теперь бывшего мужа, я не могу не признать, что он на многое готов, лишь бы добиться своего, а в Булате слишком много человечности, чтобы выжить в их мире.

* * *

Время идет, дни формируются в недели, а ничего толком не происходит. Теперь, когда Булат пообещал мне свободу, я становлюсь нетерпеливой в ожидании освобождения из тюрьмы, в которую превратился для меня этот дом.

Мне все еще больно от осознания того, что любовь всей моей жизни, то, что я считала самым светлым, что было у меня, оказалось одной большой ложью. Мне еще труднее существовать в месте, которое наполнено нежеланными теперь воспоминаниями. Я задыхаюсь, не знаю куда себя деть и умираю от тоски. Почему же ничего не происходит? Чего ждет Булат? Он ничего мне не рассказывает, так, иногда выдает небольшие детали, но в них слишком мало информации.

А недавно, в нашем доме, в мужском крыле, занимая комнаты, которые находятся рядом с бывшими апартаментами Джалала, поселилась молодая женщина с ребенком. Булат запретил мне приближаться к мужскому крылу, так что я держусь подальше, но любопытство одолевает меня с каждым днем все больше и больше. Прислуга болтает и я знаю из случайно услышанного, что женщине запрещено покидать свои комнаты. В коридорах теперь дежурит круглосуточная охрана, как в женском крыле, где живем мы с Раисой, так и в мужском.

Как-то вечером я решаю навестить маму Булата, которая уже несколько дней не выходила из своей спальни, но замираю у порога, так как дверь открыта, а в комнате Булат с Раисой разговаривают на повышенных тонах.

– … твой внук!

– Он незаконорожденный! Ублюдок от безродной девки! – зло шипит Раиса.

– Не смей так говорить о моем сыне, мама! – не менее зло отвечает ей Булат. – Он мой ребенок, мой единственный наследник, так что смирись с этим!

Я уже знаю, что ребенок, живущий в мужском крыле, принадлежит Булату, так что не удивлена, но меня поражает то, как о нем говорит Раиса. Он же ее единственный внук! Она потеряла Селима и Раяну, у нее остался только один Булат, а теперь появился еще и внук, но эту ужасную женщину волнует лишь то, что малыш родился не в законном браке.

– Добрый вечер мама, Булат! – спокойным тоном даю знать о своем присутствии.

– Убирайся! – тут же кричит на меня Раиса. – Только тебя тут не хватало!

– Мы оба пойдем, – беря меня под локоток, осторожно выводит в коридор Булат, не прощаясь с матерью, как положено – вот насколько он зол.

Мы молча доходим до моей комнаты и заходим, закрыв за собой дверь.

– У меня к тебе просьба, – отпуская мою руку, напряженно говорит мужчина. Он выглядит изрядно помятым и уставшим. – Ты не могла бы завтра утром встретиться с Витой и показать ей дом?

– Вита – это твоя… – уточняю я.

– Да, – напряженно кивает он. – Моя незаконная жена. Та самая, с которой я расстался тогда из-за папы. А Асад – мой сын от другой женщины. Вита его воспитывает, так что она его мать и лучше ее по этому поводу не расспрашивать.

– Понятно, – выдыхаю я, хотя ничего мне не понятно. Это сколько же женщин было у Булата? На одной он женился, вторая родила ему ребенка. Трудно не осуждать, как бы хорошо я к нему не относилась.

– Если не хочешь, я не настаиваю, – говорит он. – Но если ты не возражаешь против компании, то Вита была бы рада выйти из своих комнат и осмотреться. Она спокойная, милая девушка, вы могли бы подружиться.

– И как ты себе это представляешь? – не могу сдержать свой скептицизм. – Кем я ей представлюсь?

– Кем угодно, только не моей женой, – усмехается он. – Но ты ведь и так не моя жена, Аза, правда? Твой муж жив, а мы с тобой никогда не вступали в брачные отношения.

– Наверное, – неуверенно пожимаю плечом. – Хорошо, Булат, я не против компании, если она действительно милая девушка, к тому же мне очень хочется понянчиться с малышом, в этом доме детей не было уже очень давно. Я встречусь с ними утром.

– Спасибо, – с облегчением выдыхает он. – Я тогда пойду, много дел.

Я провожу этот вечер, размышляя, как вести себя с женщиной Булата, что именно ей показать в доме, ведь он огромен и некоторые неиспользуемые комнаты заперты, и конечно же, предвкушаю встречу с сыном Булата, потому что я просто обожаю детей и мне не терпится немного повозиться с умильным малышом.

На следующее утро я решительно шагаю в мужское крыло и перед самой дверью останавливаюсь перед охранником, загораживающим вход.

– Пропусти меня, – говорю стоящему, как истукан, мужчине.

Он медлит несколько секунд, но все же открывает передо мной дверь, даже не потрудившись постучаться. Я неловко захожу и сразу же натыкаюсь взглядом на сидящую на ковре девушку с малышом. Если это Вита, то я представляла ее по-другому. Она, конечно, красивая, с темно-русыми волосами и ярко-синими глазами, но какая-то очень взрослая и уставшая, что видно по взгляду, хотя ей, наверное, даже тридцати нет.

– Привет, Вита. Меня зовут Аза, – неловко улыбаюсь я, делая несколько шагов вперед.

– Привет, – настороженно отвечает она, рассматривая меня.

– Булат попросил меня показать тебе дом, – перехожу сразу к делу, переводя взгляд на прелестного рыжеволосого ребенка. – А это Асад, да?

– Ты еще не видела его? – удивленно поднимает брови Вита.

– Нет, я не захожу в эту часть дома, а Булат не приносит его в женскую, потому что его мама не хочет его… Мм… Не бери в голову, просто она сейчас плоха после химиотерапии и мы там все по струнке ходим, чтобы не раздражать ее.

Черт, и зачем я только вспомнила Раису?! Лучше вообще ее не упоминать.

– Понятно, надеюсь, с ней все будет в порядке, – вежливо