начинаю лениво спускаться, ощущая, как подрагивает от напряжения ее пресс. Без рук, напоминаю себе, испытывая болезненное желание потрогать, ощупать везде, куда дотянутся пальцы. Без рук, вашу мать. Кажется, я рычу это вслух, потому что в этот момент по телу Элины проходит крупная волна дрожи. Прутья клетки за ее спиной скрипят, когда она хватается за них в поисках опоры. Потерпи, детка. Тебе будет приятнее, чем визгливой порноактрисе, изображающей бурный оргазм.

Стащить стринги за веревочки на бедрах было бы быстрее, но я целенаправленно усложняю задачу нам обоим. Мои губы останавливаются на резинке трусиков чуть выше лобка, нос упирается в сокращающие мышцы живота. Я нажимаю сильнее, веду головой в одну сторону, потом назад, вниз, вверх, в сторону… Дразню ее, искушаю, требую, прошу, соблазняю, схожу с ума от этой неприкасаемой близости, ответной дрожи, пряного желания, которым дышу. Без рук, бл*ь. Хватаюсь за стальные прутья по разные стороны от подрагивающих бедер, крепко сцепляю пальцы, скриплю зубами. Мы дышим громче, чем трахаются в фильме.

Осторожно сжимаю зубы на резинке, по миллиметру двигаюсь вниз, трогая губами и зубами разгоряченную кожу. Очень медленно, очень осторожно. Без рук… Пальцы немеют. Не уверен, что смогу их потом разжать. Прутья звенят. Она всхлипывает, когда я вскользь задеваю чувствительный клитор верхней губой. Резкий рывок, и стринги сползают на бедра.

В жопу второе обещание.

Возвращаюсь к пульсирующей горошине и глажу ее языком. Вверх. Вниз. По кругу. В горле клокочет голодный стон. Эля дергается от каждого скользящего движения, выгибается, дрожит всем телом. Бью языком по набухшему комочку плоти, всасываю, облизываю, надавливаю, обвожу по кругу, снова всасываю, перекатываю во рту, слегка прихватывая зубами. Ни слова. Без рук. Я молодец, все почти невинно, почти не наврал. Выпускаю набухший клитор, веду мокрую дорожку вниз, к горячему блестящему от смазки отверстию. Толкаю язык внутрь, и густая влага сочится в рот, забивая все рецепторы ее сладковатым вкусом и одуряющим запахом. Бархатистые стенки сжимаются, едва не заставив меня кончить от одной мысли, что там мог быть мой член.

По спине и вискам стекают капли пота. Сдохну, но не сорвусь. Трахаю только языком, быстрее, резче. Эля сдавленно стонет, едва не рыдая, бесстыже разводит ноги, подставляясь под мой язык, влага течет по ее бедрам, внутренние мышцы бешено пульсируют, и это уже ни хрена не невинно. Она собирается кончить на мой язык, я, бл*ь, тоже. Горячая волна сползает по пояснице, бьет прямо в пах, яйца поджимаются. Ну, пи*ец.

Отцепившись от решетки, трясущимися пальцами успеваю расстегнуть ширинку и освободить набухший член, сжимаю у основания, сдерживая оргазм. Эля двигает бедрами вперед, потом обратно, всхлипывает, стонет, мечется, как птица по клетке, в поисках освобождения. Мой язык выскальзывает из мокрой щелки, одно короткое скольжение вверх, и я снова обхватываю губами налившийся клитор, всасываю в рот. Эля шипит, выгнувшись дугой, и посылает к херам главное правило. Запускает пальцы в мои волосы и тянет на себя, впечатывая в свою промежность, показывая, как она хочет. Несколько резких толчков языком внутрь, и по ее телу проходит мощная судорога, внутренние мышцы дрожат. Она кончает громко и влажно, крича от удовольствия и выдирая мои волосы с корнем. Я этого не чувствую, потому что меня накрывает вместе с ней. Никакого почти. Долбанный синхрон. Каждый спазм удовольствия прошибает насквозь, выворачивает наизнанку, заставляя рычать, рвано двигая ладонью по липкому от спермы члену. Печальный онанист… Я хрипло смеюсь, прижавшись щекой к горячему Элиному животу. Хватка в моих волосах слабеет, Эля медленно затихает, лениво перебирая пальцами мои растрепанные пряди. Я жмурюсь от этой неосознанной ласки. Еще, пожалуйста.

В игровом шатре тишина, порнушка как-то незаметно закончилась, экраны погасли. Полумрак продлевает ощущение интимного замкнутого мирка, я потираюсь о нежную кожу Эли, упиваясь этими приятными мгновениями. Они не продлятся долго. The game is over, baby. Второго раунда не будет. Она уйдет, как только осознает, что только что произошло.

Я с трудом отрываю себя от нее. Отстраняюсь и встаю на ноги, подтягиваю джинсы, делая пару шагов назад. Отворачиваюсь, чтобы дать ей возможность без неловкости привести себя в порядок. Меня слегка ведет, колени все еще дрожат, на ладонях вмятины от стальных прутьев. Взяв пачку салфеток, которые разложены тут повсюду, вытираю руки, потом до конца застегиваю джинсы. Эля за моей спиной шуршит одеждой, по звуку ее неровного дыхания пытаюсь определить, насколько она зла.

Я оборачиваюсь, она не отводит глаза. Смотрит прямо и убийственно спокойно, словно весь этот пир похоти нам обоим померещился.

— Выведи меня отсюда, — ее голос звенит, выдавая то, что скрыто за сдержанной холодно маской. — Хотя бы одно обещание сдержи, Дим.

Я принимаю упрек, хотя это не совсем честно. Она могла меня остановить. В любой момент, но ей тоже хотелось.

— Надеюсь, тебе хватит совести не напоминать про второй раунд? — обжигает меня холодным взглядом, а губы дрожат. Я так до них и не добрался. Все поцелуи сегодня были ниже пояса.

— Сыграем в другой раз, — киваю я.

— Другого раза не будет! — Отрезает она ледяным тоном. Шагнув вперед, я провожу костяшкам пальцев по ее бледной щеке. Эля не шипит, не отстраняется, держится из последних сил, боится показаться слабой, трусливой, использованной. — Ты всегда добиваешься, чего хочешь? Любыми путями? — в позеленевших глазах сверкает горечь и разочарование.

— Прости, Эля. Я увлекся, — заправив длинную прядь ей за ухо, одергиваю руку и обвожу взглядом пространство клетки. — Место такое, сама понимаешь.

— Понимаю, — она неожиданно соглашается. — Я тоже увлеклась. Было приятно. Спасибо. Но на этом мы остановимся. Ты меня услышал, Дим?

— Я тебя услышал, Эль, — пытаюсь отвечать серьезно, но уголки губ предательски дрожат. Вот тебе и взрослая девочка, а верит в какие-то нелепые договоренности. Телефон в моем кармане оживает. Она тоже слышит звонок. Вопросительно поднимает брови.

— Почему у тебя мобильник не забрали?

— У меня два. Один спрятал, — вру на ходу. Конечно, Элина не верит, подозрительно щуря глаза. — Две секунды. Хорошо? Нужно ответить, — подношу гаджет к уху, не разрывая зрительного контакта с Элей.

— Вы закончили? Открыть клетку? — раздается в динамике мужской голос.

— Да. Открывай.

— Ну, вы зажгли. Мне понравилось, хотя немного не хватило. Предупреждаю, твоя подружка дико злая, а моя в шоке. Отвлечь их?

— Отвлеки и записи сотри.

— Что, даже не память не сохранишь? А подрочить перед сном? — ржет в трубку Ладогин.

— Отвали, Руслан, — завершив звонок, убираю мобильник в задний карман.

Побелев, как мел, Элина смотрит на меня со смесью ужаса и жажды убийства.