– Днями сюда прилетает премьер-министр Великобритании, правда, он уже два раза переносил перелет из-за погоды. Решено, что личный состав вашей бригады примет участие во встрече с ним. Он везет английские награды для них. Но, я смотрю, вы время даром не теряете. – Сталин встал, показывая, что аудиенция окончена. Перед этим он открыл «мою» папку, что-то вложил в нее и что-то там дважды подписал. Мы тоже встали, я забрал папку, и мы вышли. Кузнецов жестом попросил передать ее ему. Открыл, просмотрел две бумаги и подошел к столу секретаря, что-то спросил у него, и мы вышли из приемной.

– Нам туда! – рукой показал нарком.

– Проходите! – он указал рукой на дверь. – Растете, Сергей Иванович, такой порядок награждения только для тех, кто стал особо близок к Верховному! Но теперь он будет лично вас контролировать. Имейте это в виду.

Оказывается, если тебе в Кремле Шверник или Калинин вручает награду в Георгиевском (Советском) зале Большого дворца, то это «общий порядок». За этим начинается шум в газетах, праздничный стол и тому подобное. А если «он» хочет показать тебе, что то, что ты делаешь, ему очень понравилось, то ты просто заходишь за наградой в наградной отдел. Ни публикаций, ни оваций не будет, просто готовься к пахоте.

Второго августа мы встречали Черчилля. После прохода PQ-17, а в нашей зоне ответственности было потеряно только одно судно, и то было добито после выгрузки, остальные дошли, игнорировать круто изменившуюся обстановку в Северной Атлантике стало просто неприлично, но отказываться от Африки англичанам не хотелось, от слова совсем. И Черчилль решил нанести государственный визит и на нем объявить, что высадки не будет. Мне же хотелось просто посмотреть, как он будет выкручиваться, тем более что приглашение в Кремль и в британское посольство мне вручили еще до его прилета. Посол Британии в СССР в то время находился в Куйбышеве, но специально приехал в Москву и вручил мне его 30 июля. Морда у него была очень противная, весь из себя такой скользкий, и сразу было видно, что соврет и глазом не моргнет. Да еще и полосатый темно-синий двубортный костюм с тонкими белыми полосками, в общем, пэром и сэром он не выглядел. Ну, может быть, если бы килт надел… Бог с ним! Выкроить время на эти встречи удавалось с большим трудом, ибо насели на меня здорово со всех сторон. Трепанулся, что тебе «науки» не хватает? Вот тебе цвет нашей науки. Ставь задачи, требуй исполнения и результата. Тем более что финансирование открыли. В основном наукообразные приглашали в гости к себе, ибо знали, что моряки с пустыми руками в гости не ходят. После совещаний – обязательное застолье и приставания: расскажи да расскажи. Всех интересовало: за что дают две «звезды», про которые никто ничего не слышал, и чувствовалось, что не только представители КБ интересуются этим. Большинство КБ флота и судостроя находилось сейчас на Волге, и именно туда направляли свои запросы разведки стран – участниц войны. И, хотя моряки не только «шило» умеют употреблять, но и веселиться от души, ухо держать востро приходилось постоянно, чтобы не трепануть по запарке чего лишнего. В отличие от моих командиров, которые если не поняли, то придут еще раз и проконсультируются, эти сразу сообщат кому следует и не следует, что высказал адмирал вот такое, что не совсем совпадает с накопленными человечеством знаниями. Что таких исследований еще никто не проводил. Особенно, когда рисуешь на реактивной глубинной бомбе кавитатор. Или говоришь, что удобнее всего наводиться по кильватерному следу. Поэтому заходить требовалось из глубины веков, и не бить дубиной послезнания по голове. Насколько это удалось, не знаю, чаще всего приходилось говорить, что «по моим сведениям, исходя из дружеских бесед за рюмкой чая и из допросов пленных командиров лодок, противник и союзники работают над этими проблемами». Наверняка те, кто связан с англичанами и американцами, а это не исключено, поставят в полный тупик представителей Home и Navy флотов. Тем более что систему управления и устройство совершенно секретной Mark24 FIDO я просто нарисовал на доске перед представителями «Физприбора». Она требовалась еще до войны. Но показал фотографии извлечения такой «штучки» из воды в последнем походе, у которой батарея «газанула» и она не смогла погрузиться. Систему управления мы привезли в Москву, а «серединку» пришлось утопить в море, вырезав часть серебряно-цинковой батареи. Но проговорился, сказав, что в качестве электролита сухозаряженная батарея может использовать морскую воду. Затем поправился, дескать, установил это случайно, решив промыть от щелочи морской водой.

Тем не менее темы были запущены, и исполнители предупреждены, что результат требовался еще вчера. И что пайки они будут получать повышенные, и что «некто» лично следит за исполнением этих договоров. Мне тут же попытались посадить на хвост двух дам, в разных местах. Впрочем, одна из них на шпионку практически не тянет, она «комсомолка, студентка и спортсменка», и, действительно, красавица, да и планы у нее чисто матримониальные, зато ее папа вполне может исполнять эту роль. В общем, «приезжайте к нам в Куйбышев, я вас с мамой познакомлю», а там и под венец! Со второй проще, она из института Крылова, в эвакуации и разводе, заграница наше всё. Очень самоуверенная дама, считает, что все лежат у ее ног. Вот только белье ее выдает: у нас нейлон не производят, и совершенно понятно, откуда он у нее.

А вот с Черчиллем вышел казус, из-за самолетов 2-го Гвардейского. Самолеты были американскими, «Киттхавк», но шли они на английском судне, без сопровождающих, в составе PQ-15. В самый острый момент противостояния, когда немцы резко усилили 5-й флот и бомбежки Мурманска. У всех самолетов масляный радиатор был обработан морской водой. То есть – диверсия чистой воды, морской к тому же. Мне это лично Сафонов и его ребята сказали. И акт технического обследования предоставили. В результате погибли четыре человека из «старого» состава полка, трое из которых имели DFC, летный крест за заслуги, и следующий конвой шел под минимальным и номинальным прикрытием, не более 3–4 самолетов на вылете. И только быстрая замена этих «гробов» на «аэрокобры» дала возможность отстоять Мурманск и не дать спалить его порт. Плюс я «вспомнил» о радиограмме с борта Р-615 и упорное молчание кораблей дальнего прикрытия, которые только продублировали Р-615 и добивались квитанций о приеме от эсминцев, находящихся у меня в районе. Я же передал на них запрет на радиосвязь из этого района. По званию и должности я был старшим морским начальником там, и не дал своего согласия на отход. И что премьер, как никто другой, прекрасно знает, что баланс сил на севере Европы нарушен не при помощи английской авиации или флота, а за счет действий частей Северного флота СССР.

Сталин сделал мне знак, чтобы я не трепанул лишнего, чего я делать не собирался, и продолжил давить на Черчилля сам. Видимо, в разговоре с глазу на глаз у них уже был разговор, что обеспечить высадку в Норвегии англичане не могут.

– Как видите, господин премьер, несмотря на то обстоятельство, что наши силы в этом районе и невелики, но проведенные нами операции вынудили немцев перейти к обороне. Нами накоплен достаточный резерв, чтобы максимально обострить ситуацию в этом районе и обеспечить безопасность северного маршрута конвоев. Мы в состоянии оттеснить противника на значительное расстояние, предоставив вашим судам и кораблям возможность более безопасно проходить в порты СССР по кратчайшему пути. Командование фронта и флота настаивает на проведении десантной операции в Северной Норвегии, и не понимает причины откровенного затягивания решения этой проблемы. Если флот Великобритании не способен оказать нам поддержку на первом этапе, мы проведем это без его участия, но требуется увеличить поставки так необходимых нам приборов для поиска кораблей и подводных лодок противника, так как именно подводные лодки обладают большой дальностью действия и способны наносить удары, даже находясь в портах Южной Норвегии.