– Виталий Алексеевич, вы тогда распорядитесь, чтобы мои вещи с «Иоканги» подвезли, сюда в кабинет. Мне еще в Москву требуется заглянуть с этим ремонтом. Отсюда лететь удобнее. Все тогда, на сегодня. Отдыхайте.

– Есть. Сейчас распоряжусь. Спокойной ночи, Сергей Иванович!

Через несколько минут я вышел из штаба и направился по довольно знакомому маршруту в сторону дома с табличкой СевМорПути. Я вышел на Обводный канал и дошел до улицы Розы Люксембург. Перешел через мостик, чуть прошел и оказался у знакомого заборчика с деревянным тротуаром перед ним. Снял колечко с калитки и открыл ее. Света было не видно, но на окнах светомаскировка. Постучал в дверь, никто не открыл. Я перешел на другую сторону улицы и пошел по направлению к набережной. Эта улица буквально упирается в ресторан, в котором работала Лена. Но метров через сто я заметил одинокую женскую фигуру, направлявшуюся мне навстречу по другой стороне улицы. Я перешел на ту сторону, и фигурка побежала мне навстречу. Узнала! Хотя уже довольно темно, но это ей не помешало. Мне показали, уже у нее дома, все газетные статьи о действиях моей дивизии. Естественно, что никуда, ни за какими вещами меня не отпустили.

– Все есть, ты же уезжал «ненадолго», но не вернулся. Нет, никуда не отпущу! Ты давно в городе?

– В Молотовске стоим уже неделю, а здесь появился три часа назад.

– А чего домой не зашел?

– Ключ где-то в Молотовске, в портфеле, я его с собой постоянно не ношу.

– Ты письма мои получал?

– Получал.

– А почему не отвечал? Ладно, не отвечал и не отвечал. Не в этом дело, живой же, и на том спасибо. Ты надолго?

– Не знаю. Мне завтра в Москву, с очень сложным вопросом. Но это еще не точно, разрешения я пока не получил. Так что, каждый день – завтра. Уже неделю. А после Москвы станет ясно: что и как. Но я вернусь, что бы ни случилось и куда бы меня ни перевели. За тобой.

Дома было видно, что моего возвращения ждали, несмотря на отсутствие новостей и писем. Так что у Лены это серьезно, и все мои опасения, что разлука все «вылечит», здесь не проходят. Поэтому я ей и сказал то, что сказал. Но рано утром зазвонил телефон, его выключали, но линию не убирали, и сухой голос начштаба сказал:

– Сергей Иванович, борт на Москву из Талаг отходит через два часа. Через полчаса машина будет у вас. Остальное передаст водитель с пакетом. Так что доброе утро!

Леночка подскочила ставить чайник, время от времени вытирая то слезы, то нос. Коротким получилось свидание. Мне пришлось заехать в штаб и забрать бумаги, которые я подготовил для Москвы. Вызов пришел из Кремля, а не из ГШФ, так что драчка предстоит серьезная. Кузнецов не был заинтересован в моем появлении в Москве, это ясно. Военный Совет флота рассматривать бумаги не будет, что и ожидалось. Но отступать некуда, «позади Москва»!