— Да все это можно найти в Банжуле. Правда, стоит безумных денег, но все же.

— Тогда мне срочно надо туда выбраться. Иначе я скоро тут сдохну.

— Не сдохнешь. Мы все через это прошли. Только нам еще платят намного меньше, чем ваш Фонд. И то умудряемся выживать.

— Сдохну, сдохну! Я уже курить даже начала от тоски, так даже зажигалку иногда найти проблема. Не говоря о сигаретах.

— Ты осторожнее. Они не особо жалуют женщин с сигаретой в зубах.

— Знаю. Я втихаря, когда никто не видит.

— В гамбийской деревне? Никто не видит? Это из области сюра. Здесь все всё знают друг о друге. Так что не питай иллюзий.

— А и наплевать. Я по мясу соскучилась, нормальному, что бы придумать, а?

— Ну давай съездим вместе в Банжул? У тебя же машина есть офисная — можешь ехать куда хочешь. Пообедаем там где-нибудь и вернемся. Или переночуем, у нас там полно волонтеров, у них можно перекантоваться одну ночь, а потом вернуться.

— Идея! В следующий раз приедешь, так и запланируем. Одна бы я не поехала, но вдвоем как-то проще.

— Скоро и одна будешь по всей Гамбии разъезжать. Вся страна — большая деревня. Здесь все рядом и все просто. Ты еще не осмотрелась. Но ехать надо до дождей. А они уже скоро начнутся, через месяц. Потом дороги превратятся в месиво, не проедешь.

— И что, окажемся запертыми здесь на полгода, пока дожди не перестанут?

— Да нет, иногда дороги просыхают на день-два, так что просветы есть. Да скоро и здесь в округе найдешь много чего полезного.

Пол был прав, она еще не осмотрелась толком, сосредоточившись только на деревне, в которой ее поселили. В принципе с ее окладом жить здесь можно было по-королевски, особенно по сравнению с местными, но выделяться сильно она не хотела, опасалась стать источником постоянного одалживания денег.

Она привыкла к тому, что дети постоянно окрикивали ее на улице «тубаб, тубаб!», хотя взрослые называли просто сестра или, те, кто попронырливее, леди босс. Она знала, где делать покупки, знала, как торговаться на местном крохотном рынке, который по-настоящему оживлялся только по выходным, когда в их деревню стекались люди из соседних деревень за покупками.

Мама Бахна приставила к ней двух девушек для помощи по дому одна, Сере, стирала ее вещи и убирала, вторая, Линда, готовила для нее. Девушки едва понимали по-английски, общаться с ними приходилось больше знаками и жестами, чем словами. Они жили у Бахны, та учила их готовить и вести хозяйство, они были то ли племянницами, то ли более дальними родственницами, но договор, видимо, заключался в том, что Бахна платила за их образование в школе, а те выполняли всю необходимую работу. При том, что в школу дети начинали ходить не согласно возрасту, а как придется, великовозрастные ученицы не были в диковинку. К тому же жизнь у Мамы Бахны была отличной подготовкой к замужеству.

Лара, доктор Виера, док. Ее называли по-разному. Молодая, статная, с лицом африканской богини. Некоторая полнота не портила ее фигуру, напротив, женственные выпуклости в контрасте с тонкой талией и длинной шеей придавали ей вид статуэтки, идеальной черной женщины. Такой она показалась Ольге. Большие черные глаза с характерной поволокой, неожиданно для крупных черт лица тонкий нос, полные, идеально очерченные губы и кожа цвета крепкого кофе с легкой примесью молока. Некоторые племена обладали очень черной кожей, а некоторые, и, видимо, Лара была из таких, были чуть посветлее, но при этом отличались от выраженных мулатов. Она не носила парики, как это делали многие из местных женщин, и не заплетала волосы в многочисленные косички, вплетая пряди чужих волос для того, чтобы удлинить их. Ее длинные волосы всегда были аккуратно сплетены в толстую косу. На ней была белая сатиновая рубашка и джинсы. Никаких пестрых тюрбанов, никаких необъятных африканских платьев.

При первой же встрече Ольга поняла, почему Нестор не сомневался в том, что с доктором Виерой не пропадешь. Африканские женщины делились на две категории — либо слишком кроткие и застенчивые, либо слишком уверенные в себе. Лара относилась к последним. И уверенность эта была не показная, не наносная, она шла изнутри. Такая бывает у людей, испытавших немало сложностей в жизни и научившихся ничего не бояться.

Их первая встреча прошла немного странно. Ольга в тот день обсуждала строительство новой пристройки во дворе клиники для открытия учебного центра. Она загорелась идеей проводить курсы повышения квалификации для медсестер из медпунктов окружающих деревень, чтобы они смогли продолжать работу и в случае закрытия проекта. День выдался солнечным, жарким, лишь редкий ветерок иногда обдавал лицо прохладой. Ольга стояла, прикрывая глаза от солнца ладонью, и объясняла строителям, где она планирует расположить пристройку. Отчего-то ей было некомфортно, она не могла понять почему. Водитель, переводящий ее разговор со строителями, обернулся и радостно крикнул: «С приездом, док!» Ольга обернулась, на пороге стояла незнакомая африканка и испуганно смотрела на нее. Очевидно, что это и была доктор Виера, но почему она так испугалась? Доктор так и стояла на пороге на протяжении всей дискуссии со строителями, а когда Ольга закончила и подошла к ней, даже не протянула руки.

— Здравствуйте. Вы, если я правильно понимаю, доктор Виера? — вежливо спросила Ольга.

Ох уж эти африканки, иногда как впадают в ступор перед начальством, так и не выведешь.

— Вы не знаете меня? — медленно спросила Виера на четком, хорошо выговариваемом английском.

— Нет, а что — мы встречались? — весело ответила Ольга.

— Не уверена.

— А я уверена — я бы вас запомнила, доктор Виера. Давайте знакомиться, я — Ольга Панова, новый координатор проекта.

Тут на лице Виеры произошло сразу несколько изменений — напряженность сменилась недоверием, недоверие сменилось удивлением, а удивление неожиданно сменилось весельем. Она рассмеялась, покачала головой и энергично пожала Ольге руку. Ее ладонь была сухой и прохладной, несмотря на жару.

— Простите, я, наверное, вас с кем-то спутала.

— Нестор мне много рассказывал о вас, доктор Виера, — официальным тоном произнесла Ольга.

— Ай, Нестор… — небрежно бросила Лара.

Ее напряжения как не бывало. Напротив, она стала вести себя расслабленно и уверенно.

— Любитель потрепаться. Он небось был рад умотать отсюда при первой же возможности.

У нее был мягкий, приятный голос, неожиданный для ее уверенной манеры поведения. Ольга еще раз отметила, что ее английский сильно отличается от английского жителей Маракунды. Возможно, сказывалось образование.

— Я рада, что успела с ним встретиться, принять дела.

— Какие дела? Он что, вел дела? Удивительно. Мне казалось, что он просто создает видимость дел.

— Как-то вы очень резко о нем отзываетесь, доктор Виера.