– Вот теперь я вижу, какая ты!.. – Он не мог подыскать нужного слова.

– Какая? – мягко и просто спросила девушка.

Эрик взъерошил свои волосы, удивляясь метаморфозе, произошедшей с его чувствами. Он снова не мог понять себя, но, если прежде, в отношениях с Аурелией, чаще всего присутствовала боль и борьба любви с ненавистью, то сейчас его душа пела. Он чувствовал себя абсолютно счастливым: эта девушка явилась как живительная сила воды, принесшая ему энергию исцеления, как солнечный луч, рассеявший мрачную тьму.

– Так скажи, какая я? – Они оба не заметили, как перешли на «ты», и это тоже было естественно.

– Я действительно не могу найти правильных слов, – тихо проговорил Эрик, беря ее за обе руки. – Но я знаю: это чудо, что я встретил тебя…

Она понимающе кивнула и двумя руками пожала его ладони. Потом они взялись за руки и пошли по тропинке между холмов, за которыми были те самые «три-четыре виллы»…

Эрик и Рэлли долго шли по пляжу, взявшись за руки. Они не заметили, как вошли в узкую зеленую долину и перешли через живописный мостик, под которым текла неширокая быстрая речка, метров через двести впадавшая в океан.

– Здесь я живу. – Рэлли остановилась у калитки низенькой ограды, через которую свешивались темно-зеленые кусты живой изгороди и виднелся двухэтажный кирпичный коттедж. – И приглашаю тебя в гости…

Она открыла дверь ключом, достав его из маленькой вязаной сумочки, висевшей на шее, и сделала широкий жест, приглашая Эрика войти в дом.

Они вошли в просторный холл с удобной простой мебелью. Дизайнерский опыт молодого человека подсказал, что эта простота – высокий стиль дорогого жилища, который свидетельствует о зажиточности его хозяев. Диваны и кресла из белой кожи, на полу – большой персидский ковер, на стенах – старинные гравюры видов Сан-Диего и его окрестностей. Похоже на Джона Мартенса, известного художника-графика XIX века, чуть не присвистнул Эрик.

Рэлли ловко кинула свою соломенную шляпу, и та, сделав несколько кругов, повисла на вешалке у входа.

– Ого! – с одобрением отметил Эрик.

– Я долго тренировалась, – с гордостью сообщила девушка.

Он посмотрел на нее с изумлением, смешанным с нарастающим восхищением. Удивительное сочетание интеллекта и аристократизма этой прелестной девушки с озорными мальчишескими повадками вызывали у Эрика все нарастающее чувство влюбленности в нее.

Рэлли села в кресло у изящного столика, указав молодому человеку место напротив. Некоторое время они отдыхали, с удовольствием глядя друг на друга, изучая, вспоминая то, что каждый видел в романтических мечтах или в сновидениях. Неожиданно она вскочила.

– Я сейчас! – бросила она, выбежав из холла.

Через несколько минут девушка вернулась. Вслед за ней пожилая женщина в белом переднике ввезла сервировочный столик, на котором стояло много всякой еды. Женщина, улыбнувшись, кивнула гостю. Эрик, как воспитанный человек, привстал, приветствуя пожилую даму.

– Молли, это Эрик…

– Эрик Хенк, – представился он, поклонившись.

– Эрик Хенк, мой друг, – добавила Рэлли, и это необычайно польстило молодому человеку.

Рэлли поблагодарила Молли, и та удалилась. А девушка начала выставлять на столик тарелки с сыром и ветчиной, душистыми тарталетками и фруктами. Когда она начала разливать кофе в изящные фарфоровые чашечки, молодой человек залюбовался ее точными пластичными движениями.

– Это моя няня, – кивнула она вслед удалившейся женщине. – Она во многом заменила мне маму, которая всегда была занята и много ездила в командировки.

Эрик понимающе кивнул, делая глоток душистого кофе. Он решил ни о чем не расспрашивать ее, боясь ненароком проговориться или вызвать подозрения умненькой девушки. Сам он еще не был до конца уверен в своих подозрениях, но интуиция подсказывала ему, что он не ошибается. Некоторое время они молча пили кофе, искоса поглядывая друг на друга. Встретившись глазами, они улыбались, ничуть не смущаясь. Наоборот, они как будто играли, с удовольствием изучая один другого.

– Скоро начнет темнеть, – заметил Эрик, поглядывая в большое окно, выходящее в зеленый палисадник. – Надо ехать в город.

– Ты можешь остаться здесь, – быстро предложила девушка. – Места в доме много, и ты никому не помешаешь.

Эрику очень не хотелось расставаться с милой Рэлли. Более того, он ужасно боялся, что может больше не встретиться с ней. Вдруг случится так, что она неожиданно уедет или он не застанет ее дома…

Вместо ответа Эрик благодарно кивнул, однако было заметно, что он смущен и колеблется, удобно ли принимать приглашение ночевать в доме молодой девушки, с которой познакомился лишь несколько часов назад.

– Соглашайся, соглашайся, – настаивала молодая хозяйка дома. – Ты же без машины. Такси сейчас трудно поймать здесь. Я, конечно, могла бы отвезти тебя в отель, но… мне бы хотелось, чтобы ты был моим гостем.

Ее прямодушие и искренность окончательно покорили Эрика. Он ласково улыбался ей, вертя в руках кофейную чашечку.

– Я буду рад остаться ночевать в твоем доме, – наконец проговорил он. – Хотя чувствую некоторую неловкость… Ведь мы знакомы всего три часа.

– Нет, почти четыре, – рассмеялась она. – Я увидела тебя сидящим на песке и сразу взглянула на часы. Было два часа десять минут. А сейчас почти шесть.

Оба рассмеялись и протянули руки друг другу. В их быстром дружеском рукопожатии промелькнула нежность, которую оба пока не решались показывать. Эрик, правда, попытался задержать ее руку в своей, но узкая загорелая ладошка мягко выскользнула из его руки.

– Так твой дом – самый маленький из здешних вилл? – недоверчиво спросил Эрик, оглядывая высокие потолки и рассматривая винтовую лестницу красного дерева, которая вела на второй этаж.

– Да, самый маленький! – просто ответила Рэлли. – Соседние коттеджи принадлежат очень богатым людям.

Эрик встал из кресла и, засунув руки в карманы, подошел к полке, делящей огромный холл на две неравные части. Он стал рассматривать книги и статуэтки. Это были, в основном, альбомы по искусству и мелкая пластика эпохи Возрождения.

– Ты учишься в университете? – спросил он, скользя глазами по полкам и с благоговением рассматривая подлинные статуэтки XV–XVI веков. Он даже не решился дотронуться до них, хотя ему очень хотелось поближе рассмотреть, например, уменьшенную копию «Давида» Донателло.

– Возьми его в руки, не бойся, – разрешила она, заметив его интерес. – Это авторская уменьшенная копия, – подтвердила она догадку Эрика. – Да, я учусь в университете Лос-Анджелеса. Но моя специальность не искусство, а химия, биохимия…

Эрик удивленно посмотрел на нее, но ничего не сказал, а лишь покачал головой, поражаясь ее осведомленности и образованности, а также ценности домашних безделушек. А его догадки получили еще одно подтверждение.