— Вы думаете, что обрывки фотографии спрятал Файф? — спросил Джим.

Чан покачал головой.

— Нет. Это произошло до его прихода.

Оставив влюбленных, Чан направился к машине. Итак, история с кольцом прояснилась, но какими мотивами руководствовалась Юлия, когда решила порвать фотографию Денни Майо? Только ли желанием скрыть, над чьим изображением проливала слезы Шейла? И имеет ли этот поступок связь с изуродованной неизвестным подшивкой лос-анджелесских газет? Ведь очевидно, что кто-то хотел во что бы то ни стало лишить его возможности увидеть портрет Денни Майо.

Несмотря на усталость, Чан решил заехать в отель «Грандо».

В холле отеля в этот вечерний час было пусто. Стоявший у двери швейцар приветливо улыбнулся своему земляку. Чан вспомнил, что ему надлежало выяснить еще одно обстоятельство.

— Послушай, Тед, — обратился он к швейцару, — ты ведь знаешь мистера Тарневеро?

— Конечно, инспектор.

— Сегодня утром ты заговорил с ним по-китайски. Почему ты это сделал?

— В день своего приезда мистер Тарневеро сказал мне, что одно время жил в Китае и немного знает китайский язык.

— Но сегодня он, кажется, не понял тебя?

Тед пожал плечами.

— Не знаю. До этого он говорил по-китайски довольно сносно.

— Да, туристы порой оказываются со странностями.

— Но он дает большие чаевые, — заступился за Тарневеро швейцар.

Инспектор остался вполне доволен этим разговором. Кое-что начинало проясняться.

Значит, Тарневеро понимал китайский язык. Теперь Чан вспомнил, что в день их знакомства прорицатель говорил ему о том, что когда-то жил в Китае. Не случайно поэтому он сказал о переведенных стрелках часов, доказав несостоятельность версии о том, что убийство Шейлы Фен произошло в две минуты девятого, после того как Чан допросил Ву-Кио-Чинга. Ведь старик утверждал, что в двенадцать минут девятого мисс Фен была еще жива. Да, стремление Тарневеро помочь в розысках убийцы, видимо, имеет определенную цель.

Размышления инспектора были прерваны появлением Вала Мартино. На нем был белый фланелевый костюм, тропический шлем и ярко-красный галстук. В таком наряде он казался ожившей фигурой с рекламного плаката бюро путешествий.

— Я никогда не предполагал, инспектор, что вы способны так безмятежно отдыхать в мягком кресле! Неужели вам уже удалось узнать, кто убийца?

Чан покачал головой.

— Увы, тайна все еще остается тайной. Но пусть вас не обманывает мой безмятежный вид. Мой мозг работает даже тогда, когда тело отдыхает.

— Можно позавидовать вашим нервам. А вы знаете, что из-за смерти Шейлы убытки фирмы составляют двести тысяч долларов, которые истрачены на съемки? Я не знаю, кто убил Шейлу Фен, но могу сказать, что убийца не пожелал посчитаться с интересами нашей фирмы. В противном случае он дождался бы, пока мы закончим съемки. Я, собственно, говорю вам это для того, чтобы вы поняли, что я должен как можно скорее уехать в Голливуд и попытаться спасти то, что еще можно спасти. Когда вы надеетесь закончить расследование?

Чан тяжело вздохнул.

— Мне кажется, никогда еще люди не были так нетерпеливы. Это совсем не свойственно Гавайям. Позвольте спросить, каково ваше личное мнение относительно убийства?

Мартино закурил.

— Право, не знаю, что вам ответить.

— По секрету могу сказать: в этом деле замешано лицо необычайного ума. Я буду с вами совершенно откровенен. Я имею в виду Тарневеро. Я недолюбливаю этого человека, но считаю его чрезвычайно ловким и умным противником.

Мартино кивнул.

— Да, у него поразительная интуиция, он может мгновенно оценить ситуацию. В Голливуде полно экстрасенсов, всякого рода прорицателей и ясновидцев, но Тарневеро на голову выше их всех. Своим клиентам он рассказывает о них вещи, которые, казалось бы, никто не может знать.

— Откуда ему обо всем этом известно?

— Я убежден, что на него работают осведомители, сообщающие ему обо всем, что для него при случае может представлять интерес. Тарневеро может получать информацию от наивных женщин, уверенных в том, что он действует в союзе с потусторонними силами. Этот человек знает такое множество секретов, что если бы он вздумал заговорить, не поздоровилось бы многим в Голливуде. Мы пытались обезвредить его, но он слишком хитер и осторожен. Право, жаль, что Джейнс не поколотил его как следует. Я счел нужным воспрепятствовать этому только из-за Шейлы. Не хотелось, чтобы ее имя связывали со скандалом.

Режиссер потушил сигарету.

— Поверьте, инспектор, в мире кино не так уж мало порядочных людей, которых следовало бы оберегать от скандальных сплетен. И таким людям, как правило, приходится страдать за грехи других.

— Должен ли я понимать ваши слова таким образом, что вы допускаете возможность причастности Тарневеро к убийству мисс Фен? — осторожно спросил Чан.

— Нет, — решительно ответил Мартино. — Не надо так истолковывать мои слова. Я хотел лишь, чтобы вы, разыскивая преступника, не упускали из виду Тарневеро. Не думаю, что вы часто встречали людей, которые были бы так умны, как этот господин.

— Я проверял алиби Тарневеро. Оно подтверждается показаниями свидетелей.

Мартино встал.

— Разумеется! Тарневеро ловок, как угорь. До свидания. Желаю вам от всей души удачи.

После некоторого раздумья инспектор направился к телефону. Начальник полиции был у себя.

— У вас много работы? — спросил его Чан.

— Я собирался встретиться с супругами Мак-Мастер. Случилось что-нибудь важное?

— Пока не знаю. Но мне хотелось заручиться вашим содействием. Я намереваюсь провести обыск в отеле «Грандо», и было бы очень хорошо, если бы вы приехали в отель.

— Я сейчас буду, Чарли.

Затем он позвонил Аллану Джейнсу и, предупредив о своем визите, направился к дежурному за конторкой.

— Не можете ли вы сказать, мистер Тарневеро у себя?

Мужчина взглянул на доску.

— Ключа нет. По-видимому, мистер Тарневеро у себя в номере, — ответил он.

— Отлично. Пожалуйста, позвоните мистеру Тарневеро и сообщите ему, что инспектор Чан просит его приехать в отель «Ионг».

Дежурный удивился.

— Вы будете ожидать Тарневеро в отеле «Ионг»?

— Да. Мне необходимо удалить Тарневеро на некоторое время отсюда.

— Ах, вот в чем дело! Я все исполню, инспектор!

Чан поднялся в номер Аллана Джейнса. Тот встретил его в халате и в ночных туфлях.