– Денег хотел с нее слупить? Сколько ты хотел,чтобы она тебе привезла для того, чтобы ты отмазался от армии? Как ты вообщеопределяешь, сколько с кого денег можно содрать? Ведь если много запросишь, томожно и потерять русскую подругу. Она сразу что-нибудь неладное заподозрит.Мало запросишь – можно продешевить. Надя – женщина самостоятельная? Если онадама обеспеченная, значит, ты должен иметь на нее определенные виды. Другиедевушки тебя интересуют всего на одну ночь.

Валид не произносил ни единого слова.

– Значит, и тюрьму ты придумал, точно так же,как и армию? Скажи, изначально, когда ты назвал сумму в двадцать тысячдолларов, ты руководствовался тем, что у меня есть квартира и, в случае чего, явсегда могу ее продать? Только для этого тебе нужно было хорошо запудрить мнемозги и сделать так, чтобы я влюбилась в тебя без памяти. Хорошая схема! Откаждого по способностям…

– Это неправда! – наконец воскликнул Валид. –Это ложь! Зачем ты так говоришь? Я попросил у тебя помощи, потому что чуть неугодил в тюрьму. Я был с тобой откровенен. Ты согласилась мне помочь, за что яочень тебе благодарен. Ты спасла меня от тюрьмы. Я на тебе женился. Я хочусделать тебя счастливой, потому что очень сильно люблю тебя. Зачем ты делаешьмне больно? Я никогда не жил за счет женщин и не выманивал у них денег. Я знаю,как у вас в России называются такие мужики, – они зовутся альфонсами. Я нетакой: я бизнесмен и зарабатываю сам, потому что хочу тебе много дать. Я взялтовар по дешевой цене и уже везу его в магазин. Я стараюсь для нас. А с Надей яхотел пошутить, хотел ее проучить.

– Все это как-то неубедительно, – перебила ямужа и повесила трубку. Затем не выдержала, вновь набрала номер Валида иотчеканила:

– Если ты хочешь, чтобы я тебе поверила, тосегодня, как только вернешься с работы, наберешь номер телефона этой Нади и вмоем присутствии скажешь ей, что ты женат, а еще попросишь, чтобы она тебябольше не беспокоила.

– Я так и сделаю, – ответил супруг и привелтем самым меня в замешательство. Признаться честно, я не рассчитывала, что онна это пойдет, и была очень удивлена, когда он согласился.

– Хорошо, тогда до встречи.

Как только я вышла из квартиры и направиласьна рынок за продуктами, то сразу наткнулась на Ахмеда. Пытаясь спрятать испуг вглазах, я решила пройти мимо него, не говоря ни единого слова.

– Куда идешь? – Ахмед перегородил мне дорогу.

– На рынок, – я хотела проскользнуть мимонего, но он вцепился мне в локоть.

– Тебе муж говорил, что одной нельзя выходитьиз дома? Если ты хочешь выйти на улицу, то должна позвонить мне.

– А у тебя что, дел никаких нет, кроме как сомной по рынку ходить? Не беспокойся, я в Хургаде не заблужусь, тут заблудитьсяневозможно. А что касается местных мужчин, то мне до них дела нет. Я на них несмотрю и ни с кем из них не разговариваю. Я мужа люблю.

– Муж запретил выходить тебе одной из дома, –голос Ахмеда не предвещал ничего хорошего. – Ты хочешь проблем? Ты их ужезаработала.

– Я в тюрьме, что ли, сижу? Что я, на улицу немогу выйти? Хорошо, если ты мучаешься от безделья и хочешь пойти со мной нарынок, то я не против. Даже хорошо, что будет кому сумки нести.

– Мне нужны пятьсот долларов, – поганоусмехнулся Ахмед.

– А я здесь при чем?

– При том, что ты мне их дашь.

– Я в прошлый раз давала тебе пятьсотдолларов. У меня больше денег нет, я тебе уже все отдала. У меня серьги золотыепропали. Твоя работа?

Но Ахмед даже не подумал ответить на мойвопрос. Он грубо толкнул меня и спросил:

– В тюрьму хочешь?

– Нет, – отрицательно покачала я головой.

– А я подумал, что уже хочешь.

– Не хочу. У меня денег мало, я не могу даватьтебе каждый день по пятьсот долларов.

– А я у тебя каждый день и не прошу. Мне нужныденьги, – сказал со злостью Ахмед, затем приподнял меня за плечи и хорошенькотряхнул.

– Ты что делаешь? Люди же вокруг!

– Это моя страна и мои люди.

– Валиду все донести могут.

– Пусть знает, что ты убила его кровногобрата. Тебе место в тюрьме.

– О боже… – от собственной беспомощности меняохватила страшная паника. Мне хотелось отдать Ахмеду свою банковскую карту,выпросить у него паспорт и улететь от греха подальше на свою родину. Но я немогла этого сделать… Я не могла этого сделать по той причине, что все ещелюбила Валида и не была уверена в том, что Ахмед вернет мне паспорт и не сдастменя полиции. – Я дам тебе деньги, – произнесла я словно во сне и вместе сАхмедом пошла снимать с карты необходимую ему сумму.

Протянув Ахмеду ровно пятьсот долларов, япостаралась не показывать ему своих слез и прошептала:

– Я никогда больше не хочу тебя видеть.

– Придется, – все с той же издевкой ответилАхмед. – Я не могу тебе в этом помочь.

– У меня заканчиваются деньги.

– Они мне пока не нужны.

– А что будет, когда они у меня совсемзакончатся?

– Ты будешь их мне доставать.

Я ожидала чего угодно, но только не подобногоответа.

– Как я буду доставать для тебя деньги? – сужасом спросила я.

– Не волнуйся. Я пока у тебя ничего не прошу,– ушел от ответа Ахмед. – Ты дала мне достаточно денег. Пошли на рынок.

– Я никуда с тобой не пойду, – я отскочила отАхмеда, как от прокаженного. – Пожалуйста, оставь меня в покое, я пойду нарынок одна. Я скажу Валиду, что ты был занят, что тебе было некогда. Я же далатебе деньги, что тебе еще надо?

– Пошли за продуктами.

Посмотрев в глаза своему врагу, я поняла, чтоперечить ему бесполезно. Я обреченно вздохнула и отправилась в сопровожденииАхмеда за продуктами.

Когда мы вернулись в квартиру, Ахмед поставилсетки с продуктами рядом с небольшим холодильником и посмотрел на менявзглядом, полным вожделения.

– Уходи, а то я позвоню мужу.

– Тогда ты будешь дурой, – рассмеялся Ахмед. –Ты же понимаешь, что Валид никогда не сможет простить тебе смерть брата.