– Привет, – сказал он, как обычно делал, когда они прежде занимались любовью.

– Доброе утро, – ответила Лине и улыбнулась.

Внезапно ему стало грустно. Вспомнилась его жизнь с ней, сейчас уже безвозвратно оставшаяся позади. Все их проекты, планы. Разговоры по вечерам. Ночи. Ссоры. Поездки. Дети давно выросли. Даже кошка Эльза умерла. Лине расстроилась, когда Кнутас позвонил ей и рассказал, что их старой преданной животины не стало.

– И что мы будем теперь делать? – поинтересовался он, со страхом ожидая ответа.

– Мне надо назад в Копенгаген, – сказала Лине.

– И что дальше?

– Я не знаю, – призналась она просто.

Лине высвободилась из его объятий, встала, подошла к окну, выходившему на задний двор, и раздвинула тяжелые занавески. Солнечный свет сразу же заполнил комнату.

– Но сейчас я голодна! – Она повернулась к нему с ослепительной улыбкой, соперничавшей с солнцем. – Позавтракаем?

Подумать только, как все просто было для нее.

Кнутас мог позавидовать ее отношению к жизни. Способности принимать вещи такими, какие они есть. Нет, не всегда жизнь Лине шла гладко, он знал это, но она умела избавляться от уныния и сомнений совершенно недоступным ему образом.

– О’кей, – сказал он и сел на кровати.

Она легко поцеловала его в лоб.

– Пошли.

И он подчинился. Как всегда.

Виттберг сидел в своем служебном кабинете и принимал сигналы от населения, лавиной обрушившиеся на них после того, как накануне обнародовали имя жертвы. Несмотря на раннее утро, телефон звонил почти не переставая. Все кому не лень считали своим долгом набрать номер полиции, поскольку они якобы видели или слышали что-то подозрительное. В большинстве случаев речь шла о всякой ерунде, на которую вообще не стоило тратить время. Но приходилось слушать все подряд из опасения пропустить крупинку золота, которая могла затесаться среди тонн пустой породы.

Как раз когда он пришел к этой мысли, Мартин Кильгорд сунул голову в его приоткрытую дверь:

– У тебя найдется минутка?

– Конечно, заходи.

Кильгорд сел на стул для посетителей и положил ногу на ногу. Он всегда предпочитал надевать костюм и рубашку и выглядел достаточно элегантно в таком наряде, несмотря на свои внушительные размеры. Комиссар положил бумагу на письменный стол перед коллегой. Виттберг опустил на нее взгляд. Это был цветной снимок с изображением голого мужчины с руками, скованными наручниками за спиной, и женщины с обнаженной грудью и хлыстом. «Для любителей доминировать и подчиняться», – гласила выполненная блестящими буквами надпись на нем.

– Что это такое? – спросил Виттберг и с интересом поднял странный листок.

– Реклама клуба любителей жесткого секса. Ну ты знаешь, где люди лупцуют друг друга, – сказал Кильгорд с довольной миной и откинулся на спинку стула.

– И что?

Виттберг вопросительно посмотрел на него.

– Это тот самый клуб, в котором состоял Хенрик Дальман, он называется Amour. Я попросил коллегу из Стокгольма проверить его, и оказалось, что Хенрик наведывался туда всего за неделю до того, как его убили.

– Ты имеешь в виду, что он мог познакомиться с тем, кто лишил его жизни, именно там?

– Почему нет? Речь ведь явно идет об играх такого рода, которыми он занимался, прежде чем умер.

– Но этот Amour ведь находится на материке? Подобных клубов нет на Готланде. По крайней мере, официально зарегистрированных.

– Здесь действительно нет ничего подобного? – поинтересовался Кильгорд.

Виттберг хитро посмотрел на комиссара, улыбка пряталась в уголке его рта.

– Помнится, однажды я был в Мункене, не совсем трезвый, надо признаться, так одна девица предлагала мне отправиться с ней в какую-то хибару в Фоллингбу, где люди давали волю фантазии. Но на том все и закончилось. Потом ходили слухи, что этим занимаются и на острове, но уж точно не в организованной форме, насколько мне известно. И слава богу. Ведь здесь все как на ладони. Если пойти туда, наверняка встретишь кого-то из соседей, знакомых или коллег.

– Этот клуб находится в Сёдермальме в Стокгольме. Я знаю парочку, которая заправляет им, Джорджа и Стефани.

Виттберг с удивлением посмотрел на коллегу:

– Ты бывал там?

Кильгорд громко рассмеялся:

– Нет, с чего вдруг? Для нас, гомосексуалистов, есть специальные клубы.

Он задорно подмигнул молодому коллеге.

– О’кей, – продолжил Виттберг. – Но Хенрик Дальман, выходит, ходил туда.

– Он часто ездил в Стокгольм, имел там нескольких торговых агентов.

– И потом, его приемная дочь живет в Стокгольме, – напомнил Виттберг.

– Вполне возможно, именно там он встретился со своим убийцей. Пожалуй, между ними завязались отношения, – добавил он, как бы размышляя вслух.

– Конечно, – согласился Кильгорд.

– Есть в материалах расследования какие-то данные, указывающие на то, что Дальман был бисексуалом или питал слабость к трасвеститам?

– Нет, его компьютер прошерстили вдоль и поперек и там нашли кое-что сексуального свойства, но ничего имеющего хоть какое-то отношение к клубам трансов и гомосексуалистов. Пожалуй, он начал интересоваться этим совсем недавно, – произнес Кильгорд задумчиво. – Часто так ведь и происходит с не знающими меры людьми. Они отодвигают границы дозволенного все дальше и дальше, им постоянно надо искать для себя новые стимулы. Их всегда что-то не удовлетворяет.

Он устремил взгляд вдаль, и его лицо внезапно стало серьезным. От обычно украшавшей его веселой мины не осталось и следа.

– Судя по всему, у тебя есть личный опыт на сей счет, – заметил Виттберг осторожно.

– Да, так и есть, – признался Кильгорд и посмотрел прямо на своего коллегу. Его глаза стали влажными. – Но у меня нет ни малейшего желания распространяться об этом.

– О’кей, – сказал Виттберг и хлопнул в ладоши. – Знаешь что? На часах только половина девятого, а утреннее совещание снова перенесли. Ты пробовал завтрак, который предлагают в кафе Рингдуван? Он просто фантастический. А ты же, наверное, еще не ел?

– Нет, – солгал Кильгорд. – Поэтому самое время перекусить. Да и прогуляться немного.

Виттберг потянулся за курткой.

– Ты должен рассказать об этом клубе Кнутасу.

– Я пытался дозвониться до Кнутте несколько раз, – сказал Кильгорд. – Понятия не имею, где это парень болтается.

– Он предупредил, что придет позднее, но не объяснил причины, – сообщил Виттберг.

– Тайная секс-встреча, пожалуй, – пошутил Кильгорд.

Карин приближалась к расположенной в сердце Сёдермальма Вольмар-Юкскульсгатан, где жила ее дочь Ханна, как обычно переполненная радостным ожиданием встречи. Она купила рогалики в маленькой кондитерской на углу. Было еще относительно раннее утро, хотя она уже успела прибыть самолетом из Висбю. По словам Ханны, ей требовалось на минутку заглянуть на работу. Оставалось двое суток до Янова дня, и большинство позволяло себе слегка расслабиться перед праздником. Ханна и Габриэла собирались провести его с приемными родителями Ханны в их летнем домике на острове Даларё. Ханна пообещала подождать Карин дома, чтобы та оставила у нее свою сумку и они успели позавтракать вместе.