Спайсер мгновенно оживился, и от его былого недовольства неосталось и следа. Правда, ему очень не понравилось местоимение «мы», а ещебольше то, что под этим местоимением скрывалось – тридцать три тысячи долларов,которые адвокат получил ни за что ни про что. Но с другой стороны, кто еще могбы доставлять их письма на волю и переводить полученные деньги в оффшорныйбанк? К сожалению, Тревор был необходимым элементом их тайной игры, ничего тутне поделаешь.

– Их перевели на Багамы? – на всякий случай уточнил Спайсер.

– Да. Я только что оттуда. Ваши шестьдесят семь тысячнадежно укрыты как от налогов, так и от посторонних глаз.

Спайсер глубоко вздохнул и ощутил прилив бодрости. Третьячасть этой суммы достанется ему, а это больше двадцати двух тысяч. Ну что ж,эта операция закончилась успешно и можно приступать к написанию еще несколькихписем!

Он полез в карман тюремной рубашки, вынул оттуда несколькогазетных вырезок, долго смотрел на них, а потом протянул Тревору:

– Сегодня играют «Дкж» против «Тека». Ставлю пять тысяч на«Тека».

– Пять тысяч? – изумленно уставился на него адвокат.

– Да, а что?

– Я никогда еще не ставил такую сумму на одну игру.

– Кто у тебя букмекер?

– Есть один парень, но я не уверен, что он согласится натакой шаг.

– Послушай, если он хороший букмекер, то вполне справится сэтим делом. Ничего сложного здесь нет. Позвони ему как можно скорее и выясни,чем он может нам помочь.

– Ну ладно, ладно, позвоню.

– Ты придешь сюда завтра?

– Не знаю, возможно. А что?

– Послушай, Тревор, кто еще из клиентов заплатил тебетридцать три тысячи баксов за одно дело?

– Никто.

– Вот именно. Значит, тебе нужно быть здесь завтра в четыречаса. К тому времени я приготовлю для тебя почту.

Сказав это, Спайсер встал и вышел из комнаты, едва заметнокивнув надзирателю. Во дворе он на минуту остановился, немного подумал и решилпрогуляться, несмотря на редкую для февраля жару. Он прошел мимо аккуратноподстриженного газона, мимо садика Пикассо, свернул за угол и вошел вбиблиотеку, где корпели над мудрыми книгами его товарищи.

– Мы получили сто тысяч долларов из Айовы! – торжественнообъявил он с порога, убедившись предварительно, что в зале нет посторонних. –Мы все-таки кинули этого простака Квинса!

Руки Хэтли Бича замерли над клавиатурой компьютера.

Он тупо уставился на Спайсера поверх толстых очков, затемпотер рукой отвисшую челюсть и с недоверием воскликнул:

– Если это шутка, то очень глупая!

– Нет, мне не до шуток, – ответил Спайсер. – Я только чторазговаривал с Тревором. Сегодня утром вся сумма была переведена на наш счет водин из банков на Багамах. Тревор уже был там и даже снял свою долю.

– Давайте кинем этого парня еще разочек! – неожиданновыкрикнул Ярбер.

– Квинса?

– Конечно, а почему бы нет? – воодушевился Ярбер. – Если онс такой легкостью выслал нам сто тысяч баксов, то почему бы нам не потребоватьот него еще немного? Что нам терять?

– Да уж, терять нам действительно нечего, – глубокомысленнозаметил Спайсер, пожалев, что не успел предложить это первым.

– На сколько? – тут же перешел к делу Бич.

– Думаю, для начала надо попробовать тысяч на пятьдесят, –заерзал на стуле Ярбер и почему-то посмотрел на потолок, словно именно оттудачерпал идеи.

Остальные согласно закивали и стали рассуждать, когда можнополучить вторые пятьдесят тысяч. Спайсер не выдержал и призвал друзей кпорядку.

– Послушайте, – остановил он приятелей взмахом руки, –давайте обдумаем, что нужно сделать прежде всего. Я полагаю, наш Кертис изДалласа уже вполне созрел. Давайте обработаем его, а затем вернемся к Квинсу.Сейчас мы поняли, что наш механизм выкачивания денег работает отменно, такдавайте же использовать его на полную мощность. Надо действовать болеенапористо и агрессивно. Давайте посмотрим, кого еще из клиентов мы можем кинутьна крупную сумму.

Хэтли Бич тут же выключил компьютер и достал папку с досьена потенциальных клиентов. Ярбер тоже очистил свой стол и принялся за дело.Полученные только что сто тысяч долларов настолько воодушевили собратьев, чтоони были готовы работать днем и ночью.

Тревор успел вовремя – он прибыл в бар Пита ровно в пятьчасов, то есть в самое интересное время, когда там запускался тотализатор иначиналось бесшабашное веселье, часто заканчивавшееся мордобоем. Он быстроотыскал Препа, который с некоторых пор подвизался в этом баре в качествебукмекера и неплохо зарабатывал. Это был так называемый вечный студент и даже всвои тридцать два года не собирался бросать университет в северной Флориде, таккак родители пообещали платить ему две тысячи долларов в месяц до тех пор, покаон будет учиться. Таким образом, он оставался студентом уже одиннадцать лет, иникто не мог сказать, когда ему наскучит жизнь бездельника и игрока. КогдаТревор сообщил Препу о своем намерении поставить на одну из баскетбольныхкоманд и намекнул, что это будет весьма приличная сумма, тот сразу решилуточнить, какая именно.

– Пятнадцать тысяч, – гордо заявил Тревор и залпом выпилполкружки холодного пива.

– Сколько? – посмотрел на него ошалевший Преп. – Пятнадцатьтысяч? Ты серьезно? – Он был так поражен, что чуть не выронил кружку с пивом.Тревор никогда не ставил на одну игру больше ста баксов.

– Да, пятнадцать, – охотно подтвердил Тревор и осушилкружку. Он чувствовал себя героем дня и был абсолютно уверен, что на этот разудача ему улыбнется.

– В таком случае мне придется кое с кем переговорить, –засуетился Преп, доставая мобильный телефон.

– Валяй, но только быстро. Игра начинается через полчаса.

Бармен был местным парнем, но каким-то загадочным образомприкипел душой к австралийскому футболу и не пропускал ни одного матча. Как разсегодня должен был состояться один из них, и Тревору пришлось заплатитьдвадцать баксов, чтобы он позволил переключить канал.