– Мы дарим вам скрипку самого Страдивари! В России таких всего шесть...

– А Страдивари знает, что его скрипка теперь у нас?! – выкрикнул брюнет с лентой через плечо, стоявший рядом с женихом.

– Ты бы школу сперва закончил, Жора! – рассмеялась цыганка в черном. – Хей, где тут лучший скрипач? Эй, Лухво Бабич, на, опробуй! Сыграй нам так, чтобы пароход закачался!

Тем временем Пепел отыскал взглядом Верку. Та заливалась смехом в компании нескольких кудрявых усачей. Сергей направился в ее сторону, но мысли по-прежнему всецело занимало происшествие на палубе.

Пепел зашел в своих размышлениях с другой стороны. Тупиково гадать, кто закручивает поганку, пока не просечешь, в чем состоит сама поганка. А есть поганка, есть, чтоб не жить! Чутье Сергея Ожогова вопило об этом сильнее ментовской сирены.

Что могли закручивать против Пепла? Готовить устранение? Нет, слишком уж топорная подготовка. Заряжать жучков в каюту? Очень может быть. Но не проще ли зарядить, когда Пепел будет сидеть за столом? Или... Так, уже горячее. Значит, потребовалось сделать что-то именно ПЕРЕД сегодняшней игрой и не позже. Подкинуть? Подкинуть...

– А ты не скучала без меня. – Когда Пепел подошел к Верке, развлекавшие ее кавалеры уже откатились прочь.

Верка была пьяна вдрызг. Щеки полыхали румянцем, глаза блестели черными льдинками. Еще бокал-другой шампанского, и у нее начнут подламываться каблуки. По своей ли охоте она так набралась, или ей в этом помогли? Вообще-то, если Пепла от чего-то отвлекали, то и ее должны были отвлекать от Пепла.

– А ты знаешь, – она обхватила Сергея за талию, прильнула к нему всеми жаркими выступами, – чем цыганская любовь отличается от остальной? А тем же, чем настоящий цветок отличается от засушенного. Наша любовь полноводна и не знает дна. Это катание на огненном коне и стальные цепи. Это незамутненный родник и черная вода в омутах… Ты меня не слушаешь! – Верка обиженно надула губы. – О ком ты думаешь, русский?

– Да вот, думаю, с какой карты сегодня заходить. С семерки червей или дамы треф.

Пока Верка разглагольствовала о любви цыган, Сергей вертел в уме так и этак вариант: кто, куда, зачем и что именно мог подкинуть Сергею Пеплу.

Подкинуть, потом «найти», подняв шум на весь пароход, свести все стрелки на Пепле, и готово. Вор! И не просто вор, а осквернитель лучшего из праздников. Его, чужака, доводы и оправдания выслушивать не станут. И уж точно не простят. Увы, шикарный способ избавить эту землю, тьфу, черт, палубу, от Сереги Пепла. И безопасный для организаторов маскарада. Зачем устранять своими руками, когда за тебя грязную работу выполнят парни в жилетках и лакированных бутсах?

В каюту. А куда еще можно подбросить так, чтобы не оставалось сомнений в виновности Пепла? Разве, потеревшись рядом, аккуратно зарядить карман. Нет, не годится, рискованно и ненадежно. Полезет Пепел за сморкательным платком или за зажигалкой «зиппо» и нашарит «вкладыш».

Что подкинуть? Да что угодно. Хоть медальон красного золота с шеи старикана, который днем схватился на корме с Сашей Володаром. Надо ж такому быть, что старик именно в этот момент попался Пеплу на глаза – медальон болтался на исконном месте. Ну, значит, это будет не медальон.

– Скоро вернусь. – Пепел поцеловал Веронику в щеку. – Забыл в каюте любимого бубнового туза.

Оставив даму сердца, Сергей ловко просочился сквозь вновь пустившихся в пляс под «Дорогой дальнею, да ночкой лунною…» цыган, двигаясь по кратчайшей к стеклянным дверям салона. Он и не мечтал избавиться от Рокки – конечно, тот не сводил глаз с подопечного.

– Эй, куда ты это так припустил?! – Окрик Рокки настиг Сергея в коридоре. – Подожди!

Но некогда было отвлекаться на разговоры с бароновым сынком. Лишь возле каюты Пепел дал себя нагнать.

– Кое-что забыл. А ты стой здесь, не заходи.

– Через десять минут начинается игра. За опоздание снимают с «джелема»! Это самый большой позор, какой можно придумать!

Под заклинания Рокки Пепел вошел в каюту и запер дверь. Побывал здесь кто-то или нет в его отсутствие, Сергей установить не мог. Всяких там волосков на косяке и прочих «сигналок» он не оставлял. Равно как и положение вещей в каюте до микрона не запоминал. На беглый взгляд вроде бы ничего не сдвинуто.

Итак, формулируем задачу: куда подкинуть, чтобы находку однозначно связали с гражданином Пеплом? Чтоб, как говорится, вышло без трактовок. Худо – неизвестно, что за предмет, каковы его габариты. Может, по ментовскому методу поделить хату на квадратики и участок за участком прощупывать-пронюхивать?

– Пепел! – Голос баронова сынка звучал умоляюще. – Мы на грани! Выходи, пошли!

Вот именно поэтому ментовский метод не подходит. Не успеть.

Где? Пепел сосредоточился. "Допустим, я – сука подлая – залетаю в каюту Сереги Пепла, времени в обрез, потому что мои подельники могут Серегу надолго и не задержать, а если меня застукают в каюте, то цацкаться не станут, ножом по горлу и в гальюн по кусочкам. Надо эту хреновину куда-то по быстрому засунуть”...

Вот именно – сунуть. Не отдирать панели, не откручивать потолочный светильник, не сдвигать стол, чтобы запихнуть что-нибудь под ковер. Короче, задача предельно проста – запрятать туда, куда Пепел не полезет накануне игры, если этого Пепла вдруг каким-то лешим занесет в каюту.

При цейтноте возрастает влияние штампов. Какие у нас самые расхожие?

Нужник, бачок. Пепел сразу же проверил тему. Бачок был чист, как душа девственницы.

Постель. Матрас, подушка, одеяло. Ничего не прощупывается.

Сумка Пепла. Сергей вытряхнул содержимое на постель. Мимо.

Шкаф для одежды. Сергей прощупал свои шмотки за две секунды, чуть больше времени ушло на Веркины шмотки.

Ящик для обуви. Пусто.

Холодильник. Пахнуло морозцем, как прежде на палубе. Осмотр много времени не отнял – без результата. Бляха, бедные менты, вот как они мучаются на своих шмонах.

Рокки замолотил в дверь:

– Пепел! Осталось две минуты! Я убью тебя, гадже, клянусь свободой!

«Врет, я хоть на часы не зырю, а прошло пять-шесть минут, не больше», – подумал Пепел. И голосом, полным фальшивой беззаботности, попробовал успокоить баронова сынка:

– Не боись, укладываемся!

После чего Пепел заставил себя забыть о Рокки. Хотя это было и непросто – сын цыганского барона бил в дверь уже ногой и продолжал грозить расправой. Вот-вот на крик подтянутся где-то расслабившиеся племянники.

Думай, Пепел, думай. Необходимо подбросить, но так, чтобы не возникло никаких вариантов. Чтобы нельзя было подумать на кого-то еще, чтобы обвинение падало только на Пепла. Каюту занимают Пепел и Верка, мужчина и женщина... Чтобы никто не подумал на женщину. Например, тяжесть, которую сдвинуть может только мужик. Скажем, тумбу с зеркалом, ее приподнять женщина не осилит.