Извсех девчат только полусонная Алиша всё еще пыталась пересилить себя инезабыться вцелебном сне, продолжая крепко меня обнимать ивсё также тихонько задавая свои вопросы один задругим.

—Аэто?— шепотом спросила она, аккуратно проводя пальчиками помоему солнечному сплетению ижутким увечьям, что достались мне отстранников.

—ОтФарафа иХаарсы…

—Аэто?

—ОтУр’атапа…

—Тыизменился, Зеантар,— вдруг шепнула сулыбкой она, поднимай свой сонный взгляд наменя иснежностью проводя рукой позаметно преобразившейся физиономии ишрамам.

—Если хотите, тояпереговорю сСимонной, новряд личто-то выйдет изэтого,— грустно усмехнулся я.— Ведь такое… Это вряд лиможно исправить.

—Нет, глупый, янеобэтом. Твоя внешность итвои телесные увечья меня ничуть непугают,— улыбнулась широко жена, уткнувшись мне личиком вгрудь, иглубоко вздохнула, затем еёрука вновь перетекла кмоей груди, аладонь остановилась усердца.— Вот здесь. Внутри что-то изменилось. Тыстал чуточку другим,— прошептала затихающим голосом Алина.— Тыстал более тёплым, искренним и… жизнелюбивым…

Вот как оно получается. Тёплым, искренним ижизнелюбивым, значит? Странно всё это. Очень иочень странно… Нопусть будет именно так. Ясовсем непротив.

Взгляд мой невольно коснулся вначале спящей Прасковьи, которая подобно Алише крепко обнимала меня спротивоположного бока, затем онперетёк наВику иЛиру, что расположились намоих бёдрах, правда, ихпальцы крепко вцепились вмою одежду, апод конец глаза достигли сопящих Риты иХельги. Иопустив взор вновь наАлину, лицо моё расплылось влюбвеобильной улыбке, потому как она тоже заснула подобно остальным. Причем иясам неуспел уловить момента, когда полностью погрузился вцелебную пелену убаюкивающего мрака под мерное дыхание дорогих для меня людей.

* * *

Первое кольцо. Москва.

Московский Кремль.

Приёмная его императорского величества Владимира Романова.

Несколько часов спустя…

Уже напротяжении нескольких минут кабинет императора находился вгробовой тишине, новзгляд мужчины по-прежнему был устремлён только водну точку— назаписывающий артефакт. Лишь иногда онсмещался правее всторону последних новостей ивсторону рабочего компьютера.

Чересчур много бед исобытий зажалкие два дня. Аглавное, каких событий! Судьбоносных!

—Восемь князей ивосемь боярских родов заодну ночь. Кому сказать— неповерят,— задумчиво пробормотал себе под нос Романов, поднимая глаза насына ипытаясь решить очередную первостепенную проблему.— Тызнал?— сухо спросил владыка, после затянувшегося молчания.— Знал, что онтак поступит? Знал, что онуже вимперии?

—Знал. Захар комне приходил, имысним говорили,— невозмутимо кивнул Ростислав, глядя государю вглаза.— Ялично его обэтом попросил. Иэто яотдал приказ. Если хочешь кого-то наказать, тонакажи меня. Прости, отец, нослишком долго они вели себя безнаказанно. Слишком долго они пресекали черту закона инарушали твоё слово. Они забыли, кто здесь правящая династия, когда создали свой альянс против Лазаревых под нашим носом. Мне ихничуть нежаль. Яуважаю то, как тыведешь политику империи, тымиролюбивый человек ипытаешься поступать согласно нашим законам даже совсеми своими хитросплетениями иинтригами, нопорой запачкаться вкрови приходиться. Именно этого желал вконце правления дед. Захар небоится пролить кровь, потому как готов взять насебя ответственность. Тыосуждаешь его? Хочешь наказать?

—Осуждаю? Наказать?— фыркнул сдолей досады император.— Несмеши меня! Неужели ятак похож наидиота?

—Скажу тебе честно, отец,— вдруг добавил Ростислав.— Будь янаего месте, товырезал бывсех под корень разом. Если быкакая-то мразь посмела быприкоснуться кНасте или Марине, или жеугрожать тебе, маме или нашему роду, тоябыпервым казнил бывсю эту свору псов!

—Нунадо же…— сгрустной улыбкой хмыкнул Владимир, откидываясь наспинку кресла иглядя сыну вглаза.— Скаких это пор тыстал таким кровожадным? Мне уже кажется, что яговорю несРостиславом Романовым, асЗахаром Лазаревым.

—Сочту это закомплимент, если взять вучёт то, сколько мой друг итвой подданый сделал для империи идля нашего рода,— спокойно отозвался цесаревич.— Или тысчитаешь, что онплохо наменя влияет?

—Вовсе нет,— отмахнулся срасслабленной улыбкой император.— Ярад, что мой сын изменился истал более решительным. Именно этого мысАлександром идобивались, когда отдали вас наобучение одинаковых наставников. Главное незабывай то, что тыбудущий государь. Тыдолжен держать баланс. Тыобязан быть выше этого идействовать необычайно гибким способом. Именно тебе предстоит вскоре держать ответ заимперию иеёжителей. Ипорой самое простое решение, может обернуться огромными проблемами. Понимаешь, очем я?

—Несовсем, нодогадываюсь,— хмуро ответил Ростислав.— Доказательства утебя есть. Так каков будет твой приказ?

—Дачтоб меня перекосило! Еще ирезким стал подобному ему,— простонал Владимир, закатывая глаза.— Даневдоказательствах дело, авего словах. Нет незаменимых людей, икглавам родов это тоже относится, особенно стем, что мысейчас имеем. Нотыхоть слушал меня доэтого? Что будем делать сВасильчиковыми иОсокиными? Будь внимателен, сынок, ивспомни, что сказал наш воскресший князь Лазарев. Зная решительность Захара, оннеотступится. Думаешь, нам нужна резня или война родов под носом впреддверии всего случившегося? Унас пятая часть второго кольца пострадала. Восемь тысяч погибших ибольше двадцати тысяч раненых. Хорошо хоть эти врата взяли под контроль итосего помощью. Икак только онвезде успевает?— усмехнулся удивленно государь.— Боюсь даже спрашивать, где онпропадал всё это время инакаком этапе своей силы сейчас находится. Асудя поего лицу иповедению повидал наш Захарка многое. Инеизвестно, что вообще ожидать дальше отэтих разломов иобразовавшихся врат. Хорошо хоть худо-бедно успели подготовиться, азначит всё было незря. Только вот слишком много людей погибло…

Лишь после речи Владимира доРостислава дошел смысл сказанного ивцелом отец оказался прав отначала идоконца.

—Уменя… есть идея, бать,— задумчиво проговорил цесаревич снекой заминкой.— Япоговорю сним ипостараюсь всё решить, нотогда тебе придётся разбираться сВасильчиковыми иОсокиными другим способом. Миролюбивым, нотаким жеэффективным.

—Уверен, что справишься?— совсей строгостью спросил Романов.— Янехотел бытерять такую боевую единицу как Захар из-за внутренних склок. Другие империи игосударства спят ивидят, как выторговать или хитростью отобрать одного или другого нашего столпа, неговоря уже отом, что информация оего воскрешении начала просачиваться заграницы империи. Тот жеФранциск иГуань-ди, кпримеру. Скоро вновь поднимется рёв наполмира.

—Неуверен, отец, носделаю всё, что будет вмоих силах идаже больше,— твердо провозгласил Ростислав.— Захар низачто нас непредаст, ведь яверю ему.

Однако наудивление цесаревича вся серьёзность сего отца моментально сошла нанет итот ободрительно усмехнулся.