– Ты заказываешь молочную кашу, – с отвращением произнес он. – Наслаждаешься ее медовой сладостью, мягкостью пропаренного зерна, ароматом свежей земляники, но затем тебе попадается молочная пенка. Скользкая безвкусная пленка, холодная и такая же гадкая, как дохлая медуза. Это моментально портит аппетит, мешает твоим планам всласть наесться и получить удовольствие от трапезы. И теперь тебе хочется лишь одного – найти повара, взять за волосы, сунуть лицом в тарелку и утопить его в его же гнусной стряпне.

– Быть может, Вы недостаточно голодны? – предположил Локкириан, скрывая раздражение под веселым голосом и обаятельной улыбкой.

Герд наконец поднял глаза на собеседника и посмотрел не того своим колким холодным взглядом.

– Собиратель древностей? – криво усмехнулся Посланник Острова, как бы пробуя слова на вкус. Но найдя их неприятными – скривился и продолжил. – Не надо врать, я всегда вижу, когда мне врут! Мы в курсе, кто ты такой и чем занимаешься, эльф.

– Я Вас не понимаю, – удивленно ответил Локкириан, разводя руками. – Поясните.

– Все ты понимаешь! – парировал Герд, с отвращением отодвигая от себя тарелку с недоеденной кашей. – И жив лишь потому, что нет приказа на твое убийство. Но у меня есть полномочия устранять всех, кто мешает делу.

– Неужели я чем-то помешал Острову Семи Башен? – со всей наигранной искренностью удивился лысый.

– Где Трицитиана и два ее спутника? – в лоб спросил Посланник Острова. – Ты наводил справки о ней на причале.

– О! – удивился Локкириан и откинулся на спинку стула, на котором сидел. – Значит, Вы следили за мной. – улыбнулся он. – В таком случае Вы должны знать, что пока мои люди не успели отыскать Трицитиану. – эльф развел руками. – Не буду скрывать, я действительно знаком с ней. Мы успешно работали вместе. Она много путешествует и иногда достает для меня различные диковинки.

Герд вздохнул и взяв фетровую шляпу со стола водрузил себе на голову.

– Мне надоел твой треп! – зло произнес он, а затем, помолчав, добавил. – Острову не нужен шум и кровь, тем более тут – в Старом городе. А посему я даю тебе время до рассвета: собирай свои манатки и проваливай из Тильбона. Трицитиана увела у меня парня из-под носа и поплатится за это. Тебя я отпускаю, пока. Но под ногами больше не путайся. Понял?

Локкириан удивленно поднял брови, искренне улыбнулся и пробормотал себе под нос:

– Значит, Трица не работает на Остров.

Эльф некоторое время молчал, в раздумьях покусывая нижнюю губу. А затем словно вспомнил о собеседнике, и лицо его стало мрачным.

– Говоришь мне убираться из города? – не скрывая угрозы в голосе, переспросил Локкириан и поднял ладонь вверх.

В ответ на его жест все бойцы, стоящие в тенях, вскинули арбалеты и нацелили их на Посланника. Герд никак не отреагировал на изменение ситуации, даже не взглянул на наемников.

– Понял ли я? Я-то понял. – продолжил лысый эльф. – А вот ты маг, кажется, не понял. Ты тут один, а у меня целый отряд. Я щелкну пальцами, и десять стрел сделают из твоего тощего тела подушечку для иголок. Затем я возьму тебя за волосы и окуну твое лицо в эту тарелку с кашей и подожду, когда ты захлебнешься молочной пенкой. Вы маги – никто в Тильбоне, вас изгнали с континента. В этом городе каждый стражник будет рад помочь мне убить тебя. Каждый рыцарь сочтет своим долгом поднять меч в защиту короны от вас – магов, если я сообщу, что ты плетешь интриги и угрожаешь мне смертью. Ты гость в Хадоле и не имеешь здесь прав!

Дослушав эмоциональный монолог собеседника Герд, как бы устало прикрыл глаза рукой. В этот момент те несколько свечей, что горели в обеденном зале, внезапно вспыхнули, словно маленькие солнца. Яркий свет полыхнул в просторном помещении, ослепляя всех. Локкириан вскрикнул и схватился за лицо. Эльф ничего не видел, лишь блики плясали перед глазами.

Судя по звуку отодвигаемого стула – Посланник встал и прошелся по залу.

– И где же тот стражник, что убьет меня? – спросил он. – Где те рыцари, что поднимут мечи в защиту короны? Щелкни пальцами, эльф, я посмотрю, куда попадут твои ослепшие стрелки.

Локкириан лишь простонал в ответ, держась ладонями за глаза.

– Вы беспомощны, как слепые котята, перед островом Семи Башен! Я могу перерезать горло каждому, кто находится в этом зале. – сообщил Посланник, прохаживаясь между столов. – Убирайся из города эльф. Времени у тебя до рассвета. Запомни: это было последнее предупреждение. А манная каша у вас в Тильбоне – дерьмо! – закончил Герд и вышел из гостиницы "Гармония", аккуратно прикрыв за собой дверь.

Через несколько минут, когда зрение частично вернулось к Локкириану, тот подозвал одного из своих наемников. Боец подошел, старательно ощупывая перед собой путь руками, чтобы не наткнуться на мебель.

– Найти его? – спросил мужчина, часто моргая раскрасневшимися слезящимися глазами.

– Нет. – мрачно покачал лысой головой эльф. – Прикажи собирать вещи. Мы уезжаем.

– А парень с рыжей девкой? – удивился наемник. – Отменить поиски, на?

– Ни в коем случае, – нахмурился Локкириан. – Они не должны достаться Острову. Ты останешься и решишь этот вопрос.

– Карнавал? – наигранно спокойным и безразличным тоном переспросила Трицитиана.

– Ночь Открытых Сердец! – взволнованно пояснил Аргилай, чувствуя себя все более и более неуверенно под взглядом холодных голубых глаз своей спутницы.

– Я знаю, как он называется. – кивнула женщина. Она сидела на своей постели и подшивала слегка растрепавшийся ремешок сбруи Луны. – Его еще называют «Ночь открытых бутылок и задранных юбок».

– Оу… – смутился юноша. – Юбку я не ношу, ты тоже – чего нам бояться?! – пошутил он и широко улыбнулся.

– Смешно. – оценила Трица без тени улыбки на тонких губах. – Карнавал опасное место. Слишком шумно, слишком людно, много пьяных и воров. Мы не должны туда идти – это опасно. Да и дел у меня полно.

– Но меня пригласили! – заспорил юноша. – Когда мы еще попадем на такой праздник? Если не хочешь – не ходи, я могу пойти без тебя.

– Конечно, иди. – внезапно согласилась женщина и с размаху, словно копье в тело врага, вогнала шило в кожаный ремешок, который подшивала.

Лаи вздрогнул от резкого движения собеседницы и рефлекторно вскинул руки, защищаясь от возможного удара.

– Серьезно? – недоверчиво уточнил юноша. – Я могу пойти один?

– Разумеется, – ответила Трица, резкими движениями расшатывая шило в кожаном ремешке. – Ты взрослый самостоятельный парень и можешь сам принимать решения.

– Чудесно! – обрадовался Аргилай, явно не слыша никакого подвоха в словах собеседницы. – Тогда до завтра! – попрощался он, надел свой бордовый берет с бронзовой брошкой в виде крылатого мужского достоинства и направился к двери.