вьюга, пока элитное подразделение, засевшее внутри здания морского суда, вело огонь по подкреплениям. Все бегущие к воротам форта кайзеровцы оказались зажаты между молотом и наковальней. Началось перемалывание сил, в то время как большая часть резервов вынуждена выдвигаться к линии залива, для отражения атаки основных сил. Хаос, кровь, жатва.

– Сейчас, они меняют ствол! – дала команду Кристина, заметившая, что пулемёт немцев перегрелся.

И пока солдаты снимали один ствол, остужали его в масле, попутно ставя запасной ствол и меняя ленту с патронами, я уже рванул вперёд вместе с товарищами. В очередной раз поспешивший Смоленко пока что остался в укрытии, ведь у него из-за перенапряжения начался отходняк. Ему нужно было передохнуть.

Багровый туман же стал плотнее, немцы стреляли из своих винтовок фактически впустую, а через мгновение я уже влетел прямо в оно, в воздухе вскрыв двум врагам глотки. Не подвели меня и товарищи, многие из которых являлись одарёнными, пусть и слабыми.

Однако в отличие от моего мира, здесь куда важнее сам факт наличия чувствительности к энергии, пусть даже слабой. Во многом из-за изобретений заточенных под одарённых, в частности экзоскелетов, которые повышают твои возможности. Поэтому даже со скудным даром можно компенсировать недостаток силы артефактными приблудами. В моём мире всё было иначе, впрочем, это уже неважно.

И вот уже на первом этаже остался только один противник. Кристина пронзила его грудь, остановившись перед сердцем. Очередной обряд, однако в этот раз ничего важного узнать не удалось. Большая часть выуженной из его разума информации оказалась либо бесполезной, либо уже известной.

– Только память засрал, – раздосадовано произнёс я, уже пожалев о своём решении.

– Держи его, урод сраный! – на втором этаже уже повязали коменданта и губернатора. – Саша, поднимайся! Языков взяли!

А вот это уже было куда интереснее. К слову да, о моих способностях в армии уже было известно. Как оказалось, Самсонов с первой нашей встречи очень многое понял, не подав виду. Я же из-за ослабления после переноса даже не смог почувствовать невероятную силу главнокомандующего, хотя даже на недавнем совете у большинства генералов не было ощутимой ауры. Однако одарёнными они определенно точно являлись, просто очень хорошо это скрывали, не позволяя никому даже примерно оценить их мощь.

Это всё привело меня к осознанию собственной слабости. Я не так уж и силён, а все эти дворяне учились в лучших академиях, в мире, где магия является неотъемлемой частью жизни. Их уровень просто гораздо выше моего и даже если Кристина сожрёт десять дивизий, дав мне огромное количество энергии, то вот разрыв в мастерстве и понимании магии так просто разорвать не получится.

Остаётся надеяться на взятых пленников.

– Ну что тут у нас… губернатор значит… – я вздохнул и сел напротив пленников, среди которых находились и другие солдаты.

Вспомнилось сражение в Алленштейне, слова Оболенского. Признаться, тогда они меня сильно задели. Но… рациональное зерно в словах полковника было. Враги срать хотели на мои принципы, идеалы и убеждения. Увидят слабость – воспользуются, в благородство играть никто не будет. Это же война.

С другой стороны, всех пленников скорее всего будет ждать ещё более ужасная участь, чем смерть. Германская и Российская империи разошлись не на шутку, пропаганда с обеих сторон распаляет гнев и ненависть в сердцах. Пленными никто не обменивается, их либо пытают до смерти, после чего разбираются в куче ненадёжной информации, либо отправляют в трудовые лагеря. Иногда пленных вообще не берут.

Такое жестокое обращение командования погружает солдат в пучину безысходности. И вот уже бедный мужик подрывает себя гранатой, но не потому что он герой и желает умереть за Кайзера или Государя, а потому что выбора нет. Сдашься и всё, считай попадёшь в ад. Ведь даже если ты не видел, что делают твои враги с пленными, то ты видел, как поступают твои товарищи с пленными врагами. Получался порочный круг.

И ведь ничего не сделаешь, даже если представить, что скажем Российская Империя начнёт обходиться с пленниками по-человечески, то на следующей дней простые русские мужики и отдавших приказ офицеров вздёрнут, и пленников, в отместку за своих товарищей. Хотя само предположение такого события уже вызывало смех, ведь для командования нет ничего лучше солдат, которые даже под страхом смерти не будут сдаваться в плен. Удобно.

– Так что это в каком-то смысле милосердие, – Кристина подвела итог моих размышлений. – Всё равно он сдохнет, а так хоть долго мучатся не будет.

– Саш, чего ждёшь? – раздался уставший голос подошедшего Смоленко. – Давай быстрее, битва не закончилась. Нужно ещё нашим помочь, там в порту штыковая резня началась. Немцев дохрена ещё, а основные силы на лодках вынуждены плыть. Ещё и чёртова придурка Морозова ранили. Быстрее, Саш! БЫСТРЕЕ!!!

Внимание моё переключилось на коменданта, который в короткой, но насыщенной магической дуэли со Смоленко тоже растерял все силы, поэтому его и удалось взять живым. Статный, седовласый офицер, хищный взгляд и непоколебимый нрав гордого орла Кайзера.

– Русская свинья, – на немецком произнёс комендант и плюнул мне кровью в лицо, за что сразу получил прикладом в висок.

– Падаль бесовская, – рыкнул Смоленко, также говоря на немецком. – Заживо тебя бы сжёг… Впрочем, если мой друг не решится прикончить тебя, то…

Я же закончил размышлять и принял тяжёлое решение. Идеалы, убеждения, принципы… все мы такие удивительно правильные, пока жизнь не прижмёт и не заставит сделать выбор. Сегодня бьёшь себе в грудь и гордо заявляешь: «Никогда не убью человека! Жизнь это святое!». Завтра жмёшь на курок пистолета, пуская пулю в лоб ублюдка, позарившегося на твою семью.

Хреновый принцип был, да? Наверное, ты теперь слабохарактерный, бесхребетный отброс, который в полёте переобувается? Нет, просто розовые очки наконец-то снял, попутно перестроив своё изначально наивное и глупое мировоззрение. Хотя какие-то мрази наверняка попробуют вызвать у тебя чувство стыда за это. Как хорошо что мне на них плевать.

И в следующее мгновение Кристина пробила плечо, разрубив подключичную артерию и слегка коснувшись сердца. Затем началось жестокое и беспощадное противостояние с комендантом. Речь о поединке воли, которой старому офицеру было не занимать. Он давил меня, в какой-то момент даже был опасно близок к моему сознанию, ведь сам обряд подразумевает создание моста между двумя душами.

Я держался, затем подключилась и Кристина. Мы подались где-то минуты три, не меньше, при этом что у моего врага не было запасов магической энергии. Будь он на пике