вы понимаете, что существует пусть и маленькая, но вероятность наличия у солдат необходимой нам информации?

– Понимаю, – спокойно ответил я, переведя взгляд на молодого дворянина.

– Есть какие-то объективные причины вашего нежелания провести обряд?

– Каждый такой обряд сильно нагружает моё сознание, а после засоряет разум. Кроме того у простых солдат чаще всего в центре внимания стоят не стратегические и даже не тактически планы, а нечто личное: семья, вера, любовь к Государю. Даже если он где-то там что-то слышал краем уха, проходя мимо двух офицеров, то эта информация от меня ускользнёт.

– Понятно. Что касается пленных… – Дмитрий Морозов перевёл взгляд на Смоленко. – Я запрещаю вам устраивать беспредел.

– Ха-ха-ха, да мне плевать на твои запреты, малец, – усмехнулся Смоленко, который определенно точно не кривил душой. – Никакого обмена пленными не будет, как и отпускать никто их не станет. Они же сразу возьмут винтовки в руки, как только…

– Пленные отправятся на земли моего рода, где будут работать на благо нашей державы.

– А-а-а, вот оно что… опять дворяне наживаются на чужом горе. Ничего нового.

– Дворяне, в отличие от тебя, нацелены на результат, на победу. В расстрелах пленных на месте нет никакого смысла. Это глупо, нерационально, жестоко. И, как верно подметил ваш поручик, это бессмысленное насилие ради насилия. В этом нет пользы для нашей Державы и Государя. Значит на это не нужно тратить время.

– От твоих уложенных волос пользы тоже немного, блондинчик.

Оболенский же продолжал молчать, покуривая сигару. Также поступали и другие члены ставки ударного кулака Пиллау. К слову, полковника недавно повысили. И пусть его звание пока что официально не утверждено, однако Самсонов уже распорядился и теперь Оболенский командовал целым полком, почти две тысячи солдат и офицеров уже находились под его командованием.

Однако Оболенский слушал каждого, пусть и не подавал виду. Каждое сказанное слово находило отклик внутри его сознания, помогало направлять поток размышлений в нужную сторону. Кроме того здесь присутствовал молодняк, который себя и проявлял в таких перепалках.

Хладнокровность и сдержанность Морозова была отмечена, как и неудержимый нрав Смоленко. Последний вряд ли когда-нибудь сможет получить звание повыше и останется командиром роты. А вот дворянин скорее всего сделает скачок по карьерной лестнице, но позже. Всё же для получения звания нужно не только отличиться, но и пройти отбор по таким критериям как «стаж» и «возраст». Морозов же юн, назначишь его генералом, так вся ставка по одному месту пойдёт, потому что седовласые командиры не станут слушать мальца, годящегося им аж в правнуки.

– Нужно отменять операцию по штурму! – снова воскликнул я. – Просто людей угробите! Немец что-то готовит.

– Немец ВСЕГДА что-то готовит! – тут же закричал и Смоленко. – Но наше неожиданное нападение всегда выбивает его из колеи.

– Согласен с поручиком, – добавил Морозов. – Наш главнокомандующий дал чёткие указания продолжать блокаду Кёнигсберга. Не нужно идти на поводу у Ренненкампфа и биться головой об эшелонированную линию укреплений.

– Самсонов также ожидает от нас действий по ситуации, – верно заметил один из офицеров. – Мы захватили Пиллау с гораздо меньшими потерями, чем ожидалось. Этот ресурс нужно использовать.

– Или оставить его для лучшей ситуации, – заметил адъютант Оболенского. – Война будет долгой.

– Люди не ресурс, – внезапно для себя выдал я, не успев даже подумать.

– Уважаемый поручик, посетите нашего полевого инженера и проверьте выполнение указаний ставки.

– Так точно.

Тут же меня культурно попросили покинуть штаб. Ляпнул дурость, так ещё и встрял в диалог высших офицеров. Такого себе даже Смоленко не позволял, за очень редким исключением. Да и плевать, всё равно толку от меня на этом совете нет. Ничего в стратегии не понимаю, образования офицерского у меня нет, да и вообще… я же просто убийца.

– Зато какой! – тут же ободряюще заметила Кристина. – А лидерские качества и навыки управления можно потом развить, как раз войну выиграем и в академию отправимся. Там-то и пригодится твоя игра на скрипке. Оденешь гимнастёрку, китель, медаль повесишь и всё, бабы будут сами просить о встрече, чтобы ты им на скрипке поиграл. А на деле, как ты сам понимаешь, дело будет совсем не в скрипке, это просто предлог. Понимаешь? Гарем будем собирать, Саш, гарем. Сразу несколько наследников заделаешь, а потом уже выберешь кому меня отдать. Всё же первый сын – всегда дегенерат или как там говорится? Это я к тому, что навыков в воспитании у тебя тоже нет и скорее всего своих первых детей ты запорешь. Но не переживай…

– Да ну тебя, чушь опять порешь, – я отмахнулся и достал трофейный портсигар, после чего закурил.

И уже немного расслабившись, вошёл в арсенал, переделанный под мастерскую. Большую часть оружия и снарядов уже вывезли. Немец готовился держать тут оборону на протяжении минимум недели, накопил снаряжения и ресурсов, но не ожидал прорыва.

А может и ожидал, но хочет, чтобы мы поверили в себя и разбились об укрепления Кёнигсберга. Всё же многие солдаты гарнизона Пиллау успели сбежать. Потери же снова не на нашей стороне. Понятное дело мы наступаем, но даже в этом контексте приходится платить слишком огромную цену.

Поэтому Самсонов и говорил подождать, не наступать, но Ренненкампфу очень нужна победа, он рвётся, а оставленные генералы первой армии, видя действия главнокомандующего второй армии вынуждены поддерживать безумные идеи. Потому что если часть уйдёт в глухую оборону, а остальные продолжат атаку… будет только хуже. Ну а основные силы вдоль Кёнигсберга – это силы второй армии. Всё же Самсонов ещё и на востоке фронт держит.

– Тяжело… тяжело… – пробурчал я.

– Совсем-совсем тяжело? – спросила Алёна, завидя меня в её мастерской. – Скоро полегче станет, командованию очень понравилась идея по созданию дробовиков. Переделаем старые ружья под новый патрон и немцам в траншее…

Алёна провела пальцем по шее. Да уж, даже всего лишь один боец с дробовиком в траншее может устроить сущее безумие. Подобное изобретение даже пострашнее паровых танков, ведь дробовик куда дешевле и легче в производстве. Эффективность на ближней дистанции же в разы будет куда выше чем у винтовки со штыком. И совсем скоро Кайзер будет хвататься за волосы, когда его пехоту начнут превращать в фарш.

– Так-с, снимай свой экзоскелет. Руку тоже давай. Будем улучшать. Я тут подумала… энергетический контур морально и