Старейшины молчали. Судя по их лицам, я понял, что все сказанное Оксаной для них не новость.

— Мы благодарим благородную защитницу. — проговорил отец. — нам известно, что враг поднял голову. Ключ тщательно охраняется.

Оксана кивнула, как будто ожидала такого ответа и уже приготовила контраргумент.

— Я не сомневалась в мудрости совета, но сейчас вашим врагом будут не поглотители. Маг предатель хуже любого чудовища. Боюсь, против его заклятий, вы окажетесь бессильны!

Старейшины зароптали. Беспомощность перед магией ворошила старые раны, о которых и так не давали забыть ошейники.

— Тихо! — обращаясь к ним закричал отец. — Давайте не будем делать поспешных выводов. Дайте защитнице договорить!

Обернувшись в нашу сторону, он спросил:

— Что доблестная защитница хочет нам предложить?

Оксана ища поддержки, сжала мою руку, но говорить продолжала уверенно.

— При мне много артефактов, если вы позволите, я усилю охрану ключа оберегами и магическими ловушками.

Опережая недовольные возгласы, отец поднял руку.

— Мы примем решение завтра утром! — сказал он. — Пока отдыхайте. Вас проводят.

Перед тем, как пойти за старейшинами отец на мгновение улыбнулся мне. Я улыбнулся в ответ. Стараясь передать ему, как соскучился. Хотя изобразить такое невозможно.

— Идемте. — прервал мои раздумья стражник. — Я провожу.

Мы последовали за ним и вскоре подошли к отвесно подымающемуся уступу, скрытому кустами и обвитому плющом. Каменная стена изрыта сотнями ниш, прикрытых шкурами. Обычно здесь останавливались паломники, собирающиеся с разных концов тайги, чтобы почтить память былых героев.

Оксана обняла меня на мгновение, прижавшись всем телом.

— Не волнуйся. — сказал я. — Они примут верное решение.

— Я верю. — ответила защитница и пошла в указанную стражем пещеру.

— Спокойной ночи. — пробормотал я, глядя на скрывшийся в зарослях силуэт.

— Что, так и будешь стоять. Спать пора. — подал голос Евлампий.

А ведь пока эта каменюка молчала, я чуть про него не забыл.

— Да, отдохнуть не помешает. — согласился я. — Еще бы поесть.

— Ты кроме еды о чем-нибудь думать можешь? — поддел голем.

Я уже хотел обидеться и сказать «могу», но вместо этого мудро произнес:

— Я оборотень!

— Это я уже слышал. — нагло ответил Евлампий. — Вот только я тебе не по зубам. Я несъедобный. Идем спать.

Мне показалось, что я только лег. На самом деле, из-под шкуры, заменяющей дверь брезжил свет. Наступило утро. Я медленно повернулся на лежанке, глядя на причину своего пробуждения.

Отец сидел рядом со мной на корточках.

— Ты изменился. — тихо проговорил он. — Кто бы мог подумать, что ты так вытянешься.

— Я не сам, меня вытянули. — сонно проговорил я. — Я бы поел чего-нибудь.

— Организуем. — ухмыльнулся он. — Оливье научил тебя готовить что-нибудь этакое?

Я поднялся на топчане, потянувшись, и глубоко вдохнув.

— Не успел. Я пробыл с ним всего несколько дней.

— Жаль. Пусть, я наказал тебе записаться к нему в ученики не за этим, умение вкусно готовить еще никому не мешало.

Я потер глаза.

— Ты велел мне стать его учеником? Ничего не понимаю.

— Он не дал тебе письма? — удивился отец.

— Нет.

— Странно. Расскажи.

Я уныло подумал о том, что завтрак придется отложить. Ведь мой рассказ может затянуться надолго, но делать нечего. Я начал с увольнения из академии и подробно описал встречу с Оливье и все последующие события. Когда повествование дошло до приключений в Тринадцатом Темном Объединенном мире встрепенулся до сих пор молчавший голем.

— Я ожидал, когда ты меня представишь. Невежливо влезать в разговор без приглашения!

— Я к тебе не обращался!

— Это неважно, поскольку ты рассказал обо мне. Значит, с этого момента я живой свидетель твоего повествования.

— Ненавижу големов. — пробурчал я.

— Он, конечно, еще очень инфантилен, но вы не волнуйтесь, я за ним приглядываю. — сообщил Евлампий, обращаясь к главе совета.

Отец ухмыльнулся в ответ и проговорил:

— Рассказывайте, хочу узнать окончание вашей истории.

Мы продолжили. Правда теперь, голем постоянно встревал в мой рассказ, комментировал и всячески привлекал к себе внимание. Когда мы закончили, я вздохнул с облегчением.

— Интересная история получается. — резюмировал отец. — Боюсь тебя расстроить сынок, но в академии тебе не помогут. Надо посоветоваться с шаманом…

— Он вернулся? — удивился я.

Два года назад, перед праздником урожая, шаман ушел умирать в тайгу. Сказал, что очень стар и сделал для племени что мог. Отдал все силы и кровь. Пришла пора отдать жизнь.

— Конечно, нет. — проговорил отец.

Я кивнул. Действительно чушь сморозил.

— Если вы не хотите говорить в моем присутствии. — вмешался Евлампий. — Так и скажите, без глупых иносказаний.

— Да, вы правы. — согласился глава совета.

Я промолчал, не зная, что сказать, только посмотрел на отца.

— Пойдемте завтракать. — прервал он неловкое молчание.

Мы вышли из ниши, и отец направился по известному мне пути.

— Погоди. — остановил его я. — А Оксана?

— А! — воскликнул отец. — Мы вынесли решение, она уже в зале славы расставляет магические побрякушки!

— Вы согласились на ее предложение! — обрадовался я.

— К сожалению. — ответил глава совета, покосившись на голема.

— Почему к сожалению? — не понял я.

— Пойдем. — махнул рукой отец.

Я двинулся следом за ним. Трапезная занимала одну из многочисленных пещер, изъевших вершину горы.

Слушая отца, я постоянно склонял голову. Странное ощущение, смотреть на него сверху вниз, но я стал выше его на голову.

— Прошу прощения, Евлампий. — говорил отец. — Когда-нибудь вы покинете эту цепь и вернетесь в свой мир. Мне бы не хотелось, чтобы мои знания попали в чужие руки. Пока, я не готов доверить вам то, что собирался рассказать своему сыну!

— Пусть несправедливо! Зато честно! — благосклонно проговорил голем.

— Что же делать? — расстроено спросил я.

Впервые отец собирался посвятить меня в тайну. Раньше, когда поднимались какие-то серьезные вопросы, мне предлагали погулять. Теперь, я достаточно взрослый, чтобы обладать секретными знаниями, но все портит проклятый голем. Почему мне так не везет?