Через кабинет Карлы за день проходило много людей, и Бендер быстро впадал в легкое оцепенение, глядя на вереницу лиц.

Начало смеркаться.

– Какие планы на вечер? – спросил Бендер.

Он спрыгнул с подоконника и потянулся. Карла встала с кресла и скопировала его жест. Она улыбнулась, распустила волосы, которые на работе стягивала в тугой хвостик, и начала собираться.

– Значит, мы идем домой, – констатировал Бендер.

Пока Карла одевалась, напевая под нос простенькую песенку, Бендер старался перебить ее мелодию. Он не просто пел – он орал во весь голос песню на немецком, которая и сама по себе была чудовищной, а в его исполнении звучала как строевой марш и могла легко распугать всех ворон в округе.

– Карла, ключи! – раздраженно крикнул Бендер.

Девушка вернулась за ключами и заперла кабинет. Бендер ждал ее у кофейного автомата, насмешливо глядя перед собой:

– А телефон опять в кармане халата?

Карла порылась в сумочке и, раздраженно топнув каблучком, пошла обратно.

– Вот балда! – поведал коридору и потолку Бендер.

Вместе они спустились и пошли к мосту. Начался дождь, зонтик Карла забыла на работе и старалась идти быстрее. Бендеру на дождь было наплевать.

Он приблизился к перилам моста и замедлил шаг: потом стоило только подумать о двери в квартиру Карлы – и он оказывался там раньше девушки. Еще одно приятное свойство новой призрачной жизни. Телепортация, или как там это называется? Бендер пока не разобрался, да и желания не возникало. Ему больше нравилось ходить.

Внезапно за его спиной раздался шум, возня, потом топот убегающих ног и тихий стон. Бендер медленно обернулся.

Что произошло – он понял сразу. Поздней осенью ночь наступает рано. Воспользовавшись темнотой, двое догнали Карлу, отобрали у нее сумочку и, судя по пятну на светлой ткани пальто, ударили ножом, чтобы не кричала. Или, возможно, она не хотела отдавать сумочку…

Карла тихо стонала и пыталась позвать на помощь.

– Вот зараза! – Бендер рванулся обратно к больнице.

Он знал, что охранники в это время обходят территорию: Карла как-то раз задержалась допоздна и Бендер наблюдал за ними из окна. Может быть, как-то удастся привлечь их внимание?

Призрак мгновенно оказался у больницы. Из-за угла показался Стэн – пожилой охранник, на поводке он вел такого же старого пса.

Ура, собака! Животные чуют призраков!

И вдруг…

– Эй, парень! Больница закрывается! – окликнул Бендера охранник.

– Вы меня видите? – изумленно проговорил призрак.

Раньше Стэн, как и остальные взрослые люди, не замечал его в упор.

– Ну да. А ты что – шапку-невидимку потерял?

– Там Карла! Ее ранили на мосту! – крикнул Бендер и бросился обратно на мост.

Думать, почему его вдруг увидели, было… некогда? Не хотелось? Да какая разница, когда Карла в беде!

Она лежала всё там же, а рядом уже стояли две машины. Кто-то подкладывал ей под голову свернутое пальто, женщина из красного «рено» вызывала «скорую»… Значит, девушка жива. И всё будет хорошо. Должно быть хорошо!

И Бендер улыбнулся – вопреки всему.

Карлу увезли в больницу. Ранение, к счастью, оказалось не серьезным.

Через неделю девушка уже вернулась домой.

Она снова открыла глаза утром. И Бендер опять требовательно заглянул в них. Одиннадцать крапинок в одном, и шесть – в другом… И никакого раскаяния!

Да он и знал, что не увидит его. И почему-то не сильно расстроился.

Интересно… Бендер тоже упал с моста, но не сам, в отличие от Адама. А Карла тоже врач, как Адам. Что-то Дом хитрит, темнит. Неужели ему не нравится новый доктор в качестве нового Привратника? Сказал бы сразу, чем такие истории заворачивать!

Или он тоже подыскивает, помогает мне?

Ничего не понимаю… А еще Привратник. Фр-р-р! Ну, погоди у меня!

Каждые десять лет отшельники начинают собираться в путь. Кто-то выходит раньше, кто-то позже, но, как муравьи к муравейнику, они стремятся к единой цели. Высокие, с отрешенными взглядами, гордо несущие себя и свой внутренний мир; маленькие и подвижные, как колобки, смотрящие на всё вокруг сквозь лукавый прищур, – такие разные, но у всех один пункт назначения.

Отшельники, что же с них взять!

Сначала этого никто не замечал. Ну, исчез старец, который вот уже десяток лет сидел в своем шалаше, ските или домике на горе, в лесу или на берегу реки, – в чем проблема-то? Может, он просто дремлет на боку, как медведь, решив, что спать ему гораздо интереснее, чем жить!

Но как-то раз нашелся бойкий журналист, который заметил, что отшельники исчезают не просто так. Они все куда-то уходят, в какое-то таинственное место. Журналист написал длинную проникновенную статью, и люди стали присматриваться к отшельникам гораздо внимательнее. Но те всё равно раз в десять лет умудряются забрасывать на плечи котомки и куда-то исчезать.

Отследить их, как вы понимаете, никто до сих пор не смог. Любой отшельник умеет так сливаться с окружающей средой, что вы легко пройдете сквозь него и не заметите, даже если он будет сидеть у вас на пути. Если отшельник в этот момент не будет спать, то вы, может быть, услышите невнятное ворчание и то, если хорошо прислушаетесь.

Возвращаются отшельники из своих путешествий еще более просветленными – до такой степени, что в деревнях и городках, мимо которых они проходят, можно смело выключать все фонари.

Куда же они ходят? И что же там происходит?

Да ничего особенного! Не верите – сами поглядите.

Вот, со скрипом и пыхтением продравшись сквозь густой лес, на поляну выходит последний отшельник.

А там уже расстелены полосатые простыни и разлит душистый травяной чай. Для братьев, которые мучаются мигренями и больными костями, чай сдобрен изрядной порцией хорошего бренди. Кому-то – немного молока, кому-то – ломтик лимона; печенье и хлеб, который отшельники прекрасно пекут сами; бельгийский шоколад – горным отшельникам его приносят в обмен на разрешение прикоснуться к их мудрости. Источники мудрости ею охотно делятся, а сам шоколад припрятывают для этих традиционных посиделок.

Как же приятно скинуть кеды после долгой дороги и дать ногам отдых! Да-да, большинство братьев для дальних путешествий по лесам и горам все-таки предпочитают кеды; хотя сторонники старой школы носят резиновые сапоги – их удобнее быстренько снять, когда появляются особые люди. Особые люди – это те, кто считает, что отшельники до сих пор ходят босиком, «для большего соприкосновения с природой». Старцы не хотят их разочаровывать и, услышав издалека такого человека (а слух у отшельников отменный), быстренько разуваются. Им это не тяжело, а человек уходит довольный – веря, что в мире остались островки, где ничто и никогда не меняется. Особым людям так спокойнее.