никому не нужные чайные плантации. Крах мацестинского чая казался неминуем, и он бы произошел, если бы не один человек. Я назову его имя – Константин Юрьевич Туршу.

Не знаю почему, но подобно Иуде Кошману, Устиму Штейману, Константин Туршу тоже был родом с Украины. В отличии от старших братьев близнецов, которые закончили Сумское артиллерийское училище, он не стал военным, а, после окончания торгового института был направлен товароведом в совхоз «Дагомыс», где со временем стал директором чайной фабрики. Вероятно, такая фраза только дезориентирует читателя. Одно дело работать директором фабрики в период стабильности, но упаси Боже в период «Руины». Никакого финансирования, рабочие не получают зарплаты, практически легализовался рэкет, парализован транспорт, обесценены деньги… Продавать продукцию бессмысленно, возможен только бартер. Зарплату выдавали рабочим тем, на что удавалось пометь чай, но чтобы его иметь его надо вырастить…

Поскольку тоже самое происходило и у нас в Крыму, я знал многих директоров предприятий, которые либо пускали себе пулю в лоб, либо гибли в подстроенных автокатастрофах, либо, бросив все сходили с арены… Недавно процветавшие предприятия растаскивали на металлом. Ценность представляли только сдаваемые в аренду помещения и земля.

В новых условиях Константин Туршу стал играть по навязанному обществу правилам. Невольно на память приходит название одной из серий некогда популярно кинофильма: «Приказано выжить!» Никто такого приказа Константину не давал. Он дал его себе сам. Не стал посыпать голову пеплом, раздавать в аренду пустующие площади, а решил сыграть по навязанным новым правилам. Может быть выскажу крамольную мысль, но на мой взгляд крах административно-командной системы действительно явился катастрофой для людей, которые всегда и во всем были ведомыми, которые твердо усвоили одно из главных правил социализма: «Инициатива наказуема». «Нашел – не моей» «Потерял – чужое». В этом и была трагедия страны, что люди не воспринимали гибель предприятий на которых работали, как потерю чего-то личного.

Как-то мой друг директор одного симферопольского завода сказал о том, что на его заводе… И тут же нарвался на ехидную реплику: «Что— то не слышал о том, что кто-то приватизировал завод «Авторулей».

Это прозвучало как пощечина. Критерии изменились! Если раньше я точно также говорил: мой автопарк, мой техникум, моя школа и это воспринималось вполне нормально, то сейчас я уже никогда так не скажу. Не поймут!

С другой стороны крах административно-командной системы предоставлял неограниченные возможности людям инициативным, творческим, смелым. «Разрешено все, что не запрещено!», Это основной девиз современного предпринимательства. На постсоветском пространстве он существенно подкорректирован известным выражением: «Если нельзя, но очень хочется, то можно»!

Константин, как я уже понимаю, на генном уровне был запрограммирован для деятельности отнюдь не в жестких рамках административно-командной системы, хотя успешный пример Штеймана, это скорее исключение, подтверждающее правило.

Константин сыграл ва-банк и выкупил контрольный пакет акций уже не существующий фабрики. Начинать приходилось даже не с нуля, с минуса. От богатейшего чайного совхоза сохранились только никому не нужные расположенные на холмах чайные плантации. В этих условиях Константин принял судьбоносное решение перевезти, в Мацесту, выкупленное по цене металлолома оборудование адлерской чайной фабрики, и установить его непосредственно рядом с чайной плантацией.

Пуск фабрики на старом, еще английском оборудовании, позволял выживать, но обрекал быть неизменным аутсайдером.

Тем не менее первая цель – выжить была выполнена. Удалось сохранить команду. В термин «команда» я вкладываю достаточно широкий смысл, потому, что это и такие высококлассные специалисты, как уже упоминавшийся главный агроном Владимир Воронин, так и те рабочие-чаеводы, без которых навсегда может прерваться связующая нить времен.

Следующий шаг был уже совершенно иного уровня. Константин Юрьевич принял решение закупить новое самое современное оборудование, для производства уже зеленого чая. Выбор поставщиков был большой, но в конечном итоге свелся к двум варианта: Япония или Китай. Казалась, что все складывалось в пользу Китая – как никак родина чая, да и стоимость линии была едва ли не вдвое дешевле. Тем не менее Константин выбрал Японию! Два года готовилась проектная документация, а затем, наконец, была осуществлена доставка оборудования. Японские специалисты произвели монтаж оборудования и вместе с местными мастерами запустили процесс изготовления собственного зеленого чая.

В этом месте я прерву повествование и поделюсь личными впечатлениями от посещения в июле 2017 года плантаций и фабрики ОАО «Мацестинский чай» Туршу.

Поездка от здания офиса до плантации по Мацестинской долине в горы составила не более 10 минут. Вид плантации поразил тем, что сравнивая с моим родным Крымом, невольно подумал о том, что никогда на этих склонах у нас бы не росло что-нибудь путное, ну разве грибы, земляника или кизил. Впрочем, при татарах, говорят, были чаирные сады, но это было еще до революции.

По чайной плантации бродили коровы и, как мне объяснили, это очень удобно, так как животные поедают сорняки и одновременно удобряют почву. Мацестинские плантации – самые северные чайные плантации в мире. Отсюда и свои проблемы. Если общепринятая длина корней чайных кустов 1–2 метра, то здесь от 6 до 70 метров! Такая разветвленная корневая система позволяет даже в период отсутствия дождей поставлять кусту влагу. Если в тропиках, после того, как уже собраны молодые листки, новые вырастают через 3–4 дня, то в Мацесте, в зависимости от способа уборки, при ручной сборке новый лист вырастает через 7-10 суток, при машинной – через 14–17 суток.

Отечественная машинка, к слову, весит 22 кг, японская – 7 кг. Расход бензина у нашей – 6 литров на час работы, а у японской – 1.5 литра на смену.

Надеюсь меня поймут правильно и не обвинят в космополитизме и восхвалении чужой техники, как это уже было в нашей истории.

Прибегая к столь не выигрышному для нас сравнению, хочет в сотый раз призвать: на деле поддерживать отечественного производителя.

Чайные плантации размещают только на склонах, на солнечной стороне, желательный уклон 150. Огромное значение имеет кислотность почвы. Сборка чая происходит только с 5 утра и до обеда. В зарослях могут быть змеи, поэтому все сборщики в сапогах. Труд их в здешних местах считается высокооплачиваемым и, следовательно, престижным.

Все рабочие на плантации – жители шести окрестных сел, связанные выращиванием и сборкой чая уже не одним поколением. В сезон на фабрике работает порядка 400 человек, что делает ее градообразующим предприятием Мацесты.

Прямо с плантации еду на фабрику. Ее внешний вид поразил отсутствием… стен. Под высокой просторной крышей находятся две линии оборудования, но стен нет. Как мне объяснили, на осенне-зимний период оборудование консервируется, а летом стены просто не нужны. Прямо при мне