— … Что? Молчишь? Сказать нечего?

— У меня была сложная нравственная дилемма, — ответил мужчине обиженный девичий голосок.

Эш с трудом приподнялся и обернулся на звук.

В паре десятков шагов от них с Дарием стоял белоголовый — руки на поясе, на лице гримаса злости. Он кричал на Шеду, которая теребила в руках поводья живого и здорового Полудурка.

— Какая еще к духам дилемма! Ты с ума сошла?! — проорал на девушку белоголовый.

Он здесь! Он дожидался снаружи!..

Только этого не хватало…

— Ну как какая, здоровячок, — надув губы, невозмутимо ответила Шеда, как будто старому знакомому. — Конечно, я принадлежала хозяину, но он ведь передал меня молодому господину. Стало быть, я уже была на службе…

— Эта тварь убила хозяина!..

Шеда пожала плечами.

— Ну а я-то тут при чем? Защита хозяина не являлась моей прямой задачей. Это вообще-то твоя забота. А я должна была печься о сохранении жизни молодого господина…

— Но и этого ты тоже не делала!..

Девушка вздохнула.

— Ну я же его вытащила! И, как я уже сказала, у меня случилась нравственная дилемма. Я не могла разобраться, относится ли сложившаяся ситуация к тем самым всем остальным случаям, ради которых меня и…

— Ты дура!.. — рявкнул на нее белоголовый.

Шеда пожала плечами.

— Ну так что, все-таки драться будем?

— Не будь дурой!.. — рявкнул на нее белоголовый.

Девушка тряхнула волосами.

— То я дура, то не дура. То ты нарываешься, то не хочешь драться. Может, успокоимся уже и разойдемся?

Собрав все свои силы, Эш поднялся с земли, пошатываясь.

— Нашла… кого уговаривать!.. — прохрипел он, расправляя плечи.

Шеда с белоголовым обернулись к нему.

— …Я — носитель ворона, духа-стервятника, способного пожирать души!.. — выкрикнул парень, и почувствовал, как у него на лопатке, обжигая огнем, свежей раной запульсировала стигма.

Никогда в жизни он еще не ощущал себя таким наполненным.

Ну же, давай, ворон!

Зрение Эша изменилось, как если бы в направлении его взгляда подряд поставили несколько увеличительных стекол. Он увидел, что стигма белоголового сплетается из волчьей морды, наложенной на силуэт крадущейся рыси. И каким-то образом понимал, что это сплетение порождает монстра, сочетающего в себе упругую ловкость с мощью. Сместив фокус взгляда на Шеду, Эш увидел крошечный завиток, который мгновенно в его мозгу преобразовался в соловья, силуэт козы и кошачью морду. И все вместе это соединялось в золотистую энергию, скорость, бешеную ярость и умение на время переманивать на свою сторону диких неприрученных духов.

Он понятия не имел, откуда знал все это. Просто знал — и все.

Но зачем ему это сейчас? Где мощь в руках, где трансформация, где все то, ради чего он принимал в себя этого духа?..

— Ворон, твою ж стигму… — пробормотал Эш, внутренне напрягаясь до предела. — Давай же!..

Линза резко расширилась.

Теперь он видел ауры диких духов. Их было две: одна справа, у самой кромки леса, а другая впереди, но еще дальше, чем первая…

А еще он понял, что Шеда куда сильнее белоголового. Потому что энергия ее стигмы светилась гораздо ярче.

Стигма Дария, который все еще не пришел в себя, тоже сияла. Может, не так ярко, но свечение было ровным и уверенным.

— Какого еще стервятника? — брезгливо выплюнул белоголовый. — Нет таких духов!..

— Он подцепил себе звездного ворона, — со вздохом сообщила ему Шеда, с жалостью взглянув на Эша. — Бедняжка. Ладно, так что решаем-то? Определись уже, будь другом, а то я очень писать хочу…

Что?..

Что значит «звездного ворона»?..

И как это таких духов нет?..

«Ворон, ты где?!» — мысленно воззвал к своему духу Эш, но в ответ услышал только тишину.

Между тем, пока он безрезультатно пыжился призвать в себе сокрушительную силу, белоголовый обратился в чудовище и ринулся прочь.

Шеда вздохнула, вновь обернулась к Эшу.

— Ну чего ты там маешься? Ну да, не повезло тебе. Но ничего, через полгодика можно будет попытать удачу снова…

Эш почувствовал, как волна гнева и одновременно смущения прилила к щекам.

— Он сказал, он самый мощный дух из всех, что есть в зиккурате!..

Девушка фыркнула.

— Мощный?.. Да бесполезный он. Вообще не боевой. Они там знания дают, и все такое. Хозяин им очень гордился — типа мудрый, древний, огромный. Хорошее масло в кашу. Когда, конечно, каша имеется, — усмехнулась она.

Не боевой?

Самый бесполезный?..

Эш едва удержался, чтобы не застонать.

— Вот тварь!.. Обдурил, как идиота последнего!..

И тут он услышал приглушенный смешок Дария.

— Ну так может это… Оно и неплохо, что ты его подцепил? А то тебя то старик, то Лис, то ворон…

Эш обиделся.

— Хорош зубоскалить!

Дарий приподнялся, уселся поудобнее, разглядывая свою руку.

— А я вот теперь вепрь, значит… Жесткая сильная тварь…

— Это ты специально, чтобы меня подразнить?!

— Нет, когда я захочу тебя подразнить, я буду говорить тебе «карр», — рассмеялся Дарий. — А как там твоя материнская стигма? Появилась?

Эш только плечами пожал. В отличие от жжения на лопатке, на груди он ничего не чувствовал.

Расстегнув застежки безрукавки, он взглянул на себя.

И увидел поступившее изображение древа размером с ладонь.

Перед глазами возникло подобие лупы. Ветви древа вдруг стали объемными. Всего их было двенадцать, и на конце каждой из них проступал безликий, черный человеческий силуэт.

И была еще какая-то странная тринадцатая ветка. Скорее даже не ветка, а сломленный сучок, из которого вместо человеческой фигуры вырастала бесформенная черная клякса.

Потом линза исчезла, и Эш понял, что силуэты мог видеть только он.

— Теперь я знаю, сколько всего дингиров, — полушепотом проговорил Эш. — Их всего двенадцать.

И Дарий, и Шеда подошли к Эшу поближе, чтобы его рассмотреть.

— Ой, как интересно… — тоненько пропела Шеда, прорисовывая пальчиками ветки на коже Эша.

Вблизи застежки на ее одежде выглядели еще заманчивей.

Сердце у парня громко и гулко заухало. Он нахмурился и деловито отстранился от них.

— Нашли тоже, карту местности… Что дальше делать будем?..