Во-первых, инстинкт боевой магички так просто не уймешь, и я привычно отслеживала любую опасность поблизости от себя и детей, включая, например, несущегося не по правилам железного монстра или бывшего мужа с намерением поскандалить, а во-вторых, выискивала глазами бесхозного домашнего духа. Ну мало ли у нас эту нечисть можно и в лесу под кустом найти, если бедолага остался бездомным. А уж в городе и подавно: эти тварюшки плодятся на хороших харчах, как кошки, а лишних повзрослевших деток в определенном возрасте безжалостно выпихивают в большой мир, чтобы искал себе дом и кормовую базу самостоятельно. Как назло, ни одного даже самого завалящего духа не попадалось. Печально я очень надеялась приспособить тварьку к домашней работе. Эх. Пока я зорко поглядывала по сторонам, в основном отслеживая совершенно определенные вещи, Шура умудрилась обратить внимание на совсем другой факт: «Слушай почему они все так пялятся?»

«Кто?» — машинально переспросила я, мысленно рассчитывая время и с некоторым ужасом косясь на особенно большие железные ящики на колесах «автобусы». Как Александра не боится детей вот в это сажать?

«Да ты ослепла, что ли? Мужчины! Ну-ка быстро отойди вон за тот рекламный щит и проверь, может, у тебя что-то с одеждой не в порядке? Трусы из джинсов торчат, не знаю, пятно на каком-нибудь месте, лямка лифчика порвалась».

«Да ты рехнулась, женщина! — я, наконец, перестала сканировать пространство в поисках монстров, больших и маленьких, и поймала несколько заинтересованных мужских взглядов. — При чем тут пятно и лифчик?! Нормальная реакция молодых мужчин на очень красивую и хорошо одетую женщину, что тебе не нравится?»

«На меня?! — поразилась Шура. — Тьфу, то есть на тебя? В смысле, на нас?! На взмыленную толстую тетку с двумя детьми-школьниками, в джинсах, кроссовках и старой ветровке?!»

«Так, я не поняла, мы это вроде бы уже проходили. Между прочим, я не взмыленная толстая тетка, а красивая женщина в самом расцвете молодости, к тому же способная рожать сыновей. Ну, это если уж так упираться в мужское понимание женского предназначения. И вообще, Шур, завязывай со своими этими, как вы их тут называете комплексами, вот. Привыкай быть красавицей. И вообще, пялящиеся мужики это сейчас наименьшая из наших проблем».

«Да уж, большая проблема вон стоит таращится, — вдруг очень нервно выдала Александра. — Чтоб ему пусто было, козлу, ой. Знаешь, ты плохо влияешь на меня, я начала ругаться вслух там, где всю жизнь молчала».

Тьфу ты! Не было печали, твари накричали. Вот подумала про бывшего мужа как про опасность и возможный скандал получите. Стоит, козлина безрогая, возле машины, опершись на нее спиной, и сверлит меня взглядом василиска. Мог бы — окаменил бы. Что примечательно, на сыновей не смотрит именно на меня вытаращился, оглоед. И не у самого дома встал, не во дворе, а дальше, за аркой, в которой уже видны спешащие по широкому проспекту железные ящики, «автобусы» и «троллейбусы». И мы с детьми выскакиваем из полумрака глубокой арки прямо на него.

Я встретилась взглядом с этим неприятным сюрпризом и изобразила несложную пантомиму: чуть приподняла подбородок и прищурилась. Чем сразу слегка поумерила его воинственный настрой. Он, похоже, рассчитывал, что от неожиданности я растеряюсь, начну, как раньше, пугаться, мямлить и избегать конфликта всеми силами. А я тут топаю с уверенным видом прямо на него и глаз не отвожу. Не знаю, чем бы это все кончилось, вот честное слово, не знаю. Я была решительно настроена раз и навсегда отбить у Виктора желание устраивать подобные засады, особенно на детей. Он ведь, гад, нарочно подстроил, чтобы не одну меня встретить, а именно с мальчишками. Типа, я буду покладистее, если ему будет чем припугнуть, шантажировать и просто наезжать, используя материнское беспокойство за душевное состояние детей. Да только просчитался, гусь копытный. Шура у меня в голове тоже ругалась разными словами и готова была в бой идти.

Кажется, у нее наступил предел терпению, за которым даже самое кроткое существо начинает кусаться. Парни мои отца пока не заметили, они с утра по поводу понедельника и общественного транспорта были не в настроении, и оба топали, глядя себе под ноги. Я уже приготовилась придержать обоих за капюшоны ветровок, чтобы запихнуть их себе за спину и пойти боевым конем на жабьего поганца, но не успела. Кто-то сбоку ловко так взял меня под локоток и притормозил.

— Александра, вам нужна помощь?

Ух! Разве можно вот так без предупреждения пугать боевую магичку?! Я от неожиданности сделала сразу несколько вещей: подпрыгнула, выпустила в подкравшегося легкий маленький заряд шоковой магии, обернулась и еще кое-что машинально колданула. На этот раз не в Александра Сергеевича, просто я когда к войне с бывшим готовилась, успела мысленно приготовить одно безвредное, но занятное заклинаньице из разряда косметических, оно у меня буквально плавало на поверхности, а тут я его активировала.

— Саша, не хулиганьте, — строго сказал доктор, которого э…

Я точно в него стрельнула слабеньким разрядом, тварьей дупой клянусь! Его дернуть должно было, вот как меня в первый раз током! А ему хоть бы хны, только смотрит внимательно и чу-уть-чуть с усмешкой. А вот Виктор возле машины вдруг взмемекнул драным козлом и так быстро шмыгнул в приоткрытую дверцу своего автомобиля, что сыновья, ошеломленные происходящими событиями, успели обозреть только номера удаляющейся машины.

— Александра, вы страшная женщина, — выдал между тем добрый доктор, явно пытаясь не заржать, глядя вслед отъехавшему бывшему.

На меня он косился весьма… Э, это что вообще происходит? Он понял, что я с Виктором провернула? Но как?!

«Вот и мне интересно. Я почувствовала разряд, которым ты его приложила, а ему хоть бы хны. А что ты с бывшиком сделала, я не поняла? Почему этот лекарь-нежданчик так поглядывает на нас, словно мы неприличный жест прилюдно продемонстрировали?»

«Да я вообще уже ничего не понимаю, — растерянно призналась я. — А Виктору я немного того… Короче, это было заклинание дистанционной эпиляции.

С половинки задницы и одной э… тестикулы. А вторую половинку мне эпилировать помешали!»

«Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы! — сказала Шура. — Ты и правда страшная женщина. Только рот закрой и доктора отцепи, а то дети уже напугались».

Вот про детей она зря. Отцовскую машину они, конечно, заметили и узнали, но так и не поняли, что это было. С какой стати папа приехал, развернулся на пятачке и умотал вдаль, для них осталось загадкой. И почему-то это их взволновало исключительно с практической точки зрения, судя по тому, как Антон обиженно взвыл:

— Ма-ам! А почему папа нас до школы не подвез, раз приехал?! Мы все равно должны теперь на автобусе тащиться? Опоздаем!

Судя по тому, как сопел младший, он был согласен с оценкой ситуации. Вон, губу сковородником выпятил, и если бы мы не на улице стояли, где ему «стремно» (интересно, при чем тут стремя?) рыдать не дай бог, кто из пацанов увидит, мы имели бы тут сейчас водопад с обидками.