– Гравилет, – сказал Федор, – кажется, дарханский. Двухместный.

Хранители медленно, не говоря ни слова, приблизились к реликвии. Люди остались на месте.

– Щаз будут молиться, – усмехнулся Сармат. – Черти вислоухие!

– Помолчи, – поморщился капитан. – Ты точно нарвешься со своим базаром на неприятности.

– Да ладно тебе…

Дархане преклонили колени, опустив головы. Затем Далед встал и подошел к развалинам вплотную. Прошла еще пара минут.

– Да когда они уже закончат! – не выдержала Лиза.

– Имейте терпение, девушка, – ответил ей Федор. – Нам бы вот такое же единение со своей историей, чувствами окружающих… да и вообще!

Майор тем временем наклонился над тем, что было названо гравилетом, и принялся ковыряться внутри. Его подчиненные не вставали с колен. Внезапно Далед издал призывный рык. Мерко и Дуар вскочили и поспешили к своему начальнику.

– Что там? – поинтересовалась Лиза, но ей не ответили.

– Сюда! – замахал руками Мерко. – Люди, идите сюда!

– Пошли, – приказал капитан.

Они приблизились к Хранителям. Теперь Пашка мог рассмотреть то, что там оказалось. Это было похоже на маленькую подводную лодку – потрепанное временем пятиметровое сигарообразное тело без колес или крыльев, согнутое под углом, в дырах, полузасыпанное землей и песком. Из развороченной кормы, обвивая еле угадываемый силовой агрегат, росло маленькое кривое деревце. Спереди восседали два скелета в таких же, как и у дархан, белых костюмах, при этом у одного из них не хватало головы, но второй пилот все еще находился в полностью закрытом продолговатом шлеме.

– Вы только посмотрите, – волнуясь, проговорил Далед, – это же истребитель принца Тхатра Девятого! Пятый батальон Южного фронта, седьмая клада! Вы видите эти знаки? – Он с благоговением оттер рукой иероглифы на уцелевшей обшивке борта. – О боги… Святая История! Я даже предположить не мог, что мы встретимся с подобным!

– Может быть, это он сам и есть? – в страхе спросил Мерко, показывая на один из скелетов.

– Погодите! – Майор осторожно коснулся шлема пилота. Скрипнув, скелет немного осел, и Далед испуганно отдернул руку. – Здесь ничего трогать нельзя! Когда вернемся, направим сюда специалистов. Мы построим здесь грандиозный мемориал в память о великой победе! Боже, спасибо тебе, спасибо за путь, дарованный нам, за находки, которые мы обрели, спасибо!..

– Господин, может быть, их оружие еще действует? – робко предположил Дуар. – Нам бы оно не помешало… Видите, вон ручка торчит, а еще…

– Отставить! – гаркнул майор. – Негодный! Да как ты смеешь, смердный прыщ, говорить такое?!

– Кто? Я? – залепетал перепугавшийся до смерти Дуар. – Никак нет, господин майор, я только…

– Настоящий дарханин в бою добывает себе оружие! Здесь мы ничего не можем взять себе! Это реликвия!

– Реликвия, реликвия, я понял… – Дуар побледнел и отошел в сторону.

Майор вздохнул и обвел взглядом руины летательного корабля.

– Вот, приматы, смотрите, – торжественно произнес он, обращаясь к людям. – Видите?! Это все не легенда! Вот он, пример мужества и отваги, верности и стойкости, профессионализма и исполнения долга. Бойцы Тхатра Девятого, да-да, это они! А ведь некоторые даже не верили в их существование! А это не легенда. О да, я счастлив, что мы здесь, счастлив. Это Провидение направило нас сюда. И кто бы мог подумать?

Пашка решил, что их снова попросят встать на колени, но этого, по счастью, не случилось.

– Идем же дальше! – скомандовал Далед. – Скорее!

В нем явно произошла перемена: он просто светился от счастья, трясясь от возбуждения с широко открытыми глазами, чего нельзя было сказать об остальных дарханах – они были, скорее, напуганы и напряжены.

– Думаю, майор, мы здесь много чего еще найдем, – заметил Федор, когда они покинули место трагедии. – Ведь здесь были очень сильные бои, десятки, если не сотни гравилетов и разной наземной техники…

– Вы правы, – с важностью ответил Далед, – еще встретим, и это будут самые счастливые моменты моей жизни.

– Мы чтим ваших героев, – сказал Федор.

– Спасибо, капитан, – степенно кивнул ему Хранитель.

Процессия вернулась на еле заметную тропинку с растущими по сторонам колючими кустами и устремилась вперед.

– Продолжим, – сказал капитан Пашке. – Что ты там спрашивал? О Соломоне?

Тот кивнул, и Федор начал рассказывать, хотя ничего нового Пашка не узнал. Мол, в одном из параллельных миров жил-поживал и даже неплохо программировал двойник Пашки. Он не был на досуге веб-дизайнером и даже не учился на финансиста, как Пашка, зато оказался настоящим хакером в стенах знаменитого ИТМО. Подробностей о том, как Соломона завербовали, капитан не знал, но однажды Соломон начал работать над каким-то сверхсекретным проектом у «товарища Гордеева», а несколько месяцев назад пропал. Все это Пашка и так уже знал.

– А что это за место такое – полигон? – спросил он.

– Это довольно занятно, – кивнул капитан. – Полигон создан Машиной, просто прими это за факт. Он чем-то напоминает Большое Метро и другие портальные системы – замкнутый в себе микромир в маленьком, совсем крошечном, во вселенском смысле, конечно, пространственном пузыре. Полигон может занимать пять квадратных километров, а может тысячу пять, но это точно не целый космос и даже не целая планета, это просто небольшой кусок земли или моря, окруженный непроницаемой границей, за которой нет ничего. Солнце тут ненастоящее, небо – тоже. И даже Земля тут плоская, разве что на слонах не стоит. Это имитация. Не спрашивай меня, как это возможно, какие тут технологии замешаны и прочее. Кое-что мне известно, конечно, но… Не нужно это тебе сейчас, понимаешь? Не забивай голову.

Пашка молча кивнул. Ненастоящие небо и солнце? Офигеть! Прищурившись, он взглянул на раскаленный диск, который был уже почти в зените. А ведь сейчас должно быть больше восьми вечера…

– Уж поверь мне, – хмыкнул капитан. – Выглядит – не отличишь, и тем не менее. А на время суток не смотри, это настройки конкретного турнира. Тут сутки вообще могут быть разной длины, от недели до пары часов. Но мы, вода, воздух, эти камни или свинопсы как физические объекты – все это настоящее, созданное из молекул, атомов и из чего еще мы там состоим. Да, Машина прислала нам свинопсов, в обычных мирах они не существует, а тут есть. Они искусственные. Подозреваю, эти твари даже никогда не рождались, еще вчера их просто могло не существовать, но теперь они реальные, и в этом смысле они все-таки настоящие. Перегрызет тебе горло – и ты умрешь, серьезно и навсегда, здесь. Ну, то есть в холодном поту у себя в кровати после этого не проснешься. Понимаешь? Искусственное – не значит нереальное или безопасное.

Пашка молча шел рядом. Пузырек пространства с искусственными псами внутри… И при этом – реальность. М-да.