Я улыбаюсь. — Я никогда не собью тебя с пути.

Дверь открывается, и двое мужчин входят внутрь. Оба они одеты в тёмную одежду с серьёзным выражением лица. Они стоят у входа, смотрят на нас, затем медленно направляются к столику в противоположной части ресторана у музыкального автомата.

Тело Парка застывает, когда он смотрит, как двое мужчин входят в бар. Затем внутрь заходит третий мужчина. Странно, но он одет так же. Но этот парень направляется к стойке и садится на барный стул.

— Лэйси? — Парк хватает меня за руки, заставляя посмотреть на него. В его голубых глазах серьёзный взгляд, которого я раньше не замечала. Его голос понижается так, что слышу его только я. — Что бы ни случилось в следующие тридцать секунд, просто смирись с этим. Хорошо?

То же самое я сказала ему на эскалаторе несколько дней назад, прямо перед тем, как поцеловать его.

— Что произойдёт в следующие тридцать секунд?

— Я собираюсь драться с этими людьми.

Моё выражение лица не меняется, пока я обдумываю его слова.

Драться с этими людьми?

Медленная улыбка расплывается по моим губам, и я разражаюсь смехом.

Он хмурится. — Странная реакция, но я приму её.

Я всё ещё смеюсь, когда Парк встаёт. Мои глаза следят за ним, пока он идёт к музыкальному автомату, будто хочет выбрать песню. И вдруг один из мужчин за столом набрасывается на Парка, и начинается драка. Мой смех обрывается, когда я понимаю, что нахожусь в центре какой-то барной драки. Только это не обычная барная драка. Это драка на стероидах, со сложными приёмами и ударами в стиле ниндзя.

Вот это удар!

В одну минуту я была в своей собственной версии рождественского фильма «Холмарк», а теперь мы переключились на канал «Лайфтайм»30 или, может быть, даже «Нетфликс» с таким-то уровнем насилия. Я больше не на детском канале.

Парень за стойкой поднимает барный стул и бьёт им Парка по плечам.

Я ахаю — а может, это был крик, когда Парк, пошатываясь, попятился назад.

— Не… волнуйся… Лэйс. — Его слова трескаются, вероятно, как и его спина. — Я справлюсь.

Не похоже, что он справится. Он в огромном меньшинстве и, возможно, ранен, но каким-то образом Парк находит в себе силы вернуться в бой. Он бьёт первого парня ногой в живот, второго — локтем в нос, а третьего — в челюсть. В этот момент первый парень достаёт пистолет и направляет его на него.

Что за джингл белл происходит? (прим. пер.: в ориг. это перед. фраза "what the hell is going on?" — что, чёрт возьми, происходит?; в которую добавили слово jingle(звон), а hell(ад), заменили на bell(колокольчик))

Они мечутся взад и вперёд, когда Парк пытается отвести от себя дуло пистолета. Потасовка проходит через весь бар, задевая столы. Двое других мужчин отбегают за них. И вдруг пистолет выстреливает, попадая одному из них в грудь.

— О, Боже! Ты подстрелил его, — кричу я.

Парк поворачивает голову ко мне. — Это была не моя вина. — Он больше не теряет времени даром. Он выполняет ряд боевых приёмов на двух оставшихся мужчинах, но при этом каким-то образом умудряется вести разговор со мной. — Мой палец не нажимал на курок.

— Ты уверен? — Я кручусь на своём месте, следя за ними, пока они снуют по бару.

Он смотрит на меня, не отрываясь. — Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть, что это я застрелил того парня.

В это время раздаются новые выстрелы. Я застыла на своём месте в кабинке. Большинство людей закричали бы, испугались или спрятались под стол, закрыв голову руками, как будто они на бейсбольном матче и кто-то только что крикнул "Берегись!". Но когда дело доходит до пуль, я не думаю, что щит из предплечий может кого-то спасти, поэтому я не беспокоюсь.

Наверное, мне стоит позвонить в 911. Вы звоните в 911 в подобных ситуациях? Что я вообще должна сказать? Моя рождественская интрижка случайно подралась с тремя незнакомцами, и теперь здесь мёртвый парень. Это кажется сложным, поэтому я решила ничего не делать. Кроме того, разве это не задача бармена — звонить в 911 в таких случаях? Где, чёрт возьми, бармен? Он пропал без вести!

Один из мужчин ударяет Парка сзади по коленям, и он падает на пол, приземляясь на живот.

— Как дела, Лэйси? — Прижатый щекой к полу и с мужчиной, бьющим его по рёбрам, Парк каким-то образом умудряется добавить улыбку к своему вопросу. — Ты в порядке?

— Бывало и лучше.

— Всё почти закончилось, — говорит Парк, когда один из них поднимает его на ноги.

Раздаётся ещё один выстрел, и на этот раз я прячусь за виниловым сиденьем, пока они стреляют. Через несколько секунд Парк наклоняется ко мне.

— Нам надо уходить!

Я оглядываюсь назад и вижу, что двое других мужчин, с которыми он сражался, лежат на земле. — Ты убил их?

— Формально, это они пытались убить меня. — Он тянет меня за собой, прикрывая меня, затем распахивает дверь ресторана. Снаружи, с парковки, летит шквал пуль. Одна из них попадает в окно бара, разбивая стекло рядом с нами.

— Почему в нас стреляют ещё больше людей?

Парк бросает мне уверенную улыбку. — Не волнуйся. Их всего четыре или пять.

— Четыре или пять! Это кошмар перед Рождеством!

Парк всё ещё сосредоточен на людях снаружи, когда один из раненых возвращается к жизни и бросается на нас с ножом в руке. Инстинкт берет верх, и я бью его по руке, выбивая нож из его рук. Моя нога поднимается в прыжке и наносит прямой удар, попадая в челюсть мужчины. Он отшатывается назад и падает на землю, потеряв сознание.

Парк повернул голову ко мне. — Что это было?

— Думаю, он был не совсем мёртв.

— И ты просто завалила его? — Неверие в его глазах довольно сильное.

— Это был рефлекс. — Я смотрю вниз на тело на полу. — Я… я занималась карате, помнишь?

— Верно. — Он улыбается, когда очередная серия выстрелов летит в