В конце лета 1558 г. стало известно, что Мария Тюдор больна настолько, что вряд ли проживет до следующего года. В ноябре в парламенте обсуждались главным образом два вопроса: переговоры с Францией и наследование престола. Желая выяснить истинное положение дел, Тайный Совет запрашивал Филиппа II, будет ли он в переговорах с Францией настаивать на возвращении Англии Кале. Мария медленно умирала в Лондоне, Елизавета ждала развязки в Хатфилде. Ее посещали министры и лорды, стремясь узнать о намерениях наследницы престола, но Елизавета вела себя осторожно. Она отлично знала о широком недовольстве в стране католической реакцией и союзом с Испанией. Елизавета хорошо понимала, что единственный выход для Англии в сложившейся ситуации — более или менее почетный мир с Францией.

Смерть Марии, последовавшая 17 ноября 1558 г., как бы подводила черту под историей англо-испанского союза 1554–1558 гг. Филипп II опасался, что на Елизавету повлияют советники, которых он подозревал в ереси, и она не будет выполнять его волю в религиозных вопросах. Испанский король не хотел мириться с потерей Англии. Так как Елизавета была незамужней, то встал вопрос об ее избраннике. Испанский посол граф де Ферия писал из Лондона Филиппу II уже 21 ноября 1558 г., что посланники многих государей считают: если Елизавета выберет мужа вне Англии, то ее выбор падет на испанского короля Граф де Ферия был типичным испанским грандом, гордым, заносчивым и лишенным чувства юмора. Поначалу Елизавета в беседах с ним была милостива, даже намекала на благополучное для Филиппа II решение вопроса о браке. Не желая давать прямого отказа, королева говорила послу, что она должна посоветоваться с парламентом о предложении испанского короля, и добавляла, что он может быть уверен: если она решит выйти замуж, то отдаст предпочтение Филиппу П. Но когда де Ферия стал чрезмерно настойчивым и начал требовать, чтобы английская королева вышла замуж только за его господина, Елизавета дала ему ясный и недвусмысленный отказ, заявив, что, будучи протестанткой, она не может выйти замуж за короля-католика и что она восстановит религию своего отца, хотя и не собирается, подобно ему, принимать титул верховного главы церкви. Получив такой ответ де Ферия в ярости написал Филиппу II, чтобы тот убедил римского папу объявить Елизавету еретичкой и лишить ее трона.

Елизавета не стала торопиться с восстановлением англиканства, пока в парламенте не были созданы благоприятные условия для принятия протестантского молитвенника (требника). Королеве пришлось прибегнуть к политике лавирования между католиками и протестантами. В итоге 7 декабря 1558 г. была объявлена королевская прокламация, восстанавливавшая чтение Евангелия на английском языке в церквах. 25 сентября 1559 г. лорд-хранитель королевской печати сэр Николас Бэкон (отец знаменитого философа Фрэнсиса Бэкона) в своей речи в парламенте объявил, что Елизавета намерена с целью «установления согласия и спокойствия в королевстве привести весь народ к единой религии». Чуть позже духовенству были сделаны указания, по сути своей восстанавливающие англиканский символ веры. Ответом папской курии явилась булла Пия IV, находившегося под влиянием иезуитов, в которой он убеждал Елизавету отказаться от проводимой ею церковной политики.

Английская королева намеренно не делала слишком решительных заявлений в религиозных вопросах, ибо прежде ей было необходимо очистить парламент И правительственные учреждения от сторонников Марии. Однако королева не собиралась идти на уступки и возвратившимся из эмиграции протестантам, часть которых глубоко прониклась кальвинистскими идеями и требовала немедленного углубления Реформации. Но наиболее решительного из них, Джона Нокса, она все-таки поддержала, так как, уехав в свою родную Шотландию, он стал там идейным вождем протестантов, решительно выступавших против Марии Стюарт и тем самым игравших на руку английской королеве.

Состоявшаяся 15 января 1559 г. коронация Елизаветы была совершена по римско-католическому обряду: королева дала присягу по традиционной формуле, включавшей обещание охранять католическую церковь. Но тут же она поцеловала Библию на английском языке, преподнесенную ей корпорацией Сити, и заявила, что для нее это лучший подарок. В этом поступке Елизаветы, как в капле воды, отразилась вся ее последующая религиозная политика, в которой сочетались как лавирование между протестантами и католиками, так и сохранение в неизменном виде англиканства.

Эта же тактика маневрирования использовалась и на международной арене. Между сентябрем 1563 г. и декабрем 1565 г. шла инспирированная Елизаветой тайная переписка между английским двором и папой Пием IV, посредниками в которой выступали папский дипломат Гуроне Бертано и натурализовавшийся в Англии итальянец Антонио Брушетто (Энтони Брискет). Папская курия начала эти переговоры, рассчитывая на то, что Елизавета выйдет замуж за одного из придворных, графа Лестера, который был католиком. Главной целью было возвращение английской королевы в лоно католической церкви. Но Елизавета и ее первый министр сэр Уильям Сесиль использовали эти переговоры, чтобы отсрочить грозившее английской королеве отлучение от римско-католической церкви и создание коалиции католических держав против Англии. В декабре 1565 г. Пий IV умер, и переговоры прекратились. Но Елизавета выиграла время, которое было ей необходимо для укрепления независимой протестантской Англии.

Сохранение влияния на Англию было для Габсбургов настолько важным, что не только испанский король Филипп II, но и австрийский монарх Фердинанд I поставили вопрос о династическом браке Елизаветы с кем-либо из представителей дома Габсбургов, две ветви которого они возглавляли. С помощью такого типично феодального метода внешней политики они пытались как-то поправить свое пошатнувшееся положение. С этой целью Фердинанд I стал предлагать заключение брака между Елизаветой и своим сыном эрцгерцогом Карлом Австрийским.

Но после того как французская дипломатия на переговорах в Като-Камбрези проявила склонность к заключению мира и некоторым уступкам Англии, Елизавета изменила тактику по отношению к Австрийскому дому, отказав в продолжении контактов по вопросу о заключении брака. В 1560–1561 гг. по инициативе Вены переговоры возобновились, но окончились неудачно. Такая же участь ожидала и новую попытку Филиппа II. Все же не совсем определенная позиция королевы продолжала в течение нескольких лет провоцировать Габсбургов, намеревавшихся с помощью династического брака пристегнуть Англию к колеснице своей политики. Переговоры возобновились еще раз и продолжались до 1567 г., причем они довольно серьезно оценивались современниками. Протестанты опасались, что их успешное окончание может привести к восстановлению в Англии католицизма, что угрожало экономическим интересам владельцев секуляризованных монастырей и церковных земель. Политика Елизаветы в переговорах с Габсбургами вследствие этого была чрезвычайно осторожной: с одной стороны, она боялась поссориться с ними, с другой стороны, не хотела напугать парламент, в котором царили сильные антигабсбургские и протестантские настроения.

2-3 апреля 1559 г. были, наконец, заключены два мирных договора (2 апреля между Англией и Францией, а 3 апреля между Францией и Испанией), знаменовавших окончание Итальянских войн. Для Англии благоприятный результат этого мира состоял в том, что страна на некоторое время могла быть избавлена от непосредственного вмешательства Испании и Франции в ее внутренние дела. В то же время французские короли Франциск II (1559–1560) и Карл IX (1560–1574), оказавшиеся под влиянием Гизов [40], усиленно поддерживали претензии своей родственницы шотландской королевы Марии Стюарт, первым мужем которой был Франциск II, на английский трон, тогда как лондонское правительство стояло на стороне шотландских протестантов, выступавших против абсолютистских устремлений своей королевы и ее окружения.