— Боюсь, лорд Дориан, что мы пропали, — тихо заметил Оладан.

— Заставим их убить нас, — мрачно сказал Хоукмун и обнажил меч. — Можно было бы спастись бегством, не будь лошади измучены долгой дорогой, а так…

Воины в волчьих масках окружили их. Они желали взять Хоук-муна живым, и поэтому он имел перед ними некоторое преимущество — он мог убивать. Одному он проломил рукоятью меча голову, второму отрубил руку, третьему проткнул живот, четвертого выбил из седла. Они бились на мелководье озера, и вода плескалась под копытами лошадей. Хоукмун видел, что Оладан сражается совсем неплохо, но вот — мохнатый человечек вскрикнул и упал с лошади. Хоукмун не знал, что произошло, но громко выругался и принялся наносить удары с еще большей яростью.

Сейчас всадники обступили его так плотно, что он едва мог взмахнуть мечом. Хоукмун понял, что скоро его схватят. В ушах стоял звон металла, от запаха крови тошнило.

Затем он неожиданно почувствовал, что гранбретанцы начинают расступаться, и увидел, что у него появился еще один союзник. Он встречал этого человека и раньше — но только в снах. Это был тот самый воин, которого он видел во Франции, а позднее — в Камарге. Он был закован в доспехи из золота и черного янтаря, и большой шлем закрывал его лицо. На могучем белом коне, размахивая огромным мечом длиной около шести футов, он прокладывал себе дорогу к Хоукмуну. Солдаты падали один за одним под его страшными ударами, и вскоре от всего отряда гранбретанцев осталась лишь жалкая кучка всадников, которые, наконец, не выдержали и помчались прочь, оставляя убитых и раненых.

Хоукмун заметил, что один из упавших воинов поднялся на ноги. Потом он увидел, что рядом поднимается еще кто-то, и понял, что это Оладан. Карлик держал в руке меч и отчаянно защищался от гранбретанца. Хоукмун бросился к другу и, высоко взмахнув мечом, ударил солдата в спину. Меч, распоров кольчугу и кожаную рубаху, глубоко вошел в тело. Издав стон, гранбретанец упал.

Хоукмун вернулся к неожиданному спасителю.

— Благодарю вас, милорд, — сказал он. — Вы прошли за мной длинный путь.

— Дальше, чем тебе кажется, Дориан Хоукмун, — донесся из-под шлема спокойный приглушенный голос. — Вы направляетесь в Хамадан?

— Да. Мы ищем волшебника Малагиги.

— Отлично. Я поеду с вами. Это недалеко отсюда.

— Кто вы? — спросил Хоукмун. — Кого мы должны благодарить?

— Я — Рыцарь-в-Черном-и-Золотом. Не благодари меня за то, что я спас тебе жизнь. Ты еще не представляешь, зачем я это сделал. Поехали.

Они направились дальше.

Некоторое время спустя на привале Хоукмун спросил у Рыцаря:

— Вы знакомы с Малагиги? Захочет ли он помочь мне?

— Да, я его знаю, — отозвался Рыцарь-в-Черном-и-Золотом. — Возможно, ему это по силам. Но не забывай, в Хамадане бушует гражданская война. Некто Нахак, брат королевы Фробры, пытается захватить ее трон, и на помощь ему явились люди в звериных масках.

Они провели в пути неделю, и вот наконец поднялись на холм, с которого открывался великолепный вид на белоснежный, сверкающий под ярким солнцем город Хамадан, с его шпилями, куполами и минаретами, разукрашенными золотом, серебром и перламутром.

— Пришла пора мне покинуть вас, — промолвил таинственный Рыцарь, поворачивая коня. — Доброго пути тебе, Дориан Хоукмун. Несомненно, мы еще встретимся с тобой.

Хоукмун проводил его взглядом, и они с Оладаном двинулись вниз по холму к городу.

Однако не успели они добраться до городских ворот, как услышали невообразимый шум, доносящийся из-за стены. Крики людей, визг животных и лязг оружия безошибочно выдавали сражение. Ворота внезапно распахнулись, и из города вырвалась толпа солдат, многие были ранены. Хоукмун и Оладан попытались отъехать в сторону, но не успели и вскоре были окружены бегущими воинами. Вот мимо них промчалась группа всадников, и Хоукмун услышал крик:

— Все пропало! Нахак победил!

За всадниками из ворот выехала огромная боевая колесница. Четверка вороных лошадей стремительно выносила ее из города. В колеснице стояла женщина с черными как смоль волосами и громкими криками призывала солдат остановиться. Она была молода и прекрасна, с большими раскосыми глазами, сверкающими от гнева и отчаяния. В руке она держала ятаган и энергично размахивала им.

Заметив оторопевших друзей, она, натянув поводья, остановила колесницу:

— Кто вы? Наемники Империи Мрака?

— Нет, я враг империи, — ответил Хоукмун. — Что здесь происходит?

— Мятеж. Мой брат Нахак и его люди через тайный подземный ход, ведущий из пустыни, прорвались в город. Для нас это было полной неожиданностью. Если вы враг империи, то вам лучше побыстрее убраться отсюда! Они привели с собой боевых зверей, которые… — она не договорила, дернула поводья и, закричав что-то своим солдатам, помчалась вперед.

— Нам лучше вернуться к холмам, — пробормотал Оладан, но Хоукмун покачал головой.

— Я должен найти Малагиги. Он где-то в городе. У меня осталось совсем мало времени.

Они пробрались через толпу и въехали в город. На улицах кое-где еще продолжалось сражение, и среди волчьих масок воинов империи еще встречались остроконечные шлемы защитников Хамадана. Друзья свернули на боковую улицу, где было потише, и по ней добрались до городской площади. На противоположной ее стороне они увидели огромных черных крылатых зверей, похожих на гигантских летучих мышей. Они бросались на бегущих солдат и, раздирая добычу длинными кривыми когтями, тут же пожирали ее.

Неожиданно один из зверей увидел их, и Хоукмун, заметив это, быстро потащил Оладана в узкую боковую улочку, но было поздно. Зверь уже мчался за ними: он полубежал-полулетел, хлопая могучими крыльями. Из его пасти вырывался мерзкий свистящий звук. От тела исходило ужасное зловоние. Друзья успели повернуть за угол, но гигантская мышь проползла между домами и продолжала преследовать их. В это время на другом конце улицы появилось с полдюжины воинов в масках Волка. Хоукмун вытащил меч и бросился вперед. Выбирать не приходилось.

Первого же всадника он могучим ударом вышиб из седла. Потом чей-то меч, тяжело опустившись на его плечо, пробил кольчугу и вошел в тело, но Хоукмун, не обращая внимания на боль, продолжал сражаться. Раздался рев зверя, и солдаты в панике повернули лошадей.

Хоукмун и Оладан прорвались сквозь них и оказались на большой, совершенно безлюдной площади. Только трупы валялись повсюду — на булыжной мостовой и на тротуарах. Вдруг Хоукмун увидел, как из дверей ближайшего дома на площадь выскочил мужчина в желтом халате и, склонившись над трупом, ловким движением срезал у того с ремня кошелек и украшенный драгоценными камнями кинжал. Человек, заметив двух друзей, попытался скрыться в доме, но Оладан преградил ему путь. Хоукмун приставил меч к щеке мужчины:

— Где дом Малагиги?