«клинков» истощения после цикла поместили в медблок, так что Сандра уже второй день жила одна. Без Найта было не то чтобы тоскливо – просто непривычно и неправильно.

На следующее утро после сражения Сандра подумала, что можно сходить навестить Найта, но засомневалась. Они с ним не были так уж близки – даже несмотря на секс. К тому же, Найта не собирались держать в госпитале долго, и он всё равно должен был вернуться в свой блок через день или два. Смысл ходить к нему?

В конце концов, Сандра решила, что не пойдёт. Она оделась для тренировки и даже дошла до входа в зал, но потом повернула к другим дверям – к тем, которые вели к медблоку.

Найт сидел в кровати полулёжа. Правую руку фиксировал широкий бандаж, на костяшках пальцев были наклеены пластыри, но если не считать этого, то Найт не выглядел больным.

– Привет! – сказала Сандра, мысленно пожалев, что пришла. Она не знала, что ещё сказать и чувствовала себя до ужаса глупо.

– Привет, – Найт смотрел на неё недоверчиво и даже немного удивлённо.

Но он был рад её видеть – читалось по глазам.

В небольшой палате не было стульев, так что Сандра села на соседнюю койку. На койке не было постельного белья, так что ничьё место она, получается, не отнимала.

– Как ты? Мне сказали, ты не сильно пострадал.

– Не сильнее, чем обычно, – механически выговорил Найт, а потом словно выдохнул: – Прости.

– Всё нормально, – отмахнулась Сандра, хотя ей то, что происходило после сражения, не показалось нормальным.

Она не чувствовала себя изнасилованной или униженной, как сначала боялась. Наверное, просто потому, что это был Гарет Найт.

Он был… Нет, она уже не испытывала по отношению к нему того слепого восторга, как раньше. Он перестал быть для неё просто лучшим из «клинков», легендарным бойцом, мастерством которого она давно восхищалась. Теперь она знала его и как человека тоже. Гарета Найта нельзя было бы назвать человеком добрым, или открытым, или дружелюбным, его вообще было сложно описать словами, но одно Сандра знала точно – она не задумываясь доверила бы ему свою жизнь. Он был верным и надёжным, и в нём не было ничего показного.

Найт не смотрел на неё – трогал пластырь на ладонях, словно проверяя, хорошо ли держится.

– Не уверен, что нормально, – сказал он. – Я плохо помню, что происходит во время сражения... Какие-то отдельные моменты, и чем ближе к концу цикла, тем меньше.

– На тренировках мне доставалось и похуже, – попробовала отшутиться Сандра.

– Это был не спарринг, – Найт поднял на неё свои светлые глаза: – Я хочу тебя, но я не хочу причинять тебе боль.

Сандра вздохнула и поднялась с койки. Она села на пол возле кровати Найта и взяла его за запястье здоровой руки, осторожно провела пальцами по пластырю на ссадинах.

– Ты сражаешься с монстрами. Всё остальное неважно.

Она привстала на коленях и потянулась к Найту, к его потрескавшимся губам, и поцеловала. Найт почти не отвечал – сначала, а потом скользнул языком в её рот. Сандра не смогла сдержаться и застонала, так жарко, сладко, горячо это было, хотя поцелуй был скорее нежным. Почти невинным.

Сандра думала, что даже когда ей было двенадцать, она не целовалась с мальчиками вот так. В её мокрых подростковых поцелуях всегда было что-то грязное, распутное и разгульное, замешанное на глупой и безудержной похоти этого возраста. А сейчас… их поцелуй был чистым и искренним, как обещание или клятва.

Сандру тянуло к Найту, и в этом притяжении она чувствовала нечто особое, как будто их парная связь была не просто биохимическим процессом, возникавшим вследствие парадокса Харди, а чем-то сверхъестественным, мистическим. Как будто она связывала только их двоих, а не сотни других пар в этом проклятом мире.

Ей не хотелось прекращать этот поцелуй, но стеклянная стена позади неё и слишком ярко освещённая больничная палата немного тревожили. Сандре казалось, что за ней наблюдают, и из-за этого постоянно хотелось обернуться. Пусть это было и немного по-детски, но ей не хотелось бы, чтобы их кто-то увидел… Найт, кажется, смущения не испытывал вовсе, но он не стал удерживать Сандру, когда она выпрямилась и поднялась на ноги.

– Я лучше пойду, – сказала она, искренне надеясь, что на её золотистой коже румянец будет не очень заметен, потому что щёки у неё горели. – Тебе надо отдыхать, и… ну… восстанавливаться...

Сандра не знала, что сказать. Они редко разговаривали с Найтом о чём-то кроме жизни на базе, страйдеров и фильмов, которые смотрели.

– Ты только для этого приходила? – улыбнулся Найт. – Сказать привет?

Он редко улыбался, и эта его узкая, маленькая улыбка просто сводила Сандру с ума.

– Я хотела дать тебе знать, что со мной всё хорошо. Ну, вдруг ты за меня переживал…

Улыбка сошла с лица Найта.

– Я переживал, – произнёс он напряжённо и серьёзно. – Это было первое, о чём я подумал, когда пришёл в сознание.

– Тебя скоро выпустят. Увидимся, – сказала она с вымученной улыбкой и вышла, а на самом деле почти выбежала из палаты.

***

Пока Найта не было, Сандра сделала ещё один шаг на пути к побегу: начала разбираться с окном в своей комнате. Но теперь каждый такой шаг давался всё тяжелее: если она сбежит, то оставит Найта без «гарды», но это не так пугало её, как другое… Если она сбежит, то больше никогда его не увидит. Может быть, только в новостном репортаже, где будут рассказывать, какого страйдера он уничтожил сегодня. Встретиться с ним она не сможет уже никогда.

Иногда она даже думала, что, может быть, ей стоит остаться? Скорее всего, «обслуживать» кого-то другого ей было бы мучительно. При мысли о том, что нужно было бы раздвинуть ноги перед Скиббой, Сандру окатывала волна омерзения. А о том, чтобы она занялась с ним сексом вне цикла, вообще не могло идти речи. Ни за что! Но вот Найт… Он не оказывал ей особых знаков внимания, не навязывал своё общество, но тем не менее сумел завоевать если не любовь, то принятие и доверие точно. Может быть, дело было в том, что она восхищалась им ещё до того,