В этих ливнях косых, полупьяных на вид

Мне твой облик мерещится, временем стертый,

И фантомная рана реально кровит,

Истончаются стенки сердечной аорты.

Пропадай моя страсть под сиреневый звон!

Я из памяти выбросил, вытравил, выжег

Этот образ – из тех подмосковных мадонн,

Что живут в окруженье жиганов и выжиг.

Гром гремит, как гремят, задвигая засов, —

От ударов дрожит настрадавшийся воздух, —

Мысли мечутся —

Стая голодная псов

Так срывается с места и воет на звезды…

«Очищается ложе от лжи…»

Очищается ложе от лжи,

Исчезает людская лажа.

Это небо, кусочек пляжа,

Эти волосы цвета ржи,

Этих глаз голубой обман,

Этих слов роковое пламя…

…Память!

Что ты делаешь с нами,

Для чего напускаешь туман?!

Лодка в море, ветер окреп,

И вода заливает днище.

Где я?

Кто ты?

Чего ты ищешь?

Пены муторной

Верный креп.

От судьбы не уйти нам, нет,

Лодка вязнет в глубоком иле.

Жизнь как маятник: или-или,

Или тьма, или яркий свет.

Бешеный

Я вас люблю, – хоть я бешусь…

А. Пушкин

Хотите – буду от мяса бешеный…

Вл. Маяковский

О бешенстве пишет Пушкин,

Ему поддакивает Маяковский.

Стало быть, «бешенство» – ключевое слово

В этом кроссворде:

Если любишь, то бешенство в твоей крови.

Я наберу текст этого письма в «ворде»;

Так что, если захочешь – выпусти на принтер и разорви.

В самом деле: зачем тебе бешеный посвист

Ветра, гуляющего по Москве?

Зачем тебе тяжесть свалившегося невесть откуда-то чувства?

Зачем идущий, словно ниоткуда, тревожный и нежный свет?

Изгони свое чувство, как беса,

Наплюй в животворящий колодец,

Преврати себя в обычную тетку,

Подобную сидящей на чайнике розовощекой бабе,

Возьми в руки камчу – искусно сплетенную плетку,

Исполосуй меня так, чтобы я увидел в глазах своих далекие звезды,

Безо всяких телескопов и астролябий

Я – бешеный не от мяса, бешусь от любви, одержимый,

Но ты застыла, как столб, как жена шелудивого Лота.

Напрасно кричу я: «Вернись!» – ты летишь, ты в другом совершенно режиме.

Тебя ветер несет, как листок, вырванный из блокнота.

Я волен судить тебя, я сам и защита, и суд,

Я сам адвокат, я сам от разлуки немею,

Мне кровь ударяет в лицо,

Зрачки от натуги темнеют,

Я полон бешенства, словно скудельный сосуд.

Стихотворение, написанное поздней ночью

…Я всё ищу тебя ослепшими глазами…

Поль Валери, «Элегия»

Чей-то голос подсказывает мне, что я ослеп.

Белый-белый свет, как бельмо, в моих глазах.

Тихо-тихо едет мессия на белом осле,

Ослепленный светом истины, лицо в слезах.

Как я этого мессию ни назови,

Я услышу лишь стук копыт его осла,

И, если я сегодня ослеп от любви,

То он, пожалуй, от этой любви ослаб.

Но мессия едет на ослике из точки А,

Я – из точки Бэ, мы встретимся в точке Цэ.

И, когда я заслышу рев его осла,

Я, наверняка, тотчас изменюсь в лице,

И ослепшими глазами буду искать тебя,

Хотя бессмысленнее занятия нет.

И проедет мимо мессия, в трубу трубя,

И вспыхнет в его глазах божественный свет…

О московских окнах, окраина

Улеглась моя былая рана…

С. Есенин, «Персидские мотивы»

Московских окон негасимый свет…

М. Матусовский, «Московские окна»

…А вокруг тебя сейчас охрана —

Сторожат цепные псы обид.

Но сквозит моя была рана,

Мартовских не ожидая ид —

Иды убивающих пророчеств,

Те, что этой жизни посреди.

Ты смогла, былое опорочив,

Оказаться, милая, среди

Этих монстров – выродков окраин —

Каждый черной меткою клеймен.

Здесь незваный ветер, как татарин,

Бродит с незапамятных времен,

Окон одинаковые рожи

Светятся в протухшей полутьме.

Мир окраин мне знаком до дрожи,

Как цветок на грязном полотне.

Впрочем, и такую жизнь отрадной

Ты считаешь, злясь на белый свет.

Всё равно повесился в парадной

Тот московский негасимый свет.

Это я, Дон-Кихот…

…А ты прекрасна без извилин…

Б. Пастернак

Твое лицо – как тот киот,

В котором Божий дух не пасся.

Я, может быть, и Дон-Кихот,

Но где тогда же Санчо-Панса?!

И пусть глаза твои синей,

Чем цвет густой аквамарина.

Из всех возможных Дульсиней

Ты – как забытая марина,

Куда не держат яхты – курс

И где лишь ветер волны кренит.

Прослушала ты лекций курс

И личностный познала тренинг

О том, как вмиг счастливой стать,

Не тратя сердца и извилин.

В тебе особенная стать,

Твой мир убог, но изобилен.

Мой нежелателен приход,

Нелепы заклинаний пассы.

Я, может быть, и Дон-Кихот,

Но без любви и Санчо-Пансы…

Слава Богу…

Н.Н.

Словно нефть выплескивается,

когда

бурят

скважину —

так ненависть моя выплескивается

нефти

черней.

Тебя нет, ты – призрак,

но ты подглядываешь за мной

в замочную скважину.

Как идет тебе

это имя —

дама червей.

Призрак, вымысел, бред,

кокаиновые

иллюзии;

облик твой