Глава XVIII

Когда барьер спал и наши фигуры появились у всех на виду, я уловил мощную волну облегчения, которая хлынула со всех сторон, накрывая и затапливая пространство. Каждый из гвардейцев Рюриковичей, который сейчас был в аэропорту, испытал колоссальной силы облегчение из-за того, что ему не придётся сражаться. Они явно были наслышаны о моих способностях. И понимали, что раз помимо троих князей и двоих членов императорского рода с особой Гранью их Дара, сюда перебросили ещё и лучших бойцов родовой гвардии, то дело пахнет большой бойней.

В чём-то, они были правы — стоило нам оказаться на открытом пространстве, как рядом со мной возникла фигура Найхвы. Поравнявшись, золотоволосая легонько соприкоснулась со мной плечом и тихо поинтересовалась.

— А почему было нельзя просто показать им? Я бы ведь могла ударить так, что…

Троица князей шла в прежнем ритме. Даже с шага не сбились. Но я отлично уловил максимальную концентрацию внимания на словах океанской богини. Потому взмахнул рукой, прерывая её и одновременно с этим окружил нас барьером. После чего повернулся к деве.

— Слишком непредсказуемым мог выйти результат. Ты показала бы силу, а кто-то воспринял это, как реальную угрозу. Или среагировали бы гвардейцы, что были снаружи барьера. Да и устраивать подобный выплеск силы в столичном аэропорту, не самое разумное решение.

Найхва недовольно нахмурилась.

— Зачем мне тогда сила, если я не могу её использовать?

В воздухе неожиданно зазвучал тонкий голос Мьёльнира.

— А ты можешь сс-с её помощью замешивать тесс-с-сто? Там же много воды…

Дева удивлённо вскинула брови. Потом на момент задумалась.

— Наверное да. Но зачем?

Я почувствовал лёгкую радость спутника, к которой примешивалась задумчивость.

— Когда всс-с-сё закончитсс-с-ся, я объясс-с-сню. Уверен, ты сс-с-справишьс-с-ся!

Превратить океанскую богиню в кондитера? Для такого нужна не только изобретательность, но и определённый уровень фатализма. Хотя, в случае с Мьёльниром все можно было объяснить статусом моего спутника, который защищал от последствий женского возмущения.

Сама дева глянула на браслет, что обвивался вокруг моего запястья, с немым вопросом в глазах, но развивать тему не стала.

Спустя несколько минут мы уже оказались внутри транспорта. На этот раз, в салоне лимузина Рюриковичей, куда помимо нас пригласили и всех троих князей.

Размеры осуществить подобный манёвр вполне позволяли. Даже осталось несколько свободных мест — не думал, что существуют машины такого размера, где можно было разместить столько пассажиров одновременно.

Естественно, у каждого из смертных оставались вопросы. И само собой, они продолжили меня ими засыпать. Но и мне удалось выяснить некоторые детали происходящего.

Так, они рассказали всё о технике, которую выслали де Блуа. Как я и предполагал, это был комплекс, основанный на механике, которую в своё время разработал Локи. Той самой, что имелась в моём родовом алтаре.

Для инициации смертного требовался большой объём энергии, который мог быть получен от артефактов или иных Одарённых, готовых подпитать конкретного человека. За счёт этого создавалась своего рода «протоискра». Нечто, напоминающее истинную божественную суть, но на самом деле заметно от неё отличающееся.

По крайней мере мне так показалось, когда перед глазами всплыл образ, что хранился в родовом алтаре Афеевых — та самая «протоискра», висящая в воздухе. Совсем иная энергетическая структура, другая плотность силы и отличный принцип генерации мощи.

Схема её увеличения была такой же, как и у обычной — вера либо страх смертных. Но вот с точки зрения стабильности, объёма вырабатываемой силы и конструкции, разница имелась. Причём достаточно критичная. Если я мог веками существовать с тем же объёмом «искры», обходясь без подпитки со стороны последователей, то созданная искусственно начинала деградировать, а потом и вовсе разваливались на части. Уничтожая весь энергетический каркас и убивая своего владельца.

Конечно, любой бог, оставшийся без своих неофитов, испытывал бы проблемы. Но они были такими же, как у Гифера. Ссохшаяся «искра», чья энергетическая структура с трудом функционирует и некоторое уменьшение в размерах. Не более того. Титан просидел в Тартаре тысячи лет, но остался жив и с потрясающей скоростью восстанавливался. А если я верно помнил записи в родовом алтаре Афеевых, обладателю искусственно созданной «искры», было достаточно всего пары недель без постоянной подпитки, чтобы та сократилась до минимума и начала сбоить. Если на протяжении месяца, ситуация не исправлялась, то в конце концов, новоиспечённый «бог» погибал.

Об этих нюансах, де Блуа в своих письмах, благоразумно не упоминали. Конечно, они писали, что требуется обеспечить непрерывный поток силы от тех, кто в тебя верит, но не указывали, что в случае провала этой задачи, решившего рискнуть смертного, ждала гибель.

Лаптев, который обратился к Рюриковичам из Тибета, как выяснилось, хотел не только сообщить им «важную информацию», но и вернуться обратно в империю, возвратив своему роду титул и возглавив его. Сейчас, Лаптевых предали забвению — именно так называлась процедура, в ходе которой, патриции лишались титула, дворянского статуса и абсолютно всей собственности. Дозволялось лишь оставить какой-то минимальный объём жилья родственникам, из расчёта по десять квадратных метров на человека, да немного денег.

Беглец желал восстановить род во всех его правах, а самому стать его новым главой. Окончательного ответа, ему само собой не предоставили. Но доверенные лица Рюриковичей, которые вели переговоры, дали понять, что если информация подтвердится, то всё возможно.

На этом моменте, Алексей сразу же добавил, что бывшего патриция в любом случае ликвидировали бы. Империя не собиралась его прощать. А вот выманить и нанести удар — да. Клятву на Даре, он конечно бы потребовал. Только вот существовала масса способов её обойти. Особенно, если ты заранее знаешь, что и кому придётся пообещать. Всё, что потребуется — предоставить доступ к информации о переговорах нескольким княжеским родам и те сами уничтожат врага, как только цель окажется доступной.

С де Блуа всё было куда сложнее — эти утверждали, что желают открыть человечеству дверь к новому и счастливому будущему. Мол, стоит людям обрести силу Древних, как станут доступны вещи, о которых сегодня нельзя и подумать.

При этом, мой портрет они рисовали самыми мрачными красками. Тиран и убийца, жёстко контролирующий людей и держащий их едва-ли не на ментальной привязи. Заодно желающий захватить весь мир и потому, после обретения тайны, ничего не рассказавший о ней другим. Указывали и на мои конкретные действия — стремительное, по мерками патрицианских родов, обретение титула князя. Захваты территории в Азии и Европе, получение Мадагаскара, который я потом обменял на Ливию. И сокрушение империи Цин, используемое в качестве наглядного примера моей чрезвычайной опасности.

Естественно, вопросы задавал не только я. У каждого из смертных имелась масса интересующих его моментов, которые касались самых разных областей — реальности божественных пантеонов, перемещений между мирами, Сопряжения, угрозы, которую несли Дома и Стаи, что в том числе желали захватить их мир. К которым добавлялась множество иных, куда более детальных. Их оказалось настолько много, что к моменту, когда громадный кортеж остановился около здания бизнес-центра, в котором проходила пресс-конференция, мы всё ещё не закончили.

Выбравшись из лимузина, который остановился около служебного входа, я повёл взглядом по сторонам. Десятки автомобилей, кружащие в воздухе геликоптеры, призрачные и воздушные конструкты, группы разведывательных химер. И само собой, отряды гвардии, которые разместились в квартале, готовые прийти на помощь.

Учитывая, что помимо сопровождения императора и его сестры, здесь имелась ещё и охрана троих князей, концентрация сил зашкаливала. А охрана бизнес-центра, которая пришла в состояние изрядного шока при виде транспорта рода Рюриковичей, на этом фоне смотрелась крайне блекло.

— Предлагаю, как только всё закончится, доехать до дворца и продолжить беседу.

Я покосился на Алексея, который встал рядом со мной.

— У меня не будет времени. Когда вернусь, поговорим более обстоятельно.

Оттенки его разума сверкнули недовольством, но правитель империи сдержался. Сейчас он был почти полностью уверен, что перед ним настоящий бог. И понимал, что при общении со мной, стоит соблюдать некоторую осторожность. Что верно — пусть скажет спасибо, что на моём месте не оказался кто-то вроде Марса. Будь оно так — даже необходимость иметь относительно надёжный тыл, куда можно вернуться, не уберегла