Комментарий психолога

Катина мама, обеспокоенная положением девочки в классе и отношением к ней одноклассников, воспринимает любой детский конфликт не с позиции взрослой женщины и матери девочки-подростка. Она переживает ситуацию так, как будто все произошло не с дочерью, а с ней самой. И ей также одиннадцать с небольшим. Ей так же, как в детстве, одиноко, тоскливо и страшно. А вдруг теперь навсегда она останется одна? Вдруг больше никто и никогда с ней не будет болтать, обсуждать всякие важные мелочи, хохотать до упаду и делиться секретами? И тогда взрослая женщина, движимая мыслями: «Меня в детстве никто не защитил, так я свою девочку спасу!», бросается в бой с одноклассниками дочери, с учителями, с директором. Хоть с кем, лишь бы избавить себя от щемящего чувства одиночества, которое мучило ее в детстве, а сейчас возникает каждый раз, когда переживает за дочь. Катя давно уяснила, как на маму действуют ее жалобы, и привыкла пользоваться этим в своих целях. Мамина агрессия проявлялась через словесные оскорбления в адрес окружающих людей, что стало причиной высокомерного отношения девочки к одноклассникам. А это, в свою очередь, существенно усиливало изоляцию девочки в классе.

У людей с подобным сценарием много трудностей в установлении дружественных связей. Им сложно влиться в любой коллектив, у них редко бывают задушевные друзья, непросто складываются отношения с противоположным полом. Родители, перегруженные собственным страхом, недоверием или пренебрежением к окружающему миру, незаметно транслируют свое отношение детям, формируя сложности не только в их взрослом будущем, но и затрудняя их теперешнюю жизнь. Любовь взрослых в этом случае усиливает их страх и пренебрежение перед миром, ими движет желание оградить дитя от опасного и враждебного окружения, а результатом их устремлений становится жизненный сценарий «Не доверяй!».

Фразами, через которые воплощается данный сценарий, могут стать:

• Зачем отдал игрушку, он сломает.

• Не дружи с ней, она тебя ни во что не ставит.

• В школе про это никому не рассказывай, засмеют.

• На эту тему в классе говорить бесполезно, не поймут.

• Будь осторожен, отберут.

Взрослые, которые частенько используют подобные фразы, скорее всего, не хотят видеть, что своим страхом и недоверием к людям возводят невидимый барьер между своим ребенком и окружающим миром, оставляя его в одиночестве, тоске, страхе. Если все оставить так, как есть, дети вырастут и передадут своим малышам вместо любви недоверие, пренебрежение, страх. Так и будут передаваться от поколения к поколению совсем не те чувства, в которых нуждаются все дети на свете: любовь, радость, беззаботность. Но есть и другой выход: набраться отчаянной смелости и рискнуть. Поверить, что встречаются в жизни добрые, бескорыстные, честные и искренние люди. И искать вокруг подтверждение. Конечно, есть риск ошибиться. Но вы убедитесь сами, что хороших людей больше. И тогда вам захочется сказать своему ребенку: «Верь, мир не без добрых людей!»

Каждый родитель желает своему ребенку здоровья. Детские болезни угнетают отцов и матерей больше, чем их собственные. Но иногда желание родителей видеть своих детей здоровыми приводит к тому, что болезни случаются все чаще и чаще. Взрослые мечтают о здоровых детях, а дети все болеют и болеют. Вырастая, такие детки впадают в болезни, когда встречают трудности на жизненном пути, когда острой становится потребность во внимании близких людей, когда нужно отвечать за содеянное, когда необходимо принимать решение. У этих людей сформировался жизненный сценарий «Не будь здоровым!». Начинает формироваться сценарий в дошкольном детстве, чаще всего в семьях, где ценность родительства уступает место профессиональным или другим устремлениям. Пока ребенок здоров, беспроблемен, не требует к себе безотлагательного внимания, родители заняты своими делами и уделяют ему минимум времени и усилий. Максимум родительского внимания он получает как раз тогда, когда болен. Так ребенок усваивает механизм привлечения внимания: заболей – и ты получишь, что тебе нужно. Для взрослых же детская болезнь – это аврал, это внеплановая трата сил и времени, это нежеланное нарушение привычного ритма жизни. Они изо всех сил хотят предотвратить это неприятное событие, а потому произносят такие фразы:

• Не мерзни, заболеешь.

• Не бегай, упадешь.

• Оденься теплее, простынешь.

• Не ходи туда, ноги сломаешь.

Причем родительские наставления часто произносятся весьма эмоционально. Это и понятно. Взрослые вкладывают в свои слова заботу о ребенке, страх, что он заболеет, нежелание ломать привычный ритм жизни. Они хотят предостеречь детей от болезни, а на самом деле программируют нездоровье. Дело в том, что человеческий мозг частицу «не» воспринимает не так ярко, как следующий за ней глагол. Ребенок как бы получает команду: «Мерзни, и ты заболеешь». А тут в его памяти появляется яркий образ болезни, который связан в восприятии ребенка со сладким удовольствием от пристального внимания родителей. Ну как тут не заболеть?

Когда малыш (или уже не малыш) начинает болеть, взрослые испытывают смешанные чувства: волнение за здоровье ребенка, раздражение из-за изменения привычного хода событий, чувство вины по поводу своей «плохости» как родителя. Вина возникает и из-за того, что не уследили за ребенком, не уберегли от болезни, а еще больше из-за того чувства раздражения, которое взрослый ощущает в себе. Ведь это раздражение по сути говорит: «Ребенок и его болезни мне мешают достигать важных для меня целей, мешают жить, то есть ребенок для меня – обуза». И чем сильнее раздражение, тем больше чувство вины. Родители стараются компенсировать вину усиленными уходом и заботой за заболевшим ребенком, тот видит, к каким сладостным последствиям приводит его болезнь. Все, круг замкнулся. Сценарий «Не будь здоров!» сформировался, и с каждой болезнью укрепляется.

История с тревожным началом и неожиданным концом

– Вы не волнуйтесь, ребенок под присмотром медсестры, но все-таки подъезжайте, будем решать, что делать, – голос заведующей звучал заботливо, почти ласково. Лиза хорошо знала ее, и ей была симпатична эта пожилая, но энергичная женщина. Ее сдержанные интонации немного успокоили Лизу, но тревожное волнение не покидало ее. Отпросившись с работы, она помчалась в садик, а в голове все звучали Темкины слова, переданные по телефону заведующей: «Животик болит, животик болит…» Всю дорогу она судорожно перебирала возможные причины болезни сына и намечала план спасательных действий.

Заведующая встретила ее прямо у входной двери.

– Где он? – запыхавшись, выпалила Лиза.

– Все хорошо, сидит в медпункте. Пойдемте, посмотрите, – с приветливой улыбкой произнесла заведующая. Они подошли к медпункту, и в щель приоткрытой двери Лиза увидела сынишку, весело щебетавшего с медсестрой.

Заведующая улыбалась, многозначительно качая головой: