подняла голову, бросила быстрый взгляд на разъярённую тётю Пруди и кивнула.

– Давайте есть, – позвала мама, садясь, и постаралась тепло улыбнуться. – Нужно быть благодарными, что мы все вместе. Всё не так уж страшно. Да, тыква оказалась не в тех руках, но пока она в безопасности. Звёзды обязательно подскажут нам путь.

Я посмотрела на маленькую, свернувшуюся калачиком тётю Конни. Будь она в сознании, она бы первая настаивала, чтобы я занялась своей магией. Правда, я сомневаюсь, что тётя Конни в принципе захочет жить без своих сил.

– Ведьмы свободолюбивы и непокорны! – закричала тётя Пруди, и особенно громкая волна, ударившая в этот момент по скалам внизу, подчеркнула её слова.

– Да-да, тётя Пруди, ты очень крута, я в курсе. Но… – Я осеклась, не желая признаваться, что мне не хватает уютной кухни тёти Конни, где над огнём булькает суп и пахнет свежеиспечённым хлебом. Потому что она наверняка разделяет мои чувства.

Я сделала несколько глотков ужасного супа, и, может, тётя Пруди от него и не в восторге, но он хотя бы согревает.

Небо здесь отличалось от неба дома: оно всё было усыпано звёздами, и вряд ли это заслуга Морганов. Глядя на звёзды, поблёскивающие, мигающие и сияющие, я будто заново осознала, почему они являются нашим символом и источником наших сил.

Звёзды – это крошечные огоньки на небе. Или гигантские раскалённые шары из светящегося газа. Или фонтаны древней магии. Или всё одновременно.

Где-то очень и очень высоко надо мной на месте этих точек происходят ядерные реакции, один газ под огромным давлением превращается в другой.

Я тоже находилась под огромным давлением и чувствовала, как магия внутри меня превращается в нечто иное.

Мне хотелось потрясти кулаком в сторону звёздного неба с его обманчивыми огоньками, но вместо этого я мысленно обратилась к ним. В моей семье часто можно было услышать «звёзды знают», но сейчас эта фраза казалась мне особенно непонятной.

– Надеюсь, вы знаете, что делаете, – прошептала я звёздам. И добавила: – При всём уважении.

И мне почудилось, что магия внутри меня откликнулась тихим перезвоном. Или это очередная капля упала на влажный пол пещеры.

Я прижалась лбом к каменной стене, такой холодной, что меня всю передёрнуло.

Я мечтала когда-нибудь увидеть море, а теперь кроме него мне больше не на что было смотреть. Наш и без того ограниченный мир сузился ещё больше. Пока я наблюдала за пенящимися бирюзовыми волнами, Мирабель отвернулась к стене, а Керра уселась рядом и тоже устремила невидящий взор в море.

Пролетела птица. Их вообще здесь было много, особенно в последнее время. Я с подозрением сощурилась на неё, кружащую вокруг скал, поблёскивая на солнце лаковыми крыльями. Это точно не голубь, но в мире столько птиц… а вдруг эта одна из тех, которые напали на тыкву? Или та, что запрыгнула в звезду?

Я потрясла головой. Не может быть. Нет. Но вдруг птица издала пронзительный клич, будто о чём-то нас предупреждала.

Постепенно к ней присоединились другие, сбиваясь в стаю. Они подлетали всё ближе, издавая ритмичное «какк-какк-какк», и хлопанье крыльев становилось громче. Тётя Пруди закричала на них в ответ.

И тут одна из птиц запела.

Я так долго смотрела вдаль, что веки у меня начали смыкаться.

– Должны были знать! – донеслось до меня бормотание тёти Пруди. – Должны были предвидеть!

– Как мы могли? – шёпотом возразила мама. – Мы не можем видеть дальше октября. Откуда нам было знать?

– Величайший триумф! Величайшее падение, – вздохнула тётя Пруди, укладываясь рядом со спящей сестрой.

– Отдыхай, дорогая сестра, – успокаивающе сказала мама.

И хотя она обращалась не ко мне, я тоже легла.

Глаза у меня уже закрывались, когда перед ними что-то мелькнуло – не золотая искра магии, а хвост, бежево-коричневый и обрубленный. Борясь со сном, я моргнула и увидела птицу, глядящую на меня наклонив голову.

Она сидела на самом краю пещеры, ничуть не беспокоясь из-за высоты. С другой стороны – чего ей было бояться с крыльями?

У птицы был такой вид, будто она задала вопрос и теперь ожидала ответа.

Глава 22

Наверное, у нас ушла неделя, чтобы привыкнуть к жизни в пещере, но, признаться, я быстро потеряла счёт дням. Спать на твёрдом полу было неудобно, но это оказалось не самое страшное.

– Хватит ворочаться, ты можешь уже улечься?! – пожаловалась Мирабель.

Но это из-за меня страдали мои родные, и я без конца ломала голову, как это исправить.

Мы старались как-то обустроиться и без магии. Я собрала весь песок на полу в подобие подушек и соорудила небольшой туалет в ближайшем к проёму в сторону моря углу. Ветер приносил в пещеру перья живущих на скалах птиц, золотисто-коричневые и белые, и мы их тоже собирали и спали на них. Они оказались на удивление тёплыми и мягкими.

Как две бесполезные ведьмы, мы с Керрой трудились больше всех. Найдя острые камни, мы попробовали распилить ими прутья. К счастью, никто из Морганов не заинтересовался жутким скрежетом, но итогом многочасовых стараний стала маленькая царапина на одном из прутьев – чтобы перепилить его, нам потребовалась бы сотня лет. Но я продолжала искать, чем бы себя занять – лишь бы не думать о своих неработающих «магических» руках.

Всякий раз, когда Морганы забирали моих родных ради своего чудовищного эксперимента, я могла лишь в бессилии смотреть, как из ниоткуда прилетала яркая звезда и против их воли уносила их назад к тыкве. В ожидании, когда они вернутся, я в панике кружила по пещере, одолеваемая страшными мыслями, что могу навсегда их потерять. Тётя Конни так ослабла, словно вместе с магией из неё вытягивали душу.

Но самое ужасное, что какая-то часть меня – которой я не гордилась – радовалась, что Морганы посчитали меня бесполезной.

Мама всегда счастливо улыбалась, когда её забирали, а я оставалась в безопасности в пещере, но их отсутствие казалось мне вечностью. А когда они вновь появлялись посреди пещеры, с магически обездвиженными руками и гримасами боли на лице, они все тут же в изнеможении падали на пол.

Керра страдала не меньше меня, если не больше, и, хоть она и была одной из Морганов, я была рада даже её компании. К тому же, лишённая голоса, она больше не могла без конца жаловаться.

– Так ты думала, что ту звезду, которая возникла из ниоткуда, прислала твоя мама? Чтобы перенести вас домой? – спросила я её как-то вечером, размышляя обо всех своих ошибках, которые привели меня в эту пещеру.