— Так, — остановил меня Эксаль, — Долли, тебе известно такое понятие как «подарок»?

Я кивнула.

— Конечно, — смущенно посмотрела на него я, — у нас в школе собирали деньги на какие-то праздники, а после на них покупали подарки. Я пока ничего не отдала, но когда ты заплатишь мне зарплату, то обязательно отдам. Я же не знала, что мне кто-то что-то подарит.

Я казалась самой себе важной в этот момент. Вроде понятно рассказала.

Роб откинулся на спинку дивана со вздохом тяжести. Эксаль просто поднял брови на лоб.

— Подарки дарят безвозмездно, — решила объяснить мне Альба, — просто так. Ты никому ничего не должна за них, Долли. То, что было у тебя в школе, это…

— Покупка, — добавил Эксаль, — ты даешь деньги — тебе товар. Взаимовыгодный обмен. За подарки никто не платит. Поэтому держи, он твой.

Мне всучили телефон обратно. Франко это не понравилось — он даже переполз ко мне с рук отца. Я не знала, что делать.

— Ну же! — прошипела Альба, переводя взгляд с него на меня, — Роб, возьми Франко, Долли должна поблагодарить моего сына.

Эксаль нахмурился.

— Спасибо, — пробурчала я.

Мужчина кивнул.

— Подарок и в самом деле дорогой и нужный — Долли, разве он не стоит объятий? — пропела Альба.

Мой взгляд упал к полу. Щёки пылали.

— Мама, ты… — со смешком закатил глаза Эксаль, — я вполне рад словесной благодарности.

Он встал и пошёл к лестнице. Я тяжело дышала. Сердце колотилось так, будто сейчас выскочит из груди.

— Эксаль, — пропищала я, — вы… — я встала, всё ещё смотря вниз, — я… — все смотрели, пока я макушкой вперёд шла, видя лишь носки его обуви, — к-хм… простите, — головой в него я и врезалась.

А после… он оказался неожиданно крупнее, чем я его видела и представляла. Тёплый и твердый. И пах так по-мужски приятно, что… я даже прикрыла глаза на ту секунду, пока прижималась к нему, обхватив руками поверх рук. Он был самым приятным из всех, кого я когда-либо обнимала. Пусть боялась его я тогда сильнее, чем любила.

— Спасибо, — прошептала для него и тут же сбежала обратно на диван, чтобы сидеть там красным помидором.

С минуту все молчали. Пока не заговорил сам Эксаль:

— Мама, заканчивай провокации, — развернулся к лестнице и поднялся на второй этаж он.

Стоило ему скрыться, как Альба широко улыбнулась и пропела:

— Я только начала, милый сыночек, — она была счастлива, — а сейчас завтрак, Долли. Затем всё, что я распланировала в городе, и яркий весёлый день твоего рождения вечером. Роберто, отдай сына его испуганно слинявшему отцу и готовься к поездке. У нас сегодня целый день… веселья.

Она встала и ушла на кухню, чтобы продолжить болтать о чём-то уже там.

— Я… я что-то сделала не так? — спросила я у Роба, пока тот вставал.

Мужчина застыл и задумался.

— Мне правда было страшно принимать такой подарок, — я решила оправдаться, — чем я его заслужила? Тем более такой дорогой и… я очень не хочу, чтобы он подумал, что я какая-то не такая, что могу такие подарки… принимать.

Роб поджал губы.

— Он обиделся на меня, да? — не дала ему ответить, — можешь извиниться от меня, пожалуйста? Я не хотела, правда.

— Всё совсем не так, Долли, — сел обратно ко мне водитель, — понимаешь, у каждого в этой семье есть свои хитрые планы, которые они строят и пытаются реализовать, а ты… ты как-то удивительно быстро стала центром этих планов, — он покачал головой, — я поговорю с Эксалем. Так что не переживай ни из-за чего. Ты сделала всё как нужно. Это они давят на тебя со всех сторон.

Я медленно кивнула.

— Какой тогда план у Эксаля? — подняла глаза на мужчину я, — и что делать мне?

Роб задумался.

— Об этом я его и спрошу, — кивнул он, — а ещё попытаюсь сказать ему, что он поступил нехорошо, когда ушёл. Ты же не виновата, что у Альбы опять… странные вещи в голове копошатся.

Я не поняла что он имел в виду.

— Ему не понравилось, что я его обняла? — догадалась я, — он не хотел, а я к нему полезла и…

— Нет! — остановил меня Роберто, — тут скорее… чёрт! Долли, ты должна понять, что всё, что скажет тебе Альба про собственного сына, будет плохим. Вернее… оно будет примером, как делать нельзя. Ты ещё маленькая, а они все… идиоты. Вот. Поэтому не обращай внимания на то, что они себе на придумывали, радуйся дню рождения и… а я пошёл надаю по голове этому… — он встал, — да не мог он. Он же обещал!

С бурчанием об этом Роб ушёл наверх. А я осталась ждать Альбу и завтрак.

Через час мы выехали с Робом и Альбой, а вернулись только вечером. Уставшая я медленно плелась к столу и уже хотела лечь спать. Подарком женщины, кстати, было: одеть, накрасить меня и сделать со мной вообще всё, что возможно. Новое колючее и короткое платье и туфли на каблуках делали меня ещё более уставшей. Ещё мне было некомфортно от всего перечисленного, и ощущала я себя странно, но если Альба сказала, значит так было нужно.

— Ты не плоская?! — не верила своим глазам Инес, разглядывая меня.

Я помотала головой.

— Ты секунду назад умирала, — хихикнул Роб, глотая из стакана что-то спиртное.

Он успел сесть рядом, пока мы с Альбой переодевались наверху.

— Нет, ну тут моё почтение, — похлопала для свекрови Инес, — как ты с ней такое сделала?

Я пыталась ковылять на каблуках к стулу.

— Я только вынула наружу то, что было спрятано внутри, — помогла мне Альба, — результат впечатляет, не правда ли? Долли оказалась настолько… женственной!

Я пыталась ни на кого не смотреть, разглядывая свои странные накрашенные ногти под столом. Длинные. Как я теперь буду с Франко что-то делать?

— Ты мне как-то говорила, что накрась и меня — красавица получится, — хмыкнула Инес, — имея ввиду, что я самая страшная, кого ты когда-то видела.

Альба высокомерно подняла нос.

— Так и есть, — кивнула она, — но с Долли всё по-другому. Она от природы получилась красавицей.

Я натянула короткую юбку на бедро. Хоть немного.

— Спасибо, — в который раз сказала Альбе я.

— Ох, я так рада, что тебе понравилось, детка! — была счастлива женщина, — мы теперь с тобой каждый месяц будем так кататься, — она кивнула, — завтра сменю твой гардероб. Ты теперь уже совсем не ребенок, чтобы носить те вещи, поэтому нужно думать о том, как выглядеть… — она хихикнула, — аппетитно.

Эксаль подавился. Роб пытался держать лицо без смеха. Остальные… я краснела, Инес кривилась, а