— Боюсь представить, что именно ты планируешь с ней делать, — медленно цедил вино из бокала Эксаль, — мама.

— Как обычно всё эгоцентрично вертится вокруг тебя! — фыркнула Инес, — я не грублю, если что. Но есть мысль, что всё это делается не ради тебя и твоего внимания, — смешок, — представляю какой это шок для вас двоих, но…

— Инес, — закатил глаза Роб, — обязательно всё портить?

— И в самом деле! — растянула губы в улыбке Альба, — разве я похожа на ту, кто будет подобным заниматься?

Я почти кивнула.

— Всё это ради юности! — всплеснула руками Альба, — красоты в конце концов. Вот, Долли, встретишь ты мальчика…

— Какого? — прошептала я, подняв на неё глаза.

— Какой тебе понравится, — кивнула женщина.

Я скосила глаза на сверлящего стену Эксаля. Он меня даже не заметил.

— Какая же ты у меня умница, Долли, — пропела Альба, — и мальчик у тебя будет… самый лучший. Нужно только подождать пока он… найдётся, — смешок, — и созреет.

Роб снова отпил из своего бокала.

— Не знаю, как вы, но я чувствую напряжение от такого, — он смотрел на меня, скривившись.

— Так сходи сними напряжение, — Инес усмехнулась, — с Ниной.

— Если это всё и в самом деле не ради… того, что мы с тобой обсуждали, мама, — поднялся Эксаль с Франко, — то не стану мешать. Инес?

Она тяжело встала следом.

— Выглядит так, будто это у тебя мысли хульные появились, — хмыкнула она и почти упала обратно.

Я успела схватить её за руку, пока остальные подбегали. А девушка сжала мои пальцы, захрипела и скатилась вниз, кривясь от боли. Наверх скулящую её нёс Эксаль, пока я с Франко плелась следом. Инес была бледнее обычного, почти белая, смотрела из-под ресниц и сжимала зубы.

— Ты вызвал вашего врача? — сел рядом со мной на диван Роб.

Он только хмурился. Не беспокоился, как Эксаль. А я натягивала юбку уже сидя на диване в углу.

— Это второй подобный приступ за две недели, — кивнул Эксаль, — зато она перестала отказываться от лекарств.

— Поздновато, — зевнул Роб, — ещё нужна моя помощь? Нина ждет.

Хозяин дома покачал головой.

— Сами справимся, — откинулся на диван он, — Долли, сходи переоденься. Твоя помощь точно не будет лишней в случае чего.

Я нашла в шкафу пижаму и пошла в соседнюю комнату, слушая то, о чём они говорили.

— Не надо, Эксаль, — наставительно говорил ему Роб, — серьёзно.

Тишина на несколько секунд.

— Похоже, будто я что-то собрался делать? — Эксаль.

— Вот и не делай, — пробурчал водитель, — и не смотри. Взгляд тебя выдаёт, а Альба радуется, что у неё выходит. Делай хотя бы назло матери, — их смешки, — а Долли и в самом деле маленькая, как бы она сейчас не выглядела.

— Может хватит? — Эксаль.

Тишина.

— Не только не делай, но и не думай, — продолжил Роб, — она не просто маленькая, но и…

— Я думаю только о том, что моей жене становится хуже! — рыкнул Эксаль, — от того, что ты бубнишь мне который день о ней, ничего не изменится! Это ты вкладываешь мне в голову мысли о ней! Чёрт! — он выругался.

— Ты отправил её переодеваться, Эксаль, — хмыкнул Роб, — весь вечер смотрел в стену, только не в её сторону. И только что солгал мне, что ни о ком не думаешь. Давай так: уволь её. Мы с Ниной поможем найти какую-нибудь хорошую работу. Она будет жить у нас какое-то время.

Смешок Эксаля. А после:

— Я не могу.

— Не можешь, или не хочешь? — Роберто.

— И то, и то.

— Оправдываешься? — водитель.

Тишина.

— А ты давишь на меня своей категоричностью, — Эксаль, — она только выбралась из того дерьма, которое называла домом, а ты хочешь, чтобы я толкнул её туда обратно?

— Оправдываешься, — тяжело вздохнул Роб, — скажи мне, что не сделаешь ничего тупого.

Он усмехнулся.

— Абстрагируюсь, забью и забуду, — поклялся Эксаль.

Пока я закрывала рот рукой, чтобы не закричать. Завизжать. Не сказать ничего.

— Как с Инес, — явно кивнул Роб.

Эксаль рассмеялся.

— Если бы! — всё ещё смех, — с ней… — он вдруг замолчал, — чёрт.

— Врач приехал! — вошла в ту комнату Альба, — где Долли?

Я успела переодеться в ту самую секунду, когда она вошла в комнату, где я была.

— Вот этой жидкостью смывать макияж, — сунула в руки мне бутылку она, — на днях съездим докупим тебе ещё по мелочи. Хм… что-то случилось? Что у тебя с лицом?

Я помотала головой.

— Спасибо, — широко улыбнулась ей.

Альба приподняла бровь и задумчиво кивнула.

— Надень другую пижаму, — сунула голову в шкаф она, — вот эту. И бельё сними.

Я закашлялась.

— Что? — прошептала я.

— Ты же не тупая, Долли, — язвительно хмыкнула она, — я заметила, что ты почти всегда делаешь вид, будир ничего не понимаешь, — она помогла мне расстегнуть пуговки на рубашке, — так что заканчивай «чтокать», краснеть и вредничать. Пижама, никакого белья и мой весьма нервный сын, которому нужно куда-то деть свою… нервность. Давай!

Я помотала головой в страхе.

— Почему? — она резко стала обратно милой, — тебе семнадцать, ты влюблена в него, он ещё пока отрицает, но тоже к тебе неравнодушен. Что не так? Представь на его месте любого обычно мальчика из школы или… ещё откуда-нибудь, с которым ты дружила. Ничего сложного.

Всё было сложно.

— Я ни с кем не дружила, — прошептала для неё.

Альба скривилась.

— Такие мысли у меня тоже были, — пробурчала она, — ладно. Так даже лучше, — она кивнула, — переоденься, но делай так, как делала раньше. Вариант со скромной девственницей даже лучше того, что я придумала. Всё. Я спущусь, Роберто уезжает домой, Инес… может сегодня нам повезет? — она улыбнулась, — может тогда быстрее сдастся тебе? Было бы прекрасно. Так, — она задумалась, — я пошла. Да, кстати, постарайся хоть немного с ним поговорить. Не сиди молча в углу.

И она вышла. А я осталась стоять с волнующимися бабочками в животе.

— Ладно, — переоделась я.

— Врач уехал, — не стал смотреть на меня сверлящий сужеными глазами телевизор Эксаль, — она уснула сразу после того, как ей вкололи обезболивающее. Всё обошлось, Долли.

Я кивнула, оглядела дремлющего Франко и взяла со стола коробку с телефоном.

— Я… можно вас попросить объяснить мне как что здесь работает? — села на другой конец дивана я.

Я же привыкла играть с ним в карты и болтать. Что тогда случилось сейчас? Даже говорить было тяжело.

— Конечно, — кисло улыбнулся он, — можно мне? — он протянул руку к коробке.

Мне пришлось сесть ближе. Пока он что-то нажимал на экране, в моей голове были странные мысли. Странные и совсем неуютные.

— Простите за то, что сегодня утром было, — напомнила