почтили нас визитом, но нам сейчас требуется отдых, — мягко произнесла Сонечка, давая понять, что барону пора уходить.

Барон, не став спорить, лишь поклонился, затем, развернувшись на 180 градусов, отправился к выходу из моего кабинета.

Стоило барону покинуть нас, как Сонечка подошла к Барсику, внимательно посмотрела на него, погладила по холке. Тот явно успокоился и с охотой принял её ласку. А вот Соня руку отдёрнула и отошла в сторону.

— Саша, — одними губами произнесла она. — Кажется, мы получили ещё одного медведя, только маленького и крайне непредсказуемого. И что мы с ним будем делать?

— Медведя, говоришь? — пробормотал я, уже понимая, к чему ведёт моя жена.

— Медведя, — кивнув, подтвердила она.

— И что же там за способность-то была у этого плотника? Так, давай-ка ещё раз разберёмся, — нахмурился я. — Этот плотник умеет говорить с медведями, и у него есть намёки на медвежью силу. Так почему у нас Барсик стал, как медведь, рычать?

Сонечка пожала плечами, попробовав прислушаться к себе.

— Сложно сказать, я сама эту силу не почувствовала. Но такое ощущение, будто наш плотник не только с медведями может общаться, но и сам будто медведь. Может, он оборотень какой? Слово такое чудное, но русский народ его использует, — просветила она меня.

— И что будем с этим делать теперь? — хмуро спросил я, глядя то на Ваську, то на его сына, то на жену.

Васька, в свою очередь, внимательно слушая нас и, видимо, что-то для себя решив, спрыгнул со своего стула, подбежал к табурету, где неуклюже сидел Барсик. Он запрыгнул на кресло, лизнул сына в нос, затем повалил его, пытаясь схватить снова за шкирку. Но Барсик, вдруг, отверг ласки отца и поднялся. Открыл маленький ротик, видимо хотел мяукнуть, но оттуда снова раздался карикатурный рык. Вишь, рычит на родного отца! Совсем озверел.

Вася так и сел на пятую точку, уставившись на сына. Видимо он тоже был озадачен.

— Кстати, надо бы и свои способности проверить, — кивнул я Соне.

Я мысленно сосредоточился на Барсике, как до этого на птичке и попробовал отдать котенку приказ подойти ко мне.

Котёнок недовольно поглядел на меня и фыркнул, однако поднялся на лапки и деловито зашагал в мою сторону. При этом он то и дело удивлённо поглядывал на свои конечности, словно не веря, что они действительно идут в мою сторону, будто против его воли.

— А что, работает, — взглянул я на жену.

Барсик снова попытался порычать, на этот раз на меня, однако шагать не перестал.

— Прям какой-то Марвеловский супергерой, — пробормотал я. — Только у нас не Человек-паук, а Кот-Медведь. Или Котомедведь?

Да уж, смех, да и только. Интересно, этот эффект как-то обратим и как-то можно контролировать, потому что, если у меня по дворцу будет бегать неконтролируемый котёнок с силой медведя, этак от дворца ничего не останется. Он вон Витовта чуть не угробил. Что уж говорить о какой-нибудь горничной, которая решит его тряпкой приголубить, если он излишне расшалится.

Хотя, с другой стороны, есть в этом какая-то несуразица. Как он смог Витовта так поразить? У него же массы не хватает. Надо этот вопрос детальнее изучить. Думаю, здесь будет работа для Павла Александровича Кутепова. Пускай он разбирается с этим феноменом. А то раньше у меня коты обои драли по углам, а теперь будут паркетины с пола выдирать. Доэкспериментировались. Кроме полезного, как водится, магия может создавать ещё и проблемы.

— Значит так, — повернулся я к Софии. — Пока не разберёмся с этим непотребством, с кота глаз не спускать. А ты, — я повернулся к Барсику, — слушаться беспрекословно отца. И только посмей мне что-нибудь учудить. Я тебя мигом сливок лишу.

Котёнок обиженно рыкнул.

Да уж, дела…

Однако потом он икнул, и довольно осмысленно кивнул, что меня повергло в окончательный шок. Обалдеть, как я раньше без этой способности жил. Мне даже показалось, что я услышал слово «да», хотя это уже похоже на галлюцинации.

— Саша, — вдруг окликнула меня София. — А медведя пойдём смотреть?

— Пойдём, — вздохнул я. — Тогда уж и этих ребят с собой возьмём. Не стоит их пока одних оставлять.

Софии явно не терпелось испытать новую способность. У неё это было слабостью. Очень уж она любила новые дары сразу опробовать и понять, как они работают. Даже тетрадочку вела, в которых особые черты способностей выписывала — говорила, что это помогает сосредоточиться и понять, как ещё иначе можно использовать способности или смешивать их воздействия.

Я попросил Семёна Пегова проводить нас к тому месту, где плотник оставил своего медведя. Во дворе и вправду стояла клетка на телеге, которую я отчего-то раньше не заметил. А в ней находился тот самый медведь, который недавно поверг в панику кота барона фон Витовта.

Барсик с Васькой проследовали следом за нами и сейчас тоже уставились на здоровенного бурого зверя. Причём Васька с явной опаской. А вот Барсик заинтересовался. Он вдруг сорвался с места и рванул прямо к клетке.

Я, признаться, испугался. Что же будет-то? Хотел его схватить, но он ловко увернулся от моих рук и с лёту запрыгнул прямо в клетку к медведю.

Так, теперь нужно срочно настроиться, чтобы приказать медведю не трогать кота.

Вдруг очень некстати вспомнил, что медведи имеют особенность убивать и съедать молодняк. Вдруг он котёнка примет за медвежонка и тоже его убьёт? с.

Я уже хотел было закричать, но тут медведь принялся вылизывать котёнка. Не так, как биологический папаша, все-таки, язык у медведя покрупнее, но было похоже. Кажется, миновало…

Глава 17

Корона Российской империи

Утро. Сонька еще спит, так и пусть спит девчонка, а я могу спуститься в кабинет, поработать.

Только уселся, как просунулась голова моего секретаря. Вот, как-нибудь соберусь, да защемлю эту пустую голову, чтобы штабс-капитан запомнил, потому что замечания и увещевания не помогают. Но жалко, а секретарь (а еще, ввиду военной поры — мой адъютант), парень толковый.

— И что у вас? — отрывисто бросил я.

— Ваше величество, комендант Зимнего дворца, подполковник Сатин только что позвонил — Зимний дворец горит!

— Зимний⁈

— Так точно. Ночью полыхнуло, но он вначале тушение организовал, а уже потом вам решил сообщить. Да и неоткуда было — аппаратная с кристаллом сгорела, все телефоны во дворце из строя вышли, пришлось в штаб бежать.

— Машину и охрану.

Про охрану можно было бы и не говорить, Пегов у меня всегда неподалеку.

Если горит Зимний дворец, символ самодержавия — это плохо. А это не только символ, но и собрание картин, мебели и фарфора, что собирали мои предки столетия. Он же не только обитель государя, но и музей, едва ли не самый крупный в империи, а то и в мире. А все, что висит или стоит — собственность не только моя, а всего моего народа.

— Что с людьми? — поинтересовался я.

— Прислуга и охрана эвакуированы, за исключением тех, кто вытаскивает ваше имущество.

Хотел выругаться, но не стал. Имущество они, видите ли спасают. Понимаю, что если сгорит «Мадонна Литта» или что-то такое, особо ценное в культурном смысле, но все равно, ни одна картина человеческой жизни не заменит. Подполковник Сатин в комендантах недавно. Прежний (тот, из-за которого в прошлом году я замерзал), дослужившись до генеральского чина, отпросился на фронт. Дивизией, разумеется, не командует, занимается тыловым обеспечением, но это нужно дело. А Сытин, как раз, с фронта переведен в тыл, из-за ранения. И так бывает, что и интенданты, и тыловики попадают под раздачу, вражеским снарядам-то все равно.

Может, по фронтовой привычке взыграло ретивое? Дескать — спасать имущество любой ценой? Вон, уже замучился писать приказы, чтобы летчики, у которых подбит самолет, не дотягивали до земли любой ценой, а выпрыгивали. И танкисты порой из горящего танка не уходят, а выводят его к своим, а потом еще и пытаются тушить, даже если горит боеукладка.

Блин, ну когда же они поймут, что в Российской империи самое главное — это люди? Будет люди, так все у нас будет. И танки, и самолеты, и даже картины. Жаль, конечно, если сгорит Тициан, или Веласкес, но людей все равно жальче.

Предок мой, Николай Павлович, во время пожара в Зимнем дворце, лично выгонял дворцовых гренадер, которые увлеклись спасением старинного зеркала, прикрученного к стене, не замечали, что к ним уже подступает огонь. Пришлось государю врезать по зеркалу так, чтобы оно разлетелось вдребезги, чтобы спасать уже